В Доминикану я прибыл в разгар знойного дня. Машка, моя двоюродная сестрица по матери, которая уже несколько лет работает у меня в отеле, встретила меня. Я сам сел за руль. Разбитые Доминиканские дороги, наверное, не знали еще такой лихой езды. Коровы, гуляющие по обочине, удивленно мычали вслед. Но я ни на что не обращал внимания, кровь кипела в венах от предвкушения встречи с любимой. Высадив сеструху, я понесся дальше, к водопаду. Я чувствовал, что найду Лию там. Бросив «рендж ровер» у маленькой речушки, прошел по потайной тропинке, продрался сквозь зеленую завесу и очутился в сумрачном сказочном гроте.
Я увидел ее сразу. Лия спала на подушке из мха, подстелив под себя плед. Румянец играл на ее нежной щечке, волосы раскинулись веером вокруг головы, на миндальный аромат слетелись голубые огромные бабочки, и бродили, перебирая тонкими лапками светлые волосинки. Длинные ресницы подрагивали во сне, в одной руке откушенное яблоко, на котором также сидела бабочка.
— Крошка моя… — не удержался и поцеловал бархатистую щечку. Лия вздохнула и отвернула от меня лицо.
А я не смог удержаться и провел по белому бедру рукой. Она совсем не загорела за этот месяц, будто не в Доминикане отдыхала, а в тайге. Я ласкал ее обнаженную кожу, целовал ее, пользуясь тем, что Лия пока спит. Напряженно ждал пробуждения, и пропустил его. Прижавшись губами к тонким пальчикам, мысленно репетировал слова, которыми буду вымаливать прощение у любимой. Вдруг почувствовал пристальный взгляд. Я отшатнулся, но маленькая женская рука коснулась моего лица.
— Филипп… — услышал я тихий родной голос и увидел радостные необыкновенные глаза.
Глава 33
В двадцать второй раз наслаждаюсь пробуждением природы и радуюсь огненному шару, который медленно поднимается из морских волн. Двадцать второй раз! С того первого рассвета. Это стало моей традицией в последние три недели. Всю ночь я развлекаюсь в казино, клубах и барах, потом рассвет над водопадом и лавка, на которой я строю планы на зарождающийся день. Вернее на вторую его половину, потому что после восхода солнца я иду отсыпаться. Я совсем перестала жить в бунгало, только быстренько принимаю душ и переодеваюсь. А отсыпаюсь совсем в другом месте.
Три недели назад, после шумного выяснения отношений с Олежеком… тьфу! С Филиппом. Так вот, после этого побоища меня мучила совесть, что я поступила аморально, соблазнилась горячим испанцем, правда липовым. Как я ни уговаривала себя, что вины моей нет ни граммулечки, как ни успокаивала, что обещаний Филу не давала, да и знакома с ним всего ничего. Но душа моя плакала по потере и стонала от разлуки с мерзавцем. И ничего не поделать. Мой брат нашел меня в каюте среди перьев, попытался выяснить, что же случилось, но я была зла и на него. Я прогнала Илюшика, неистово тарабаня кулаками в его грудь. Обвинила его в пособничестве другу и предательстве.
С того дня я изменилась. Дала себе хорошего пинка и решила больше никогда не связываться с представителями сильного пола. К утру только выползла на палубу белоснежной яхты, спустилась на пляж и пошла по тропинке, которая попалась на мои воспаленные от бессонницы глаза. Она привела меня на площадку над водопадом. В то утро, видать, не было желающих встречать рассвет, поэтому я посидела в одиночестве на лавочке и отправилась в обратный путь. Остановилась внизу, у небольшой лагуны, напоминающей чашу. По берегу она заросла невысокими пальмами и кустарником, скрывая природную купальню от посторонних глаз. Водопад низвергался в эту лагуну и дальше струился в океан, вытекая из чаши широким и мелким потоком, местами разделяясь на небольшие ручейки.
