Лидос вскочила на ноги, подбежала к электрощиту, открыла его и вырубила свет. После чего захлопнула дверь, и закрыла её изнутри на засов. Набрала телефон мужа.
Глава девяносто седьмая
— Порядок, — прокомментировал Юлий Юрьевич, лежа под задними сидениями джипа.
Он вылез из машины, открыл багажник. Оттуда появил Жеребец и Даня.
Жеребец сразу взял командование в свои руки.
— Пацан остается здесь, а ты, за мной.
Подошли к калитке. Жеребец приставил к ней аккумулятор в виде электорошокера. Раздался щелчок, и она беззвучно открылась.
Жеребец проскочил во двор. Тут же упал и откатился в сторону. Юлий Юрьевич не последовал за ним.
Жеребец, осмотревшись, вскочил и побежал к дому. На крыльце появился один из парней, пытавших Аду. Выхватил пистолет, но сразу же получил пулю в пах.
На выстрел во двор ворвался Юлий Юрьевич. А Жеребец, подбежав к стене дома, полез вверх на второй этаж по водосточной трубе.
Чалый, уже спустившийся было в подвал при свете фонарика, услышав выстрел, побежал назад. Второй парень, пивший на кухне чай, схватил пистолет и бросился на второй этаж. Выскочил на балкон и тут же принялся стрелять в Юлия Юрьевича. Тот успел отпрыгнуть за стоявшую на лужайке машину.
Стрелявший не видел, как в него прицелился, висящий на водосточной трубе Жеребец.
Выстрел оказался точным. Парня отбросило к перилам, тело перевалилось через них, и он упал вниз.
Чалый понял, что нужно бежать. Он выскочил во двор через черный ход. В несколько прыжков пересёк лужайку.
Жеребец крикнул:
— Стреляй!
Но Юлий Юрьевич засомневался.
Этого мгновения оказалось достаточным, чтобы Чалый оказался за калиткой. Там на него навел свой «магнум» Даня. Одного удара ногой хватило Чалому, чтобы выбить его из рук юноши.
Даня наклонился, чтобы поднять, но тут же очутился в захвате. Чалый левой рукой передавил ему горло и прижал голову к своему животу. Другой рукой приставил дуло пистолета к виску.
В проёме калитки появились Жеребец и Юлий Юрьевич.
— Спокойно, я разнесу ему мозги. Выведите девчонку, посадите её в машину и мы уедем.
— Не дергайся, Чалый. Где она?
— В мансарде.
— Всё сделаем… — заверил Жеребец и обратился к Юлию Юрьевичу, — держи его на прицеле.
После чего направился в дом.
— Отпусти парня, ему же больно, — предложил Юлий Юрьевич.
— Вас послал Командор?
— Нет.
— А Жеребец?
— Он с нами. Лучше тебе отпустить его и спокойно уехать.
— Без девки никуда.
Глава девяносто восьмая
Ада повисла на шее Жеребца.
— Пошли, пошли, еще не закончилось.
— А как?
— Прячься за моей спиной.
Они вышли из дома, пересекли двор, приблизились к калитке.
— Вот она, — крикнул Жеребец.
— Пусть садится в машину! — приказал Чалый.
— Я не хочу, — Ада прижалась к Жеребцу.
— Иди, так надо. Только спокойно. Сядешь и сразу голову под сиденье. Пошла, — проинструктировал он.
Ада вышла из калитки и увидела, скрученного Даню с пистолетом у виска.
— Иди, иди… — подтвердил Чалый.
Ада послушно села на заднее сидение джипа. Чалый обратился к Жеребцу и Юлию Юрьевичу:
— А теперь, господа, выбрасывайте свои пистолеты за забор.
— Не дождешься, — воспротивился Жеребец.
— Считаю до трёх… — Чалый с зажатым Даней медленно стал отступать к машине.
— Ладно, — согласился Юлий Юрьевич и бросил свой пистолет за забор.
Жеребец последовал его примеру. Только бросил поближе к калитке.
Чалый освободил захват, чтобы забраться в автомобиль. Но продолжал держать пистолет у виска Дани. И всё- таки, чтобы сесть за руль ему пришлось на секунду отвести дуло пистолета в сторону. Этого хватило. Прозвучал выстрел. Чалого подбросило вверх, после чего он рухнул под колесо джипа.
