В 614 году персидское войско подошло к Иерусалиму. А палестинские евреи объединились со своими вавилонскими единоверцами. Двадцать шесть тысяч евреев участвовало в нападении.
Персы устроили в городе страшную резню. Но борьба с христианством вовсе не входила в их задачи. А вот иудеи мстили за старые обиды: не только зверски убивали людей, но и сжигали церкви и монастыри, убивали монахов и священников, бросали в костер книги.
Непревзойденной красоты базилика Рыб и Хлебов в Табге, храм Вознесения на Масличной Горе, церковь св. Стефана-первомученика напротив Дамасских ворот, собор св. Сион на Сионской горе — это только начало длинного списка.
Немногие церкви пережили этот погром. Великая Лавра Саввы Освященного, запрятанная в бездонном Ущелье Огня (Вади ан-Нар), уцелела благодаря своему отдаленному местоположению и отвесным скалам. Церковь Рождества была спасена почти чудесным образом: когда евреи начали ее разрушать, персы воспротивились и даже выступили с оружием в руках: они сочли мозаичное изображение трех волхвов над дверью портретом персидских царей. Наивно? Но церковь они защитили, спасибо.
Кроме того, персы вывели в Персию множество искусных ремесленников. А тех, кто им был нужен меньше, загнали в пустой пруд Мамиллы. Стоя буквально плечом к плечу, люди умирали без воды и пищи. А персы хотели продать их… Иудеи дали самую большую цену.
О дальнейшем довольно красочно пишет оксфордский профессор Генри Харт Милман в своей «Истории евреев»: «И вот он наступил, долгожданный час триумфа и мщения, и евреи не упустили случая. Они смыли осквернение святого града реками христианской крови. Говорят, что персы продавали несчастных пленников с торга. Мстительность евреев оказалась сильней их алчности: они не только не поскупились своими сокровищами ради приобретения этих невольников, но казнили всех, за кого щедро заплатили. Современники говорили, что погибло 90 тысяч человек…»
Свидетель бойни, Стратегий из лавры Саввы Освященного, Антиох Стратиг, не так хладнокровен: «Тогда недобрые иудеи, враги истины и ненавистники Христа, очень обрадовались, увидев, что христиане отданы в руки врагов, так как они ненавидели христиан и задумали злую мысль соответственно с их злобою, так как значение их у персов было велико за их предательство. В то время подступили иудеи к краю цистерны, звали сынов божьих, заключенных, и говорили им: «Если хотите спастись от смерти, сделайтесь иудеями, отрекитесь от Христа, поднимитесь из вашего места и приходите к нам! Мы выкупим вас нашими деньгами, и хорошо будет вам от нас». Но мысль и желание их не исполнились, труд их оказался тщетным, так как дети святой церкви предпочли смерть за Христа жизни в безбожии, сочли лучшим истязание плоти, а не гибель души, чтобы удел их не был вместе с иудеями.
И когда мерзкие иудеи увидели стойкость христиан и непоколебимую их веру, то они возбудились большим гневом, как злые звери, и потом задумали другую мысль. Как встарь они купили Бога за тридцать сребреников, так и сейчас они купили христиан из пруда… Сколько душ погубили они в пруду Мамиллы! Сколько погибло от голода и жажды! Сколько священников и монахов они предали мечу! Сколько дев, отказавших отвратительным насильникам, предано смерти врагом! Сколько родителей заколото на трупах своих детей! Сколько людей привели туда евреи и зарезали, как скот на бойне, сколько стало святыми мучениками! Кто мог бы сосчитать трупы замученных в Иерусалиме!»
Впрочем, Стратегий называет и цифры: в этой кровавой бойне в пруду Мамиллы, «который до краев наполнился кровью», погибло 66 тысяч палестинских христиан. А всего в Иерусалиме их убили до 90 тысяч.
Несколько дней спустя персидские военачальники осознали размах резни и остановили дорогих союзников.
После ухода персов христиане стали искать своих мертвецов. «Ибо некоторые лежали, рассеченные от головы до грудей; другие лежали с трещиною от плеча до живота; иные лежали, пораженные мечом и искрошенные, как зелень; иные лежали, разрубленные пополам; у иных живот был рассечен мечом, и кишки вывалились, а иные были мелко изрезаны по суставам, точно мясо у мясников.
Но более всего достойно соболезнования и душевного печалования то, что некоторые валялись на улицах, смешанные с землею, иные — в глине и грязи, запачканные нечистотами, а иные лежали в церквах и домах, обагренные кровью.
