каждые пару минут, извиняясь, выхожу из-за стола, чтобы ответить на звонки по поводу сделки. В какой-то момент я начал беспокоиться о том, что мое поведение выглядит как проявление неуважения по отношению к отцу Гирландо, поэтому я улучил минутку, чтобы извиниться перед ним и спросил: «Я знаю, что я еврей, но можно вас попросить о конфиденциальности между священником и клиентом?».
«Конечно», – ответил он.
«Мы планируем объявить одну из самых крупных сделок в сфере развлечений, и я пытаюсь принять решение, остаюсь я в компании или нет. Отсюда весь это шквал телефонных звонков».
Отец Гирландо никак не прокомментировал эту ситуацию, но благословил любое принятое мной решение. Мы продолжили обсуждать обряд венчания, но каждый раз, когда мне приходилось извиняться за очередной звонок, я видел, как отец Гирландо немного волнуется от того, что ему доводится присутствовать при обсуждении одного из крупнейших приобретений в истории американского бизнеса на глазах у всего мира.
По рекомендации Тома Мерфи я нанял адвоката Джо Бэчелдера и в субботу утром пошел к нему в офис, расположенный в Среднем Манхэттене, чтобы сообщить о необходимости быстрого решения этого вопроса. Я склонялся к тому, чтобы остаться в компании, поэтому встреча с Джо была не более чем намерением отправить его «сразиться» с главой юридической службы Disney Сэнди Литваком. Джо нужно было договориться о выгодных для меня условиях. Вечером следующего дня члены правления АВС и Disney встретились в офисе Dewey Ballantine, компании, представляющей интересы Disney. Ситуация была напряженной. В то время как члены правления уточняли детали этого мегаслияния, Сэнди Литвак жаловался, что все это мероприятие может оказаться провальным, так как Джо ставит слишком жесткие условия. На каком-то этапе переговоров Майкл Эйснер отвел Тома Мерфи в сторонку и стал умолять его вмешаться и попробовать уговорить меня принять условия Disney.
Чуть позже Майкл сам связался со мной. «Боб, – сказал он мне, – легче разобраться в этой сделке на 19,5 млрд долларов США, чем с тем, чего хочешь ты. Не мог бы ты просто сказать “да”?»
Последним камнем преткновения стал вопрос моей подотчетности. Джо настаивал на формальном соглашении, исходя из которого я буду подчиняться непосредственно Майклу. Майкл не шел навстречу, так как предпочитал иметь свободу действий при назначении на должность президента человека, который будет стоять между ним и мной. И он хотел, чтобы я это четко понимал. Несмотря на мое огромное желание официально быть его правой рукой, я очень ценил его честность в наших с ним отношениях. И в конечном итоге я сказал Джо, что готов принять эти условия. Я надеялся, что когда-нибудь получу пост генерального директора компании (понимая, что никто и никогда этого гарантировать мне не может), но тогда было не лучшее время бороться за него. Я был заинтересован в том, чтобы процесс слияния прошел как можно мягче, а команда Capital Cities была должным образом принята в Disney. Я был уверен, что без меня Disney поглотил бы их в свойственной для нее манере.
На следующее утро, на рассвете, мы все собрались в штаб-квартире АВС на 66-й улице. В наших планах было сделать заявление, провести пресс-конференцию в одной из студий АВС (TV-1, где проходили дебаты между Кеннеди и Никсоном в 1960 году), после чего Майкл и Том перешли бы в TV-1, где у них в прямом эфире взяли бы интервью в «Доброе утро, Америка». Это действительно стало бы сенсацией. Никто в ABC News не знал о предстоящей сделке. И как нарочно, хотя это и не было запланировано, именно в тот день Уиллоу замещала Джоан Лунден. Когда Чарли Гибсон, ее соведущий, обративший внимание на шум в соседней студии, спросил Уиллоу: «Как бы ты оценила по 10-балльной шкале происходящее по соседству?», – она ответила: «Я бы поставила 12, Чарли!»
Наряду со сделкой было объявлено о моем продлении контракта сроком на пять лет. Сразу после этого анонса я созвал совещание со всеми руководителями Cap Cities/ABC. Они все еще пребывали в шоке, так как никто из них не предвидел такого поворота событий. За столом собрались люди, которые работали на Тома и Дэна всю свою жизнь, и вот они смотрели на меня и спрашивали: «Что происходит? Что нам делать?»
Я старался быть максимально откровенным. Корпоративная культура Disney в корне отличалась от нашей, но Том руководствовался именно интересами компании, когда соглашался на сделку. Это был непростой переход, но избежать его было невозможно. Я хотел, чтобы сотрудники знали, что я понимаю, что они чувствуют. Мы должны были расстаться с теми принципами корпоративной культуры, к которым уже привыкли. Политика Disney была более агрессивной, более изобретательной. В отличие от компании, на которую мы все работали, это было порождение Голливуда. Я был в состоянии облегчить переход и хотел, чтобы они знали, что могут положиться на меня, если им понадобится моя помощь.
Что касается самой сделки, то многие люди были шокированы ценой в 19,5 млрд долларов США; другие считали, что Тому следовало подождать и тогда он смог бы выручить за нее куда больше. Трудно было судить, кто прав. Как оказалось, для Disney это было довольно выгодное слияние, что вполне очевидно. Майкл так и не получил заслуженного признания за ту смелость, которую он проявил, решившись на заключение подобной сделки, ведь это был огромный риск, но с годами он окупился. Покупка позволила Disney стать действительно масштабной компанией и тем самым сохранить свою независимость, в то время как другие компании приходили к болезненному осознанию того, что они слишком малы, чтобы оставаться конкурентоспособными в стремительно меняющемся мире. Новые активы Disney, в первую очередь ESPN, на протяжении многих лет демонстрировали рост экономических показателей и в течение почти 10 лет, когда Disney Animation испытывала большие проблемы с кассовыми сборами, оставались жизненно важным резервом денежных ресурсов.
Через пару недель после объявления о сделке я полетел в Аспен, где планировал провести выходные с Майклом и его женой Джейн у них в Сноумассе. Я был поражен красотой этого места. Гигантский бревенчатый домик, спроектированный архитектором Бобом Стерном, который также являлся членом Совета директоров Disney, располагался в долине в окружении горных вершин Аспена. Все, что я там увидел, демонстрировало великолепный вкус его владельцев.
