Моя рука, одолев шнуровку ее платья, скользнула внутрь и... наткнулась на рукоять стилета. И... и, несмотря на детскую мою любовь к холодному оружию, скользнула дальше, жадно вбирая сладостную упругость ее груди.
Внезапно леди Джейн немного отстранилась и, ласково улыбнувшись, прошептала:
– Я буду очень благодарна вам, мессир Вальдар, если вы снимете кольчугу...
Глава девятая
«Монета!» – это звучит гордо.
Скрудж Мак-Дак
– Капитан, просыпайтесь, у нас проблемы! – Лис ожесточенно тормошил меня за плечо. – Что еще за проблемы? – не открывая глаз, пробурчал я.
– Мальвина сбежала вместе с пуделем Артемоном я золотым ключиком!
– Не понял! – Я резко сел, прикрывая плащом первозданную наготу. Первый раз за последние несколько дней мне удалось поспать с комфортом. Но вот на тебе, «хмурое утро»!
– Что тут непонятного? Маркиза изволила оставить нас, прихватив с собой лорда Томаса и Рона. Команда бунтует, не желает идти дальше. Малыш им там на палубе глазки строит, они сюда подойти боятся, но недовольны крайне.
– Ладно, сейчас оденусь, выйду.
– А чего, ты и так неплох... Завернись в плащ и толкни им речь наподобие Цицерона.
– Ладно, не тарахти. Чего они хотят?
– Как обычно. Денег.
– Ну так заплати им.
– Пять фунтов?! Да чтобы я вот этими трудовыми мозолистыми руками отдал бездельникам пять фунтов?
– Ладно, тогда, пролетарий всех стран, тащи сюда шкипера.
Лис развернулся и вышел из каюты. Я быстро оделся., Рыжая голова капитана нерешительно просунулась в дверь.
– Да ты иди, иди, – напутствовал его Лис. – Ты же весь вечер твердил, что это твоя каюта! Заходи, мессир Вальдар рыжих на завтрак не ест!
Шкипер нерешительно переступил порог. За поясом у него торчал широкий кривой нож, и на лице красовалось угрюмое выражение, но, похоже, особого желания драться насмерть он не испытывал.
– Доброе утро, Йоган, – приветливо обратился я к нему.
– И вам того же, господин рыцарь, – буркнул он.
– Как я понимаю, ты и твоя команда недовольна условиями сделки? – Последний ремешок перевязи аккуратно лег на свое место.
– Да уж, конечно, где тут быть довольными? Рог Вельзевула! Клиенты разбегаются как крысы!
– Ты прав, Ганс, история вышла скверная. Но делать нечего. Поступим так. Мы задержали тебя на день. Ну, считаем, на полтора. За это время была проделана изрядная работа, в твой договор с хозяевами не входящая. Так?
– Так! – радостно кивнул отважный мореход.
– Значит, за день аренды мы платим пять солидов. Лис, – обратился я к своему напарнику, – считай.
– Это уж не извольте сомневаться, – обнадежил Рейнар.
– Каждому матросу по пять динариев.
– Хватило бы трех, – пробормотал Лис, – а я бы дал по одному.
– Да вам десять.
– Тоже мне благодетель за казенный счет нашелся, – не унимался Сережа.
– Сверх того...
Лиса точно током ударило.
– Э! Командир, какие еще «сверх того»? Ты что, маршал Армии спасения, или нам уже начислили премию за успешное взятие Ройхенбаха?
– Сверх того солид вам лично за радушие и душевный прием.
– Итого сто пятьдесят динариев, – подвел итог Лис.
– Сто шестьдесят два, – поправил его шкипер, которому по роду службы считать деньги было не внове. – А обещали пять фунтов! Три тысячи гортингонских ведьм!
– Ах ты, краб облезлый! – накинулся на Гигера Лис. – Пять фунтов! Мы что, по-твоему, уже в Англии?
– А это как вам, господа, будет угодно. Только договаривались за пять.
– За пять фунтов! Да вся твоя паршивая лохань со всеми ее крысами и клопами не стоит таких денег, – кипятился Рейнар. – Сто пятьдесят динариев – и ни гроттена больше!
– Почему же сто пятьдесят?
– Почему? Каналья! Он еще имеет наглость спрашивать, североморская пиранья! Ты забыл, что мы полтора дня охраняли эту дряхлую посудину от пиратов?
Глаза шкипера стали величиной с блюдце.
– Здесь нет никаких пиратов, приятель! Клянусь рогами сатаны, я за десять последних лет не видел здесь ни одного живого пирата! – кипятился Ганс Гигер.
Однако если бы он знал Лиса столько, сколько знал его я он мог бы быть уверенным, что сто пятьдесят динариев – это все, на что он может рассчитывать... При очень удачном стечении обстоятельств.
– Так что же я, по-твоему, вру? – не сдавался Рейнар. – Что ты мне голову-то морочишь? Эти места кишат пиратами, как твоя борода блохами... И если бы не мы, – Лис вытащил свой кинжал и изобразил процесс отпиливания головы, – вы бы уже давно водяному сказки рассказывали...
Спор затягивался и становился все более и более беспредметным.
– Послушай меня, дражайший мой Йоган Гигер, – перебил я бессмысленный торг, – либо ты берешь деньги и высаживаешь нас в ближайшей гавани, либо... – рука моя легла на меч, – ты не оставляешь нам другого выхода.
Ганс выругался себе под нос и протянул свою широченную ладонь:
– Платите.
– Интересно, какую часть этой суммы получат матросы? – поинтересовался я, когда шкипер скрылся за дверью.
– Тоже мне, защитник угнетенных выискался, – недовольно фыркнул Лис. – Максимум по динарию. Так что, считай, двенадцать солидов этот прохвост положит в свой карман. День-то задержки он всегда списать может. На погоду, на черта морского, да мало ли на что?
Пройдя коварную горловину Хорстингена, корабль тихо плыл вниз по течению Везера все ближе и ближе к Северному морю.
– Что дальше будем делать. Капитан? – утихомирившись, осведомился мой верный напарник.
– Дальше? Дальше мы атакуем двумя колоннами по сходящимся направлениям. Первая колонна – это я и Малыш де Меркадье. Мы стремительно движемся задавать накопившиеся вопросы герцогу Лейгонбургскому. А вторая в составе тебя, направляется в Ольденбург в гостиницу «Черный орел». Имя помнишь?
– Готье де Вердамон, Джордж Талбот... Только к чему это?
– Этот след тоже ведет к Лейтонбургу.
– А-а-а! Я-то подумал, к маркизе!
– Лис, не дурачься! Знаешь ли ты, кто такой Отгон Лей-тонбургский?
– Кто? Дядя императора. Младший брат покойного Фридриха Барбароссы. Что еще?
– В общих чертах правильно. А что ты скажешь об императоре?
– Генрихе Шестом? Тиран. Деспот. Развратник. Жесток. Капризен. Истинный ариец. Беспощаден к врагам рейха. Неприятный, в общем, тип.
– Тоже верно, но не совсем. Как ты понимаешь, папаше-императору заниматься своим худосочным отпрыском было недосуг. Случались дела и поважнее. Воспитанием молодого волчонка занимался дядя. Он обучил его всем премудростям рыцарского искусства, в котором, кстати, сам большой мастер, он же пристрастил к разврату и пьянству и преподал азы государственного управления. Правда, тут дальше азов дело не сдвинулось.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
