А после разговоры смолкли сразу. Нет, запал моей собеседницы еще не иссяк. Казалось, что она, наоборот, только размялась. Но сообщение на вайбер от Сониного мужа заставило нас обеих потерять дар речи.
В строчке было всего шесть слов. Супруг, видимо, спешил. Но, чтобы схватиться за сердце, содержания мне хватило.
«Соня в больнице. ДТП. Отказали тормоза».
Глава 22. Вредная и беременная
Дамир.
На то, чтобы понять, что совершил ошибку, мне понадобились сутки. Поначалу все было просто. Одна упрямая баба, не желавшая никуда ехать из своего Мухосранска. Один умирающий старик с идеей фикс. И два моих карапуза.
Для человека, который ещё два дня назад планировал переговоры в Стокгольме и не знал ни о каких детях, – полный пи*дец, конечно. Хотел бы придумать, да до такого не додумался бы. Но сейчас было нормально.
Стресс Дарья Юрьевна снимала так же хорошо, как и его создавала.
С легкими яйцами я принял новость о детях. Нежданных и сразу двоих! Такой же облегченный, смирился, что мамаша моих детей, вместо того чтобы тратить деньги в Питере, решила заработать орден «Герой труда».
Можно было, конечно, все переиграть. Аула у меня в наличии не имелось, с лезгинкой тоже затык вышел. Но дед в подробностях рассказывал, как тайно увозил из отцовского дома свою будущую жену. Повторить подвиг было не так уж сложно.
Хватило бы моей Подберезкиной экзотики на годы вперед. Но долбаная работа зарубила на корню весь запал. Немцы ждали, шведы торопили, Аглая из-за моего отъезда и утренних распоряжений, похоже, тронулась умом и стала забывать о насущном.
Если хотя бы Марат был в Питере, я мог бы не торопиться. Спокойно скрутил бы свою Подберезкину в ковёр и перевез в Северную столицу, как один известный монарх зарвавшегося Папу в Ватикан.
Наследница она там или владычица морская – без разницы. Дети внутри мои – значит, и мать тоже. Но в этот раз Даше повезло.
Пометив её всеми способами, какими мог: от древнего – семенем до современного – банковской карточкой, я выбрал работу и оставил эту гордую женщину доходить до всего своим умом.
В образовавшуюся небольшую паузу надеялся, что и сам дойду. Мечтал, что отпустит.
Хоть немного!
Чтобы сбить напор.
Не вело ведь от баб так никогда. Нравились многие. В постели перебывало тоже прилично. Не «Большая питерская коллекция», как у Марата, – с моим графиком хорошо потрахаться было важнее, чем свежее лицо на матрасе. А тут...
Пятьдесят кило упрямства. Два комплекта упругих полушарий: верхние и задние. И я уже дважды в ущерб бизнесу менял свои планы.
В воздухе отчётливо пахло «каблуком». Пока Дарья-радость-моя-Подберезкина не пустила под откос бронепоезд нашего семейного благосостояния, просто необходимо было прочистить мозг и без соленого фонтана слез решить, как нам жить дальше.
Мне желательно как обычно. С хорошим сексом в качестве бонуса за отцовство. Даше – комфортно, чтобы на других мужиков смотреть не оставалось сил, а малышня в животе росла и пихалась.
Отличная была идея. Все мне в ней нравилось. Даже вынужденный переход от природной полигамности к семейной моногамии.
Благодаря таким мыслям к обеду второго дня меня даже отпустило. Никто не сверлил голубыми глазами, не манил белой грудью. Шведы и немцы имели только в мозг, и жизнь уверенно выруливала в прежнее русло.
Почти порядок. И только когда Аглая с перекошенным лицом и листком формата А4 явилась в кабинет, на меня накатило с прежней силой.
– Хотела с вами согласовать. – Она положила лист на стол. – Это свободное время для росписи в ЗАГСах. Я обзвонила все. Сопоставила с вашим графиком, получилось не так много «окошек», но точно успеете.
Словно моя свадьба – это одно из рядовых событий, как, например, переговоры с Варшавским о создании приложения, Аглая даже не моргнула. Человек-компьютер без эмоций и слабостей. Наконец-то в прежнем рабочем состоянии.
– Вышли это, пожалуйста, электронным файлом вот на этот номер.