Все повернулись в сторону выстрела. Из-за деревьев показался Шотик с карабином в руках.
А из калитки вышла, вся в крови Лидос.
Глава девяносто девятая
— Кто это? — крикнул Жеребец.
— Мой отец, — промямлил Даня.
— У меня машина там, на трассе, поехали сынок, — дрогнувшим голосом произнес Шотик, не опуская вниз дуло карабина.
— Мы так не договаривались, — возмутился Жеребец, обернулся к Лидос, — где мои деньги.
— В бардачке. Все пятьдесят штук.
— Когда ты их туда положила?
— Нужно было брать с собой?
Жеребец обвел присутствующих подозрительным взглядом. Подошел к машине, переступил через труп Чалого, залез внутрь автомобиля. Лидос метнулась к Юлию Юрьевичу. Он обнял её и незаметно забрал из-за пояса юбки пистолет с глушителем.
Жеребец потянулся к бардачку. Но встретился взглядом с перепуганной Адой.
— А ну, вон из машины!
Ада не заставила повторять дважды. Жеребец вынул сверток обмотанный скотчем. Достал из кармана перочинный нож, принялся разрезать ленты, разорвал целлофан. На сиденье посыпались обрезки бумаги.
— Ах, ты, падла! — заорал он и высунулся в окошко джипа.
Юлий Юрьевич стоял всего в метре от него.
— Где деньги! — взвыл Жеребец.
Юлий Юрьевич вскинул руку с пистолетом и молча выстрелил. Пуля попала в шею, Жеребец дернулся и повалился на руль.
— Где твоя машина? — спросил Юлий Юрьевич Шотика.
— Да вот же, по тропинке.
— Идите все туда, я догоню.
Все молча, двинулись за Шотиком. Юлий Юрьевич достал мобильный телефон. Набрал номер.
— Василий Васильевич, ты прав. Они устроили разборку в Баковке. Да, наверняка выстрелы слышали. Опросите население… да-да… приезжайте, возьмёте всех. Да, не за что, рад быть полезным.
Отключил телефон, вытащил влажную салфетку, тщательно вытер пистолет, бросил его в салон джипа и направился к тропинке.
Глава сотая
Ада долго рыдала, уткнувшись в колени Лидос. Та, сидела на диване в холле своей уютной квартиры. Курила и ждала, когда истерика благодарности, наконец, закончится.
За эти несколько дней заточения, Ада перенесла не только физические мучения и психологические стрессы, но и со всей очевидностью поняла, что её жизнь ничего не стоит. Она может прерваться в любой момент по чьей-нибудь злой воле. Оказалось, самое страшное — быть на этом свете одной, и знать, что за тебя никто не вступится, не защитит, не поддержит. Раньше она не задумывалась об этом. Считала себя хозяйкой собственной судьбы. Весь мир был открытой книгой, в которой можно было выбирать для себя наиболее интересные страницы. Теперь же, боялась лишний раз выйти на улицу и остаться одна в квартире. Хорошо, что рядом был Даня. Он тоже с трудом переваривал происшедшее. Но старался выглядеть веселым и беспечным.
— Ты пережила ужасное,…но я тоже, — продолжила Лидос, понимая, что именно сейчас нужно закрепить в сознании девушки полную преданность своей освободительнице. Она уже рассказала Аде во всех подробностях детали подготовки её освобождения, и как всё это происходило.
— Понимаю… — согласилась Ада и подняла голову.
— Не понимаешь,… представь, я убила человека, молодого парня. Пусть бандита. Но человека. Теперь всю жизнь меня будет преследовать этот ужас, — при этом голос Лидос дрожал от волнения. Со стороны выглядело довольно эффектно, как покаяние самаритянки.
Ада всем сердцем чувствовала горе, поселившееся в душе Лидии Константиновны.
— Нет в жизни ничего, чего бы я для вас не сделала! — воскликнула она и вскочила на ноги.
— А… успокоишься и забудешь, — отмахнулась Лидос.
— Я? Я? Никогда! Отныне моя жизнь принадлежит вам! Только не бросайте меня… ну, пожалуйста… — она была готова вновь повалиться на колени, но Лидос поднялась с дивана и раскрыла свои объятия.
— Иди ко мне. Раз я тебя спасла, значит, ты — моя!
— Навсегда, навсегда! — заверила Ада и принялась целовать руки своей спасительнице.
Глава сто первая
