Мы как совокупляющиеся звери рычим, хватая урывками воздух. Каждый толчок вырывает стон, пошлыми шлепками озвучивая тишину. Оргазм накрывает ослепляющим фейерверком. Глушу крик, впиваясь зубами в шею Тимофея. Он еще несколько раз вдалбливается и изливается на мое бедро.
Шумно сцеловывает остатки удовольствия. Потом отходит, плавно спуская меня по стене. Пару минут ласкает глазами, а затем словно опомнившись, дергается, убирает руки. Сам ошарашенный, но быстро берет контроль над собой.
- Леше привет – бросает на ходу, застегивая ширинку. Сделал акцент на имени. Выражая всю неприязнь. Ко мне. К нему.
Это не закончится. Как болезнь. Думаю я, приводя себя в порядок трясущимися руками. Мне от него никогда не избавиться. Потому что как спастись от себя.
- Рита, с тобой все в порядке? – Заевский кричит через дверь – Я вхожу. Эта сволочь дверь закрыл, я пока за ключом сходил.
Я прикрываю глаза, собирая остатки сил.
- Леш, прости меня. У нас ничего не выйдет – измучено говорю, едва он входит.
- Вы опять помирились? Зачем Рита? Почему он? почему не я? – орет, обрывая по нитке воспаленные нервы. Если бы я только знала ответ на эти вопросы.
- Леш, мы не вместе с Тимофеем и никогда уже не будем. Я гадкая, сама знаю. Ты прости меня, если сможешь за то, что опять воспользовалась твоими чувствами. Ты очень хороший, но у нас не получится. А я бы хотела, но не смогу. Прости меня
- Мне твои извинения нахер не нужны, хочешь быть жалкой подстилкой вперед твое дело – уходит, но перед этим говорит с гордостью в голосе – Ты не королева Рита, ты обычная шлюха.
- В расчете Заевский, можешь быть свободен, я не в обиде – смотрю на него с полным равнодушием.
Так намного лучше. Самоистязания итак достигли апогея. Больше моя психика просто не выдержит, сломается.
Глава 24
То, что сотворила Рита, заставляет постоянно, пребывать в ахуе.
И это еще мягко сказано. Испорченной акустикой визжит в голове, срезая ультрозвуком каждый слой мозга.
Я даже не успел переварить ситуацию с Макаром, там тоже пи**ц. Нам с Кэдом пожрать некогда было. Я не писал Рите, не хотел напрягать, не знал, что сказать, когда говорить ничего нельзя. Сами не понимали, чем закончится.
И вот все определилось, хуево конечно, но как есть. Я не спал всю ночь, мы с Кэдом переваривали всю эту херню. А утром, как дебил, примчался к свой детке. А тут как во французской комедии. Только б**ть не смешно.
Я хочу серьезных отношений с Лешей. Поиграли и хватит.
Это что шутка. Обиделась. Она этой фразой с меня скальп сняла, вместе с кожей. Я такого никогда не испытывал, даже сломав два ребра об кулак Дикаря. Да б**ть если собрать все пропущенные удары и обрушить разом на меня, и то легче перенести. Я слетел на самое дно боли.
Мучает меня, смотрит с грустью, как будто ей не плевать. Не шутит стерва, я слежу за ними. Каждый день на свиданки бегает. Какого хрена мне это надо? Не знаю, она о мою гордость ноги вытерла, нет ее. Как параноик. Одержимый. Больной.
Слежу за ней, а потом напиваюсь до отключки. В одно утро замечаю, что не сдержался и написал ей. Читаю. Хорошо хоть сопли, не пускал. Не умолял объяснить, все вернуться. Как же, Мать его, это пережить. Когда отпустит.
Я уже почти могу себя контролировать, держу в руках. Разрешаю, липучке Вике приблизиться. А когда замечаю, как Туманова втыкается в нас своими льдинами в лисьих глазах, сложно удержаться и не поиграть у нее на нервах. Ей можно, а мне нет. Кто сказал?
Ах, ты ж сучка. Она его целует. МОИМИ губами. Пиз**ц. Передаю мысленно привет, будущим соседям, в психиатрическом отделении для буйных. И хватаю ее за волосы, отдирая от Заевского. Намерение одно, показать ей, что меня никто не заменит. Но сначала, смыть слюни Заевского.
Только соприкасаемся, нас начинает так нести, абсолютно плевать, что мы трахаемся как дикие в туалете университета.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я замечаю только ее близость. Такой передоз всех эмоций в башке, что выворачивает наизнанку. Все мозаикой рассыпается по полу. Мешается в хаос. Все раны по швам. Трещат и лопаются.
