К сентябрю 1942 года практически вся территория проживания казаков на Северном Кавказе оказалась захвачена вермахтом. В этих условиях командование группы армий «Юг» стало формировать казачьи воинские части. На протяжении сентября этой акцией занимался полковник фон Панквиц. Через месяц его назначили командующим всеми казачьими частями. Атаманами казачьих войск были избраны: полковник Духопельников — донских, полковник Белый — кубанских и есаул Кулаков — терских46. Для идеологического обоснования своих действий нацистами была разработана теория, согласно которой казаки являлись потомками остготов, владевших причерноморским краем во II–IV веках нашей эры и, следовательно, не славянами, а народом германского корня, «сохраняющим прочные кровные связи со своей германской прародиной».
Эта теория нелепая и фантастическая очень понравилась Гитлеру47.
К сентябрю 1942 года в Краснодаре началось формирование 7-й добровольческой казачьей дивизии, которая вскоре в районе Майкопа приняла участие в боях против Красной Армии. Ее название «добровольческая» весьма условно, ибо значительная часть казаков вступила в нее, польстившись на различные льготы. Их семьям выдавалось вознаграждение в 500 рублей, некоторым из них предоставлялись дополнительные земельные наделы в один га на человека и по две лошади на хозяйство. Налоги им уменьшались в два раза.
На помощь немецким властям в формировании коллаборационистских казачьих войск на Северный Кавказ прибыли атаманы времен гражданской войны П. Краснов и А. Шкуро, и представитель «Казачьего национального движения» Р. Алидзаев.
Генерал Краснов обратился к «родным казакам и братьям иногородным и пришлым из советчины русским, с кем довелось прожить казакам вместе и перестрадать 23 года тяжелой неволи под жидовской советской пятой на кровью залитом Тихом Дону, на вольнолюбивой Кубани и бурном Тереке» с призывом вступать в германскую армию.
На Кубани формированием воинской казачьей части «Свободная Кубань» занимался бывший полковник Красной Армии М. М. Шаповалов. В Адыгею прибыл бывший командир «дикой дивизии» генерал Султан-Гирей Клыч.
Альфред Розенберг, как было вскрыто на Нюрнбергском процессе, предлагал энергичнее использовать «исторически закоренелую ненависть между кавказскими народностями, развивая ее, идя навстречу гордости и тщеславию тех или других», обострять национальные противоречия с целью господства в районе48.
В дополнение к этому рейхсминистр Восточных областей «позаботился» и о послевоенной судьбе кавказских национальных формирований, которые, по его мнению, необходимо было использовать в дальнейшем как особые охранные части, «так как этого потребует местная сложная обстановка». Определять места дислокации национальных частей следовало с расчетом на углубление противоречий между разными народами. Розенберг цинично заявлял, что «формирования кубанцев будут дислоцироваться в Азербайджане, или азербайджанские — на Тереке, или грузинские — среди горных народностей». Для достижения целей нацистской оккупационной политики он считал необходимым соблюдение следующих требований: «…во-первых… чтобы офицерские должности во всех воинских частях занимали только немцы, во-вторых… чтобы воинские подразделения путем вербовки на 10–20 лет могли бы обеспечить себе замену выбывающих, в-третьих… численность формирований должна быть такой, чтобы они ни в коем случае не смогли оказывать давление на немецкие оккупационные власти»49.
Для осуществления своих политических устремлений в данном районе оккупационные власти создавали батальоны легионеров-добровольцев. Во второй половине 1942 года в составе немецкой группировки, наступавшей на Кавказе, их насчитывалось 25 таких батальонов, а к 5 мая 1943 года было сформировано уже 90, в том числе 9 северокавказских. Как считает историк Р. Г. Трахо, на стороне вермахта воевало 28 тысяч представителей народов Северного Кавказа50.
Таким образом, немецкое командование выделяло следующие категории советских граждан, использовавшихся вермахтом в своих целях:
1. Представители тюркских народностей и казаки, которые рассматривались как равноправные союзники, сражающиеся вместе с германскими солдатами против большевизма в составе особых боевых частей, таких как туркестанские батальоны, казачьи части и крымско-татарские формирования.
2. Местные охранные части из добровольцев, включая освобожденных военнопленных из числа эстонцев, латышей, литовцев, финнов, украинцев, белорусов и этнических немцев, используемых для обеспечения порядка и борьбы с окруженными группами Красной Армии и партизанами.
