Вызвав машину, набрал на трубке мобильного телефона номер. Слава богу, абонент был в зоне доступа, пошли длинные гудки, на седьмом трубка ожила густым голосом Ахмата:
— Слушаю тебя, дорогой, как здоровье?
— Твоими молитвами, говорить можешь?
— Для тебя всегда могу, даже если не могу, все равно могу и слушаю…
Николай улыбнулся:
— Мне срочно необходимо встретиться с тобой, это возможно?
— Были кое-какие шкурные дела, но ради тебя подождут, — Зероев рассмеялся в трубку, — коньяк будешь?
— Ваш наурский?
— Естественно, наш наурский, я же не буду тебя кизлярскими помоями поить, обижаешь, я тебя источником своей личной родины напою…
Николай снова улыбнулся:
— Минут через тридцать буду у тебя.
— Жду, на КПП пропуск на тебя и твой броневик будет ждать у дежурного…
Машина, скрытно бронированная, с тонированными стеклами трехдверная «Нива» белого цвета с незапоминающимися номерами и боевой раскраской во все борта. «Росчеченнефть», стояла у порога комендатуры. Николай быстро спустился, аккуратно прикрыл за собой дверь в салон и сказал молчаливому прапорщику водителю:
— Серега, едем в Грозный, в ОРБ.
И они полетели. Ехать нужно было через самое гиблое место — сунженский мост и «шервудский» лес, прозванный так федералами за постоянные в нем подрывы и обстрелы военных колонн и одиночных автомашин. Хотя и машина была замаскирована под сугубо гражданскую, и броня, как говорится, крепка и танки наши быстры, на этом участке дороги в желудке у Николая традиционно посасывало. Но Серега, как всегда, проявил чудеса профессионализма, и машина спустя уже пятнадцать минут выскочила на федеральную трассу.
Как только «Нива» военной разведки подкатила к железным воротам контрольно-пропускного пункта, выглянувший в смотровую бойницу блокпоста прапорщик нажал на кнопку, и створка покатилась в сторону, открывая въезд во двор. Зероев, высокий плотный чеченец с седыми кудрями на большой голове, встречал Николая, стоя на крыльце своей конторы.
— Салам малейкум, — приветствовал гость хозяина.
— Малейкум салам, — ответил тот.
Они пожали друг другу руки и обнялись. Водитель, открыв обе дверцы машины, остался сидеть в салоне и стал читать газету.
— Поднимемся сразу ко мне в кабинет, — гостеприимно пригласил Николая Зероев.
— Да, время не терпит…
Они поднялись на второй этаж, миновали импровизированную приемную, в которой вместо миловидной секретарши сидел такой же огромный, как полковник, молодой чеченец со свернутым на сторону носом. При виде начальника он поднялся и молча, кивком головы, приветствовал гостя.
— Маербек, — обратился к нему Зероев, — меня ни для кого нет, выехал из расположения, понял?
— Так точно, — буркнул страж и пресс-секретарь в одном суровом лице.
В кабинете работал кондиционер, и по всему помещению разливалась живительная прохлада. На приставном к начальственному месту столике стояли запотевшая бутылка коньяка, фрукты, коробка шоколадных конфет и нарезанная в тарелку любимая Николаем сырокопченая колбаса.
— Проходи к столу, — гостеприимным жестом пригласил подполковника хозяин.
— У-у, да тут у тебя целая поляна накрыта… — заулыбался Николай и заметил: — Ты же не ешь сырокопченую колбасу, вам нельзя со свининой.
Зероев улыбнулся в ответ:
— Это для тебя, дорогой… Ты гость желанный, в отличие от некоторых, — и он зло глянул на висевший на стене календарь с фотографией здания министерства внутренних дел по Чеченской Республике.
Они сели за столик. Хозяин разлил коньяк по стопкам:
— Сначала выпьем за встречу, а потом дела.
— Согласен, — кивнул гость.
Они молча, без обычного за кавказским столом высокопарного тоста, выпили, закусили. Ахмат — долькой лимона, Николай — ломтиком острой колбасы.
— Слушаю тебя, — первым заговорил Зероев, — какие проблемы в нашем объединенном королевстве тебя заели?
— Ахмат, нужна твоя срочная помощь в проверке одной тяжелой информации.
— Чем сможем, поможем, нам функции «Скорой помощи» выполнять не впервой.
