Я бросила на него недобрый взгляд, крепче прижимая руки к груди.
- Что ты хочешь такого сказать, что не может подождать? За несколько дней ты не сказал мне ни слова. Теперь, когда я наслаждаюсь своей первой, за долгое время, горячей ванной, ты вдруг срочно хочешь поболтать?
- Ну, я знаю, что ты никуда сейчас не убежишь. И мы можем немного поговорить о нас, - с дерзостью в голосе, твердо сказал он. - Ты любишь меня.
Будь спокойна, Эви, не подавай вида.
- Ах, теперь я вижу. Ты упал в расщелину в лесу, не так ли? Может там была соль для ванны?
Мой ответ, казалось, не оскорбил его, а на самом деле, наоборот поощрил.
- Нет, не совсем. - Он вытащил стеклянную банку с прозрачной жидкостью из своего рюкзака.
Он достал самогон?
- Ты как ищейка для спиртного.
Он сделал глоток из нее, глядя на меня искоса с пьяной улыбкой:
- Гм, гм, Гм, Эви.
Я опустилась ещё ниже в ванне. Скрывали ли меня еще пузырьки или они уже растворились?
- Почему бы тебе не пойти развлечься в другом месте?
- Я много думал, и понял некоторые вещи, но у меня все еще есть вопросы.
Мне было интересно, когда он решится поговорить. Но я никогда не думала, что это произойдет во время купания.
- Это не может подождать?
- Мы не уйдём отсюда, пока всё не решим. - Он жестко покачал головой, как будто уже решил поговорить со мной и пытался удержать свой взгляд от блуждания по моему телу. - Мы должны были это сделать, когда ты приняла Финна за меня, и прежде, чем выбежала и угнала его грузовик, чтобы уйти от меня.
- И ты знаешь, почему.
- Ouais. - Да. - Ты думала, что видела меня и Селену, и ты не смогла справиться с этим.
- Ты не заставишь меня чувствовать вину из-за этого. Я поверила своим собственным глазам. И ты бы просто крикнул мне: - «Я порвал с тобой! Я прислушался к твоим словам».
- Я был пьян и зол, что ты не доверяешь мне достаточно, чтобы рассказать, что с тобой происходит. Я все еще зол.
- И все еще пьян.
Он не отрицал этого.
- В любом случае, когда я увидела тебя с Селеной...
- Это был не я!
- … это была не единственная причина, по которой я ушла.
- Я знаю твою другую причину. Coo-yon сказал, что ты боялась меня отравить или, что меня убьет Смерть, или что-то еще. - Он махнул.
- Мэтью сказал тебе это?
Игнорируя мой вопрос, он сказал:
- Что только доказывает мою точку зрения. Ты не хочешь, чтобы со мной что-нибудь случилось. Потому что ты думаешь, что это плохо кончится для меня, peekon.
Я покраснела, правда раскрылась.
- Ты сделала только хуже, в ту ночь, когда убежала из-за Финна. Ты помнишь наш небольшой разговор?
- Конечно, я помню. Я не пью виски, как матрос на райском острове. – Джексон сказал, что согласен жить со мной при одном условии. - Ты сказал, что я должна отказаться от поисков моей бабушки. Когда я сказала тебе, что не могу, ты порвал со мной.
- Я не расстался с тобой, нет. Я сказал так, просто потому, что был расстроен. Никогда не встречал fille, такую сложную как ты.
Как странно вести такой разговор, когда я одета только в исчезающую пену.
- У меня был выбор. - Он поднял указательный палец. - Игнорировать все свои инстинкты выживания и оставаться рядом с некими детьми, которые стремятся поубивать друг друга. А некоторые из них, к тому же реально больные. - Он поднял второй палец. - Или оставить все, пойти за Юго-восточной армией и взять реванш.
Джек и его сводная сестра Клотиль были в этой армии. Только один из них выжил.
- Каково твоё решение?
- Я все еще здесь, не так ли?
- Что заставило тебя колебаться? И почему именно сейчас? Не похоже, что бы ты узнал что-то новое, что изменило твое мнение, так как ты не сообщил мне, что я не права, - сказала я многозначительно. Разве что он взял... Нет. Это подозрение было слишком унизительно, чтобы даже обдумывать.
- Как я уже сказал, я понял для себя некоторые вещи.
- Слушай, Джексон, говоришь, что у меня есть чувства к тебе. Они были, пока я не поняла, что ты никогда не примешь мою природу. Ты увидел меня и чуть не сошел с ума.
Он прищурился.
- Я не сходил с ума, нет. Я думаю, что справился бы с этим чертовски хорошо. Если бы ты показала мне это прежде, чем вывалить все дерьмо на меня.
- Это дерьмо спасло мне жизнь.
- Как я понял, это также привело тебя к сумасшедшему. Алхимику, non?
- Touché*. Ты смотрел на меня, как на прокаженную, когда увидел, на что я способна.
(*Touché – франц.: Туше - прикосновение борца обеими лопатками к ковру, знаменующее его поражение).
Он вскочил на ноги, стал вышагивать, и сделал еще один глоток.
- Ты ожидаешь, что я буду реагировать каждый раз как в первый!
- Думаю, что так?
- Мои реакции, мои слова, все. Этого не будет больше. Я видел то, чего я никогда не видел прежде, и я отреагировал.
- Перекрестился? Действительно Джек?
- Я католик. И милая девушка, которую я знал, только что убила другого подростка и наслаждалась своим могуществом, смотря на это! Ты была как будто одержима демоном или еще чем-то! - Он покачал головой. - Ты ожидаешь, что я буду совершенным.
- Это больно, Джексон. Хорошо? - Я подтянула колени к груди, расплескивая воду.
Как если бы это было не бесполезно, он посмотрел вниз с восторгом глядя на мои движения.
Но поднял свой взгляд, когда я простонала:
- Это разбило мне сердце! Я только что пережила самое ужасное событие в моей жизни. Я нуждалась в тебе, но ты испытывал ко мне отвращение. - Мои глаза кололо от слез. - Я нуждалась в тебе!
Он взялся за переносицу.
- Разве ничего не значит, то что... что я пытаюсь, справиться со всем этим?
- Может быть, тебе не нужно так сильно стараться. Да ладно, у нас есть проблемы, которые выходят за рамки игры. Мы всегда боремся, всегда на разных страницах. Я могу пересчитать по пальцам, сколько раз у нас был обычный разговор. Большую часть времени я не знаю, что происходит в твоей голове.
- Что ты хочешь знать? - Он снова опустился в кресло, положив локти на колени. - Ты хочешь, чтобы я говорил о моих чувствах? Черт побери, как я могу даже начать?
Я удивленно моргнула. Он не пытался казаться засранцем. Он был искренне озадачен, как это сделать. А почему бы и нет? Где бы он научился обсуждать свои мысли и эмоции?
Не у матери. Она была не в состоянии даже прокормить Джексона, когда он был мальчиком, а тем более научить его говорить о вещах, которые беспокоили его. У отца? Этот человек бросил сына.