Некоторые бежали в святую святых, где и лежали искрошенные, как зелень. Среди убитых оказался и такой, в руках которого находилась славная, животворящая плоть Христа: до принятия он был зарезан, как овца. Иные обняли роги жертвенника или честной крест, и убитые лежали на них. Иные бежали к крещальне и лежали, израненные, на краю купели. Иные были перебиты, когда скрывались под святою трапезою, и принесены в жертву Христу».
Доверять этим описаниям можно уже после находок у пруда Мамиллы, да и сведения документированы хорошо, подсчеты точные.
Слушайте, и я сообщу вам число всех убитых, ибо блаженный Фома поведал нам следующее: «После ухода персов остался я в Иерусалиме и стал искать трупы убитых, павших от злых врагов.
Пошел я в церковь святого мученика Георгия, что за городом, начал в том месте искать мертвецов и хоронил в пещерах (углублениях): нашли мы на жертвеннике святой церкви лежащими семь душ; Господь и святой Георгий дали нам силу, и мы похоронили их.
Затем принялись мы искать всех мертвецов и хоронить их, одних собрали в пещерах, других погребли в могилах и усыпальницах. Ниже следует, как мы находили их.
Нашли мы на дворе правителя двадцать восемь душ. В цистернах нашли мы убитыми двести семьдесят пять душ, перед воротами святого Сиона нашли мы две тысячи двести семьдесят душ. На жертвеннике святой (церкви) Новой мы нашли шестьсот душ.
В церкви святой Софии мы нашли четыреста семьдесят семь душ. В церкви святых Козьмы и Дамиана мы нашли две тысячи двести двенадцать душ. В училище святой (церкви) Новой семьдесят душ. В монастыре святого Воскресенья мы нашли двести двенадцать душ. На рынке мы нашли тридцать восемь душ.
Перед капищем самаритян мы нашли девятьсот девятнадцать душ. В ущелье святого Кириака мы нашли тысячу четыреста сорок девять душ.
С западной стороны святого Сиона мы нашли сто девяносто шесть душ. У Овечьих (ворот) нашли мы две тысячи сто семь душ. В ущелье святого Иакова мы нашли триста восемь душ. В рядах мясников нашли мы девятьсот двадцать одну душу. У Силоамского источника мы нашли две тысячи восемьсот восемнадцать душ.
В цистерне Мамиллы мы нашли четыре тысячи пятьсот восемнадцать душ.
В герокомии патриарха нашли мы триста восемнадцать душ. В месте, называемом Золотым городом, — тысячу двести две души. В монастыре святого Иоанна мы нашли четыре тысячи двести девятнадцать душ. В царском герокомии — семьсот восемьдесят душ.
Нашли мы на Масличной горе тысячу двести семь душ. На ступенях Воскресенья мы нашли триста душ. На месте малых сборищ мы нашли двести две души. На месте больших сборищ мы нашли триста семнадцать душ. В церкви святого Серапиона мы нашли триста тридцать восемь душ.
Нашли мы перед святою Голгофою восемьдесят душ. Нашли мы в пещерах, ямах, цистернах и садах шесть тысяч девятьсот семнадцать душ. У башни Давида мы нашли две тысячи двести десять душ»{131}.
Евреи, открывавшие ворота городов мусульманам
Неудивительно, что еврейские общины не раз открывали ворота осажденных христианских городов мусульманским армиям. На Западе это часто происходило в Испании: там вестготы принимали жесткие антисемитские законы.
Король Рекаред (568–601) велел изгнать евреев из Испании, а неушедших и некрестившихся объявил рабами.
При короле Хинтиле собор в Толедо в 638 году постановил, что лишь христиане могут жить в Испании. Одни евреи приняли христианство, другие вынуждены были покинуть страну. Евреев, не принявших ранее христианство, не обращали силой, но им было запрещено праздновать субботу, еврейские праздники и делать обрезание. До начала VIII века известно несколько попыток насильственно крестить евреев, а при короле Эгике (687–702) евреям было запрещено владеть землей, заниматься судоходством и внешней торговлей, а также и торговать с христианами.
Евреев, лишенных средств существования, тут же обвинили в подготовке восстания. Король объявил их рабами и распорядился отдать еврейских детей на воспитание христианам.
Стоит ли удивляться, что евреи старались объединиться с мусульманами?
Разлюбленная Греция
Насколько иудейская традиция лояльна к языческой Греции, настолько она не любит христианскую Византию.
Захват турками Константинополя в 1453 году многие талмудисты приняли за знак Божьего гнева: расплаты за гонения на иудеев. На полях обнаруженной в феодосийской синагоге копии книги еврейского писателя Авраама Крымского ее владельцем была сделана запись: «Во вторник 21-го числа месяца Симвон 5213 г. завоевал могущественный властелин крупный город Константинополь, и тогда настал конец нечестивой и беззаконной Греции»{132}.