И Ахмат приготовился внимательно слушать. Коньяк приятно согрел Николая, в желудке посасывать перестало. Он собрался с мыслями и заговорил:
— Ситуация такая: мне из достоверного источника стало известно, что полевой командир Иса Ахъядов, позывной Ночной волк, из мести за уничтожение нескольких своих боевиков бойцами сыктывкарского ОМОНа готовит на майские праздники в этой столице северной республики ряд террористических актов. Для этого он посылает в Коми своего эмиссара. Кого именно, нам не известно. Мне нужно знать, подтвердят ли эту информацию твои источники. И если они ее подтверждают, необходимо срочно предпринимать жесткие ответные профилактические меры, чтобы не допустить дестабилизации политической обстановки в этой тихой северной провинции России.
Зероев отщипнул от грозди виноградину, отправил ее в рот, задумчиво пожевал:
— Да, второй Кондопоги не хотелось бы. Какая в Карелии была бойня с чеченцами из-за двух отморозков…
— Вот такая серьезная загогулина получается.
— Ничего, постараемся ситуацию разрулить.
Зероев стал наливать по второй и неожиданно рявкнул, так, что Николай внутренне напружинился:
— Маербек, ну-ка зайди ко мне!
В дверях появился охранник:
— Вызывали, товарищ полковник?
— Да, заходи… — и Ахмат перешел на чеченский язык.
Охранник внимательно слушал поручение командира и изредка кивал головой. А подполковник в это время думал: «Вот ведь народ, все равно, дружи с ними, не дружи, мы такие разные, словно с разных планет…»
— Ты все понял? — снова перешел на русский Зероев.
— Да, командир, сделаем.
— Тогда выполняй.
И Маербек вышел из кабинета.
— А мы с тобой пока, Николай, посидим, попьем коньячку, пообщаемся на произвольные темы. Я думаю, что часа через полтора Маербек расскажет нам все, что узнает по волнующей тебя проблеме.
— Подождем… Чего бы с приятным человеком не поговорить за рюмкой чая.
Они рассмеялись. И, не чокаясь, выпили по стопке. Ахмат не стал затягивать процедуру и снова плеснул в стопки. Николай принялся закусывать:
— Ну что, уважаемый товарищ полковник, жалуйся, говорят, вас не любят из-за излишней жестокости? — спросил гость и выразительно посмотрел на плакат с МВД Чечни на картинке.
— Да нам все равно, что говорят. Мы в политику не играем, мы работаем. А травить нас начали после того, как мы прихватили двоих парней, числившихся в федеральном розыске. Кто же знал, что они из окружения высших лиц республики.
— Да, кто б знал, — согласился с ним Николай. — Казалось бы, «высшие лица» должны быть благодарны. Неплохой пиар-ход: мол, чистка рядов. Ан нет. Отчего же ваше маленькое подразделение, насчитывающее в себе чуть более ста человек, так режет глаз руководству Чечни, на каждом углу декларирующему верность Центру?
Ахмат Зероев даже подскочил на месте:
— Какая верность, им полная самостоятельность нужна. Ее они и добиваются. Не нужны им тут лишние контролеры за ситуацией в республике.
— А вы… — вздохнул начальник разведки военной комендатуры.
— А мы просто хотим навести порядок. Но нас все меньше и меньше…
Так они сидели, выпивали по чуть-чуть и разговаривали за жизнь и за работу около двух часов. Как только закончилось содержимое второй бутылки, вернулся Маербек. Он полностью подтвердил информацию о готовящихся терактах в Сыктывкаре, а еще, что особенно порадовало подполковника Николая, принес в своем свернутом набок клюве свежую информацию.
— В Коми Ночной волк, — докладывал Маербек, — направляет одного из своих доверенных лиц, связника Ханпашу Гайсултанова, проживающего в Старой Сунже, позывной «Герат». Ему сделали документы на имя какого-то профессора из университета рыбной промышленности. Появится в Сыктывкаре «Герат» официально на местной конференции по вопросам ислама. У меня все, товарищ полковник.
— Спасибо тебе, Маербек, можешь быть относительно свободным…
Охранник вышел в приемную, а Зероев обратился уже к своему гостю:
— Ну что, устраивает такой расклад?
Николай был доволен и не скрывал этого:
— Конечно же, устраивает, Ахмат, огромное тебе спасибо, ты очень выручил, очень…
И Николай в порыве благодарности двумя руками пожал правую руку товарища.
— Ну что, как вы, русские гусары, говорите, сначала на посошок, затем на стременную?
— Нет, Ахмат, спасибо, — запротестовал подполковник, — уже и так много выпили, пора и честь знать.
— Как скажешь, слово гостя закон.
Они поднялись из-за приставного столика и направились к выходу из кабинета.
Уже несясь в машине к себе в военную комендатуру, Николай решил встретиться с начальником оперативной группы полковником Павелецким и обговорить с ним дальнейшие действия, как с человеком, знающим все о Республике Коми, и Сыктывкаре в частности.