3. Части из местных добровольцев и освобожденных военнопленных, привлеченные для несения полицейской службы.
4. Добровольцы из гражданского населения и освобожденных военнопленных, действующие при германских частях в качестве вспомогательного персонала.
5. Советские граждане, помогающие германской армии на дорожно-строительных, фортификационных и других работах.
6. Советские военнопленные, использовавшиеся для нужд германской армии на хозяйственных работах51.
По инициативе немецких разведывательных служб и министерства пропаганды рейха в середине 1943 года была создана Русская освободительная армия (РОА), во главе которой был поставлен бывший генерал-лейтенант РККА А. А. Власов.
Первыми частями, являвшимися прообразом будущей Русской освободительной армии, стала бригада под командованием Станислава Каминского (район Брянск — Локоть) и бригада полковника Гиль-Родионова (Белоруссия). Вместе с немецкими карателями они воевали против советского сопротивления. Но в 1943 году бригада Гиль-Родионова почти в полном составе перешла на сторону партизан, а ее командир через некоторое время погиб в бою с карателями.
В районах, переданных немцами в состав «самоуправляющегося округа» с центром в поселке Локоть (западные районы Орловской области), отряды местной самообороны были объединены в бригаду во главе с локотским обер-бургомистром Б. В. Каминским. К концу 1942 года в составе бригады, которая стала наименоваться Русской освободительной народной армией (РОНА), имелось 14 стрелковых батальонов, бронедивизион и моторизированная истребительная рота общей численностью около 10 тысяч человек. В их распоряжение немецкие власти передали трофейное советское вооружение, включая артиллерию, бронемашины и танки.
Личный состав был представлен перебежчиками из партизанских отрядов, окруженцами, а также местными жителями (в основном, молодежь 17–20 лет), набиравшимися в порядке общей мобилизации. Командование бригады было русским (за исключением Каминского, поляка по национальности), уровень его был весьма низким, так как из-за недостатка кадровых командиров РККА, на командные должности часто назначались сержанты и старшины, а то и рядовые красноармейцы. Соответствовала уровню комсостава военная подготовка личного состава и его дисциплина52. По своему поведению «каминцы» напоминали банду уголовников. Немцы использовали их для выполнения самой грязной работы. Грабежи и насилие над мирным населением — таков был почерк этих «борцов за Новую Россию».
Несколько иначе процесс формирования РОНА освещался на страницах прессы. Так, в статье «Место русских — в Народной армии», опубликованной в локотьской газете «Голос народа», писалось: Мы — сыны русского народа, наша мать — Россия, мы любим её, как может любить свою Родину истинный патриот. Ради этой любви, ради спасения наших отцов, матерей, жён, детей от варварства большевиков, мы взяли в руки оружие и пошли в бой плечо к плечу с германским солдатом…
Мы были рабами большевиков и евреев. Больше не бывать этому! Германия доверила нам оружие, которое мы не выпустим из рук до окончательной победы. Мы будем храбро биться до последней капли крови, храбро и мужественно — как боролись наши предки».
Автор статьи патетически восклицал: «Сегодня в наших рядах борются тысячи — завтра будут миллионы»53.
Но этого, конечно, не произошло. В результате успешного наступления частей Красной Армии летом 1943 года Локотьский район был освобожден. Бригаду Каминского немцы перебросили в Витебскую область Белоруссии. Здесь сотни солдат РОНА перешли на сторону партизан. Оставались те, кто совершил военные преступления и не мог рассчитывать на снисхождение со стороны советского сопротивления. В августе 1944 года каминцы приняли участие в подавлении Варшавского восстания. Грабежи перемежались с убийствами. По утверждению польского историка А. Пшигоньского они только за один день — 5 августа уничтожили более 15 тысяч мирных жителей польской столицы54.
Эта кровавая вакханалия возмутила даже нацистов. Каминский был вызван в Лодзь, где располагался штаб обергруппенфюрера СС фон дем Бах-Зелевского, ответственного за подавление восстания. Там командующего РОНА предали суду военного трибунала, на котором в качестве доказательства фигурировал конфискованный немцами грузовик, доверху набитый ценностями. Вынесенный трибуналом смертный приговор был приведен в исполнение 19 августа в обстановке полной секретности. Солдатам же РОНА объявили, что их командир погиб в стычке с партизанами. После этого их влили в состав РОА.