Я так прочно в ней, что это конец. Я же ее не отпущу никогда. Преследовать буду. И это такая дичь. Что сам охереваю.
- Тим, ебать, что за акт вандализма? От Мака набрался.
- Кэд, мне твои разносы, сейчас меньше всего нужны.
- Ты вообще, с башкой дружишь. Пока ты Туманову в туалете прессовал, мне пришлось охранников разгонять, чтобы полицию не вызвали. К Лютому захотел? Вы дебилы отмороженные. Когда это дерьмо закончится
- Не знаю
- Тим, оставь ее. Пусть теперь Заевский возится. С тебя хватит. Что случилось? Нормальный же был, адекватный.
Мне нечего ему возразить. Внутри такой ад, что не вырваться. Вспоминаю про Антона и предложение, поучаствовать в очередном мордобое. Перезваниваю ему и с облегчением слышу, что бой сегодня.
Кэд снова орет, как бешеный, едва в драку не кидается. А мне похрен, сажусь в тачку и сваливаю. Просто ношусь по городу до назначенного времени, хоть немного отвлекаясь на соблюдении правил дорожного движения. Ну, если езду на максимальном скоростном режиме, можно так назвать.
Заваливаю к Турку, что-то обсуждаем. У меня в голове одно, скорее бы оказаться на ринге. Боли хочу. Физической. Чтобы перекрыло. Отвлекло.
И я не могу сосредоточиться как обычно, не отключает. Я не чувствую соперника. Один удар. Второй. Меня тупо избивают. Как кусок мяса на доске. А потом вообще сдаюсь. Равнодушно смотрю на замах, не пытаюсь отразить, прикрыться. Просто ловлю удар виском. Вырубило. Зашибись.
Прихожу в себя уже в раздевалке. Очень смутно вспоминаю, как меня под руки волокли с ринга. Турок стоит черной тучей надо мной. Злющий, как пес. Только молний не хватает.
- Это что было?! Не мог сразу сказать, чтобы я тебе еще в кабинете вмазал. Что за показательные избиения младенцев? Мне такое шоу нахер не надо. Усек.
- Мне пох**й, сам напрашивался – не скрываю скепсис в голосе.
- Я хотел профессионалку, а не сопливую школьницу – отрезает он
- Чет Турок, от этой фразы, странные впечатления. Телку тебе надо. А то сравнения как-то напрягают
- Ты еще позубоскаль мудак. Еще раз такое увижу и все, в черном списке окажешься.
Иронично кривлюсь, провожая Турка глазами. Надо нажраться, иначе не вывезу. Звоню Кэду, он не отвечает, обиделся. Ладно, сам так сам.
Глотаю стаканами вискарь в Республике. В глазах муть, едва фокус держу. Только Ритку вижу перед собой. Не сразу соображаю
- Тим, поехали домой, тебе хватит – хватаю ее за руку, не кажется.
Прижимаю ее к себе, усаживая на колени.
- Детка, ты как здесь? – спрашиваю, проходясь по ее телу руками. Не глюк. Настоящая.
- Неважно, Тим. Поехали – согласно киваю и как привязанный, следую за ней к такси.
Вискарь ползет по крови, еще больше накрывая. Почти не соображаю, но не выпускаю ее из рук, чтобы не исчезла.
Последнее что я помню, целую Риту, перед тем как темнотой стягивает до упора.
На утро башка раскалывается как наковальня, на которую со всей силы опустили молот. Замечаю на столике стакан с аспирином. Залпом глотаю. И несусь на кухню. Я с Ритой приехал. Я ее слышу, как на кухне возится.
Набираю воздух и…
Все мои елейные фантазии бьются, натыкаясь на блондинистые патлы Ждановой. Вики.
Пока я перебираю в голове темные куски, силясь вспомнить, что же было ночью. А точнее, трахались ли мы со Ждановой. Вика слащаво улыбается, усаживаясь на столешницу с чашкой кофе.
- Привет, Тимофей, я кофе сделала. Будешь, или повторим? – сука, значит переспали.
- Одевайся и вали -
- Ты совсем Лукашин, со мной так нельзя – спрыгивает, свирепея на глазах.
- Серьезно? – брезгливо поднимаю бровь – А ты о чем думала, притащившись с бухим мужиком? Утро с букетом встретить? Ебанашка ,что сказать.
