Пилбим спрятал деньги в карман, но о сдаче даже не вспомнил.
— Так ты глянешь на эти штуки?
Пилбим осмотрел пастушку, вазу, кувшинчик и часы, пофыркал и объявил свой приговор:
— Продать можно, но ценности большой не представляет.
Затем он положил ноги на диван и, не дожидаясь приглашения, поведал Стэнли историю своей жизни.
Рассказ получился интересный. Пилбим вспомнил о многочисленных стычках с законом, об эскападах с женщинами и о состояниях, которые он чуть было не сколотил. Но мысли Стэнли постоянно возвращались к Каролайн Сноу. Кто она такая? О чем собирается его спрашивать? Вдруг она придет не одна? Стэнли пил, лишь бы успокоиться, пока голова не отяжелела и, когда Пилбим дошел в рассказе до того места где он чуть не женился на наследнице, годившейся ему в матери, Стэнли Мэннинг клюнул носом и отключился.
Последнее, что он запомнил, это как Пилбим встал и сказал на прощание:
— Я позвоню тебе через пару дней.
— Ничего не выйдет, — прохрипел Стэнли, — до следующей недели.
— Предоставь это дело мне, старина Стэн. Я прижму тебя так, что ты сам поймешь, как надо прижать маклера.
На следующий день Стэнли спустился вниз только в полдень, проспав в одежде всю ночь. Пилбим не взял безделушки Этель, но захватил с собой бутылку и сдачу Стэнли.
Стэнли не привык много пить и сейчас мучился сильнейшей головной болью. Ему казалось, что кто-то попал внутрь его черепа и изо всех сил колотит по хрупким стенкам своей тюрьмы, стараясь оттуда выбраться.
При виде еды Стэнли натужно и болезненно рыгнул. Для пробы снял бумагу с отмокавшего в соленой воде куска говядины, который ему оставила Вера, а он позабыл убрать на ночь в кладовку. Мясо попахивало, но еще не совсем испортилось, хотя есть его, к тому же когда одолевает такая тошнота, было невозможно. Он выбросил говядину в ведро к бобам. Все равно аппетит пропал совершенно. Вместо еды он принял две таблетки аспирина и побрел на задний двор в садик.
Неожиданно для себя он понял, что день выдался очень жаркий, ослепительно, удушающе жаркий Для этого времени года, такие дни обычно записывают в рекорды, а в газетах появляются статьи о том, как люди теряют сознание от духоты, а на дорогах плавится покрытие. В саду не было ни одной тени. Стэнли, никогда не любивший жару, метнул злобный взгляд через ограду, туда, где сидели Макдональды и уплетали под полосатым тентом воскресный второй завтрак. Некоторые не знают, куда девать деньги, подумал он, оглядывая с презрительным отвращением их новую садовую мебель и бикини миссис Макдональд. Бабе сорок пять, никак не меньше, уж могла бы соображать что к чему, ведь сыну уже пятнадцать. Мальчишка, на котором не было ничего, кроме плавок, вернул Стэнли его злобный взгляд, и тот поспешил убраться в дом.
В столовую, закрытую со вчерашнего вечера, солнце светило с семи утра Там стояла жара, как в печке, и воняло сигарами Пилбима Стэнли вновь отрыгнул и поплелся на кухню, где было прохладней. Он мог бы вынести стул на бетонную дорожку в тень возле задней двери, но ему не хотелось показываться на глаза Джону Блэкмору, который с самого утра взгромоздился на лестницу и красил дом.
Наконец Стэнли приготовил себе чашку чая и забрал ее наверх. Он лежал на смятой постели, обливаясь потом, но не мог расслабиться. Через семь часов ему придется разговаривать с Каролайн Сноу Сейчас, думая о предстоящей встрече, он не был настроен так оптимистично, как в предыдущий вечер. Он с трудом понимал, как несколько слов по телефону и открывшиеся ему новые стороны в характере Пилбима могли так быстро закрыть темной тучей его счастье. Только несколько часов, не лет, прошло с того момента, когда он сидел, ни о чем не заботясь, на ступенях военного мемориала
В конце концов Стэнли беспокойно заснул, и во сне ему казалось, что он слышит через стенку, как храпит Мод. Это урчала всего-навсего газонокосилка Блэкморов, как выяснилось, когда Стэнли проснулся, но мысль о том, что его подсознание трансформирует обычные звуки в слуховые галлюцинации, связанные с покойной тещей, его расстроила Со дня смерти теща приснилась ему впервые.
Солнце перешло на фасад дома и проникло сквозь плотные шторы, залив спальню раскаленным ярким светом. Стэнли казалось, будто вся одежда прилипла к телу. Около шести он поднялся и сменил рубашку. Спустился вниз, вновь завернул вещи Этель в бумагу, запихнул их в буфет.