Раз у помощницы все было просто, я себе тоже мозг парить не стал. Написал вверху на листе номер Дарьи. Подчеркнул два раза.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– А вы? – от удивления у Аглаи даже очки с переносицы съехали.
– Так ты же сказала, что с моим графиком сверила. Значит, я свободен в любое время. Пусть выбирает невеста.
– Но вдруг вам не понравится? – будто даже касаться листа с номером было страшно, помощница на два шага отошла от стола.
– Мне все понравится.
Вместо того чтобы задуматься над странной реакцией ассистентки, я представил Дашу, выбирающую время.
Ни хрена не романтическое предложение. Без кольца, пахучего веника и лапши для ушей. Но почему-то казалось, что с Дашей именно так будет лучше. Честнее, чем в фильмах и отчете о ее прежнем замужестве.
С бывшим мужем даже в сравнении пересекаться не хотелось. За свои подвиги он вызывал лишь два желания: найти в лесочке тихое место и прикопать там придурка, чтобы не портил больше никому жизнь.
Не нужно мне было сейчас, чтобы Даша о нем вообще вспоминала. Уж лучше пусть сама спокойно выберет день, даст добро. А потом будет ей все, что положено.
С этими мыслями я еще раз показал Аглае номер телефона и выгнал из кабинета. О своем решении будущая невеста вполне могла сообщить мне сама.
Но звонка от Даши я не дождался ни через час, ни через два. Работа встала поперек горла. Аглая трижды поклялась, что сделала все, как приказал. Даже показала отправленное письмо.
Однако телефон молчал. А уже поздно вечером, когда я сам решил набрать номер одной упрямой женщины, она расщедрилась на видеосообщение.
В темноте разобрать что-то было сложно, но знакомый голос в трубке вначале сказал о какой-то аварии. А потом о больнице.
Про ЗАГС или свадьбу Даша не упомянула ни слова. Она словно и не знала о них. Но, вглядываясь в мелькающие тени на видео, вслушиваясь в голос, я вдруг и сам забыл, что хотел выяснить.
Все мысли оказались лишь о том, что такой уставшей и встревоженной я свою боевую бухгалтершу еще не слышал. А еще о том, нужно ли заезжать на заправку и влезет ли в меня еще одна чашка кофе.
Глава 23. Пороть или любить
Дамир.
Для чего придуманы тормоза, я забыл сразу после выезда из города. Мотор ревел. Я в трубку ревел на службу безопасности. Профилактически. Чтобы быстрее шевелили задницами, выполняя новое распоряжение. А когда ни с кем не общался, набирал номер Даши.
Отвечала эта коза неохотно. Трубку брала через раз. Говорила короткими фразами и отключалась. Так и напрашивалась на разъяснительную беседу. Вдумчивую, качественную, с поркой. Чтобы то, что через уши не зашло, вбилось под кожу шлепками.
Никогда на баб руку не поднимал. Считал откровенной слабостью, а еще дуростью. Но одна круглая задница так и просила забить на свои принципы.
С огнем моя Дарья Юрьевна играла. Каждым неотвеченным звонком обеспечивала себе все более скорый отъезд в Питер. Но, стоило ворваться в больницу, рассовав купюры по карманам медсестер, добраться до нужной палаты... всю злость будто мощным насосом откачали.
Не думал никогда раньше, чем она меня таким особенным зацепила. Встретились и встретились, что такого? А тут вдруг озарило. Как лопатой по темечку.
Там, где любая другая удивилась бы, захлопала ресницами, Подберезкина и не подумала ничего играть. Как увидела, что вошел в палату, – сразу бросилась в объятия. Без тупых бабских «ну зачем» и «как ты здесь оказался?».
Просто прижалась к груди. Такая маленькая без своих вечных шпилек! Моська моя. Тихонько выдохнула в отворот рубашки. Облегченно, не скрывая, что рада. И поцеловала. Куда достала. Выворачивая мне нутро наизнанку этой своей лаской.
Сучка! Ну, сучка ведь!
Что там было про запах каблука? Он самый. Разил наповал даже сквозь раздобытый у медсестры одноразовый намордник.
Вместо того чтобы шлепать эту упрямицу, остро захотелось увезти её подальше и спрятать от всех. Магия какая-то. Забытая и запретная. Гены дедовы проснулись. Вдруг!