Повинуясь желанию побродить в прозрачной воде и поплавать в чистом природном водоеме с пресной водой, я затаив дыхание ступила в теплую влагу. Вода успокаивала и придавала сил. Чистейшая, такая, что каждый камешек блестел на дне, она отдавала голубизной. Изучив мелководье, рискнула проплыть до самого водопада. Он манил меня, ярусами ниспадая в лагуну и отсвечивая радугой в мелкой водяной пыли. От шума и вибрации падающей воды взбодрилась, и вдруг решила принять природный душ. Выбралась на камни, о которые разбивались тяжелые струи, и шагнула под водяной занавес.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Сначала неприятно ударило напором по голове, но уже через пару минут приятная расслабленность растеклась по телу, мысли стали легчать и проясняться. Струи массировали застывшее в нервном оцепенении тело. Я где-то слышала, что падающая вода насыщена особыми ионами, способными помочь человеку обрести себя. Наверное, так и случилось. Я вдруг почувствовала, что чувство вины и обида будто смывается волшебным потоком. Вдоволь настоявшись под водопадом, я посмела заглянуть за его завесу. В полутьме увидела расщелину в стене и свет из нее. И пошла на свет! Так я нашла свой дом. Пещеру, с огромным деревом, росшим посредине грота.
Здесь мне был приготовлен завтрак в виде плодов манго, растущими на диких деревцах, отыскались и вездесущие бананы. А под гигантом-деревом мягкое ложе из мха. Я скинула мокрую одежду и, оставшись нагишом, позавтракала, а потом растянулась на бархатном гостеприимном ложе, нежась в теплых лучах солнца. Заснула сразу, нимало не заботясь о мелких хищных обитателях пещеры и насекомых. Я брезглива до ужаса, но с сегодняшнего утра мне стало абсолютно плевать на антисанитарию. Чувствуя полное единение с природой, и напитываясь ее силой и энергией, я ощущала себя счастливой и равнодушной. Засыпая вспомнила, что так и не встретила подруг, прилетевших вечером. Ну и пофиг… пора уже жить самостоятельно друг от друга.
С того утра я стала другой. Кутила всю ночь, потом встречала рассвет, шла в пещерку отсыпаться и после обеда устраивала себе что-нибудь экстремальное. Например, катание на водных лыжах или прыжки с вертолета в океан. Я почти не общалась с подругами. Они были заняты своими заботами, общением с мужчинами, а мне было неприятно видеть, как Эрика целуется с моим братом, или как Сашуля ластится к Адаму. Я завидовала. По-доброму, конечно,… но предпочла поменьше видеться с ними.
Вскоре Сашуля уехала с Адамом в столицу Доминиканы. Похоже она нашла своего мужчину. Как и Эричка. Одна я постоянно всё теряю в своей жизни… Но мы не будем грустить, будем веселиться! Кстати, я стала богатой дамой, каждую ночь в казино ставлю по мелочи и выигрываю. Вот уж поистине — не везет в любви, повезет в деньгах! У меня не было дикого азарта, я не пила спиртного, но изо всех сил улыбалась, показывая, как весело провожу время. После двухнедельного везения в казино Илюшик запретил мне там появляться, видать нажаловались на меня. Ну что такого, если я честно сумела выиграть парочку миллиончиков? Ну, может, больше чем парочку, но не разорила же!
Ну и ладно, нельзя в казино, пошла учиться танцевать. Что, кстати, у меня неплохо получается. Уже сегодня могу похвастаться успехами в меренге и реггетоне. А еще я приняла решение — не вернусь больше в Россию. Ну, или года два поживу здесь, в Доминикане.
На выигранные деньги открою салон красоты и буду жить припеваючи. Не могу жить там, где рядом по улицам ходит тот, кого люблю, надеяться, что еще можно всё исправить. Прошло три недели, и я ясно понимаю, что эта любовь не пройдет, даже становится сильнее с каждым днем. Поэтому вчера позвонила Ольге, управляющей моим салоном в Москве, и сообщила ей о решении. Может быть, я продам салон… в будущем.
Сейчас, сидя в розовом свете поднимающегося солнца, я достала мобильник и по привычке открыла фотографии Филиппа. Я не стала удалять их, просто рука не поднялась. По нескольку раз в день любовалась им. Раздался звонок, и я вздрогнула, чуть не выронила телефон из рук. Это не он, это Маша. Филипп так ни разу и не позвонил мне.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Доброе утро Лия! — какой бодрый голос с утра у блондинки, даже завидно. — Ты хотела на мост желаний съездить. Через час автобус с группой туристов отправляется на экскурсию туда. Ты с нами?
— Да, я очень хочу! Я сейчас! — воскликнула радостно я и понеслась вниз по тропе, к бунгало. Нужно переодеться и привести себя в порядок.