За весь день он не съел ни крошки, но от одной мысли о еде его снова затошнило. А что, если выйти пройтись или прокатиться на автобусе и посмотреть, что сегодня в кино? Тогда Каролайн Сноу постучится в пустой дом, и так ей и надо. Но Стэнли знал, что никуда не уйдет. Отложить на день или даже несколько дней эту встречу было бы невыносимо.
В половине восьмого он начал метаться по комнате. Стало прохладней, но не намного, и он
1решил не открывать окон. Макдональды по-прежнему весело галдели возле дома, играли в надувной мяч и перебрасывались шуточками с Джоном Блэкмором, торчавшим на своей лестнице. Можно подумать, если их ничто на свете не тревожит, то и у других нет никаких забот. Стэнли заставил себя сесть. У него начал подергиваться и прыгать угол рта.
Что, если она приведет с собой мужа? Или миссис Хантли, или — Боже сохрани — полицейского? «Сейчас она уже, наверное, на остановке», — подумал Стэнли, глядя на часы, — «собирается садиться в автобус. Еще десять минут, и она будет здесь». Стэнли поднялся наверх, обошел все окна, выходящие на улицу. Никого не увидел, если не считать одного смельчака, который мыл машину. «Через неделю-другую это буду я», — успокоил себя Стэнли, — «а мой «ягуар» и фургончик будут припаркованы рядышком. К тому времени Кэролайн Сноу уйдет в прошлое, как дурной сон…»
Да и что они могут с ним сделать? Что вообще с ним можно сделать? Этель Карпентер превратилась просто в горстку пепла в урне, и он пока что не слышал, чтобы какой-нибудь умник научился определять по пеплу, кому этот пепел принадлежит. Как бы там ни было, он пальцем до нее не дотронулся. Неужели он виноват, что она замертво свалилась в гостиной? Он устроил ей чертовски хорошие похороны, гораздо лучшие, чем те, какими удостоила бы ее, если бы нашла мертвой в своем доме, миссис Хантли. Нет, в самом деле, он оказал ей услугу. Очень достойная получилась кремация, в хорошем вкусе. Можно подумать, он беспокоится, как бы его не сочли убийцей или еще кем.
Пять минут девятого. После того как стрелки миновали критическую цифру на часах, Стэнли обнаружил, что на душе постепенно становится легче. Он спустился вниз и распахнул двери на террасу. Макдональды заносили в дом свою дурацкую мебель и дурацкие игрушки. Стэнли почувствовал себя настолько здоровым и спокойным, что ему захотелось постричь лужайку. Он что-то пробормотал в ответ на приветствие Блэкмора и вывез из сарая косилку. Прошелся по лужайке два раза, следя, как срезанная трава сыплется веером в бункер. Наверное, неплохо бы сбегать в дом и проверить, не появилась ли все-таки гостья.
Стэнли бегом поднялся по лестнице, оставляя за собой след из срезанных травинок. Из окон спальни перед ним открылся вид на пустынную улицу. Даже смельчак-одиночка уже домыл свою машину и ушел. Прекрасный, тихий вечер. Не в привычках Стэнли наслаждаться покоем от общения с природой, но сейчас почему-то он почувствовал, что в такой прозрачный и безмятежный вечер ничего с ним не может случиться. Безоблачное небо стало нежно-фиолетовым, опустились длинные, неподвижные тени. Какой красивой станет его лужайка, когда он тщательно ее подстрижет косилкой, а края подправит длинными ножницами.
Почти совсем успокоившись, он вернулся к работе. Косилка оставляла за собой гладкие длинные полосы, Стэнли работал ровно и размеренно, ему нравилось, когда лужайка выглядела аккуратно, с ровными полосочками, наподобие отреза бархата или мастерски выполненного вязания. Вересковые посадки теперь были в тени, уснули под своим одеялом из торфа и срезанной травы. Вперед-назад, вперед-назад… Двадцать пять минут девятого. Какой же он дурак, что так волновался!
Он повернул к дому, толкая перед собой машину. Какого черта Блэкмор делает ему какие-то знаки?
— К вам пришли, дружище.
У Стэнли пересохло во рту.
— Что?
— В вашу дверь звонит молодая леди.
— Ладно, ладно, — сказал Стэнли.
Ладони взмокли моментально. Он вытер их о брюки и пошел в столовую. Казалось, звон разносится по всему дому. Стэнли закрыл уши влажными руками. А может, ему просто пойти наверх и не разжимать ушей, пока она не уйдет? Но Блэкмор ее видел, Блэкмор скажет, что он дома…
— О Господи! — простонал Стэнли. — Хорошо, хорошо, — сказал он, — уже иду.
Звонок замолчал. Стэнли открыл двери.
— Мистер Мэннинг? Добрый вечер. Я Каролайн Сноу. Извините, что опоздала. С трудом нашла ваш дом.
