— Твое «необходимое» и в мой-то джип в прошлый раз еле влезло, так что давай без фанатизма, Киса! Бери тряпок на пару дней, остальное на месте купим, — откровенно нагло хохотнул Витя, очень зря напомнив мне про безвозвратно утраченные вещи.
Собрав всю свою вредность в кулак, я решительно пошлепала рваными подошвами в ТЦ, который, впрочем оказался частично обычным крытым рынком. Только на втором этаже этого с виду престижного комплекса было несколько брендовых магазинов.
Вредности и целеустремленности мне хватило ровно на два из них. Что в «Страдивариусе», что в «Селе» ценники убили меня наповал. Море красивых летних платьев как специально завезли для моего отпуска… босоножки, купальники, шляпки… но все это за такие невменяемые деньги, что с трудом вернувшееся настроение, снова покатилось обратно в бездну. Чтобы хоть частично заменить украденное, тут нужно целое состояние потратить…
Откровенно презрительные взгляды шушукающихся продавщиц за кассой окончательно загнали мою самооценку под плинтус.
— Там внизу должно быть дешевле, — уныло пробормотала я Виктору, разворачиваясь на пока еще живых пятках многострадальной обуви.
— Киса, не нервируй меня, — тихо прорычал Витя, хватая все подряд вешалки со стендов.
Набрав целую охапку, Витя потащил меня в примерочную, на ходу умудряясь накидать еще и в мои руки барахла.
— В примерочную можно не больше пяти вещей… — попыталась остановить нас миловидная девушка в красивой униформе бренда «Sela».
— Скройся с глаз, пока не позову! — грозно рыкнул Слон на продавщицу, напугав ее до полусмерти своим волчьим оскалом.
Злить и без того взбешенного нуждой слоняться по бабским магазинам Витю и правда не стоило. Упитанный и лысый начальник магазина, вызванный оскорбленной девушкой, усек это сразу. У таких, как он, ушлых торгашей и челночников глаз наметан. И не только на денежных покупателей, но и на тех, ошибка в обслуживании которых тебе может стоить жизни.
— Дарья, принеси со склада платья с сегодняшнего завоза по размеру этой красавицы, — распорядился пухлый и не покинул торговый зал до тех пор, пока мы не ушли из магазина, увешанные пакетами.
Вся утренняя обида на Витю не выдержала атаки его щедростью и, как мне показалось, заботой. Конечно, как и любая женщина с ворохом новых тряпок, я больше не способна была злиться на Слона. И даже уставшая меня вразумлять гордость, устало закатив глаза, махнула рукой, предпочитая уснуть до конца этого вынужденного «отпуска».
— А тебе мы ничего не купили! — опомнилась я уже в машине. — Даже сменных трусов!
— Не волнуйся, Киса, этой ночью и тебе трусы не понадобятся, — хищно сверкая глазами, ответил Витя, выруливая с парковки.
Вроде самое время было успокоиться и молча пообедать своим давно остывшим завтраком, но так и не выплеснувшиеся из меня претензии внезапно нашли брешь и прорвались стервозным выпадом:
— Ты же не думаешь, Витюша, что я за эти тряпки с тобой лягу? Ты за кого меня принимаешь, скотина африканская? Моя скучная жизнь секретарши никак не могла докатиться до беготни по лесу от деревенщин с вилами! Так что как ни крути, а не будь тебя рядом, меня бы не грабили, не пытались убить и мне не пришлось бы уносить задницу в последних трусах!
Высказав все бритому затылку «в лицо», я снова надула щеки и, сложив руки на груди, отвернулась к окну.
— Расслабься, Ленка, через пару-тройку дней расцелуемся и ты снова вернешься в свою скучную секретарскую жизнь, — холодно обронил Витюша, словно ржавым ножом по сердцу рубанув этим оставшимся коротким сроком для нас…
Нас… Как меня угораздило за каких-то пару дней? Влюбиться, отдаться, размечтаться…
Глава 18. Виктор
Я как бы уже сворачивая на стоянку догадывался, что секса сегодня вечером мне не видать. Я вообще-то мужик без комплексов, но не с фанерными же стенами вокруг. Впечатление, что я порноактер или клоун, причем тоже порно.
— Чт… что это? — обалдела от картины Киса. — Ты куда меня привез?
— Обычная стоянка, — пожал я плечами и начал протискиваться мимо фур поближе к зданию, чтобы какой-нибудь рукожоп не придавил джип полуприцепом. Ну как — к зданию? Одноразовое такое «Кафе-гостиница», стены из говна и палок, говна обычно добавляли от души, на палках экономили. И вообще, хорошо, что дождя нет, потому что вокруг не асфальт, а глина.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— С дальнобойщиками?! Там было полно других кафе! Пустых!
— Киса, запомни, на трассе самые крутые места — вот такие, где фуры тусят. В других даже жрать опасно, — проворчал я, паркуя машину рядом с покрытой грязью старой «Нивой». — Вылезай, пойдем узнаем, есть ли тут свободные номера, а то придется другую стоянку искать. С дальнобойщиками.
Ленка что-то забормотала, возмущалась, наверное, а я закрыл дверь машины и пошел к кафешке. Пахло шашлыками и кухней-в-кабине, на крыльце стоял мужик в тряпочных шортах и майке-алкоголичке, жрал шаурму и курил. Я кивнул ему, мужик кивнул мне в ответ.
— Ты что, его знаешь? — громко прошептала Ленка, прижимаясь ко мне всем телом.
— Нет. Так принято. И не висни так на мне, никто тебя не тронет, кому ты нахрен тут нужна?
— Витя, они страшные! — округлила Киса глаза. В тесном полутемном предбанничке кафешки мы были вдвоем, я развернулся и раздраженно ответил:
— Лена, это обычные, нормальные рабочие люди! Неужели не видела никогда? И не делай такое лицо, будто я тебя в места лишения свободы завез! Тоже мне фифа, — и я толкнул правую дверь.
М-да, похоже, среднестатистический дальнобой произвел на Ленку впечатление. Средних лет, загорелые сверху, одна рука темнее другой, многие бритые, зато с бородами. Бедняжка аж застыла и сбледнула с лица. На раздаче висла нетрезвая плечевая, не интересная никому. На меня она даже не посмотрела — дорожные шалавы бабы умные, точно просекают, кто их клиент, попросту даже головы не повернут.
— Так, ладно, — кивнул я, понимая, что Кисе действительно некомфортно. Ну, устрашающе для тех, кто впервые сюда попал, и поэтому я толкнул дверь налево — ту, на которой было маркером написано «Гостиница». Ленка шмыгнула за мной, нас обоих оглушил чей-то храп. Дальнобои в мотелях не спят, видимо, это тот чувак на «Ниве», судя по виду тачки — охотник или рыболов. — Добрый вечер, девушка, номера есть? Клопы есть?
— Номеров нет, клопы есть, добрый вечер, ой, то есть наоборот, — смутилась «девушка». Когда-то она точно ей была, где-то в конце семидесятых. — Номер два, люкс двухкомнатный, горячая вода была… кажется, полторы тысячи рублей.
— А еще номера есть? — спросил я. «Девушка» перекосилась — ну как же, не оценила клиента с полпинка.
— Первый, но он занят, — она почесала нос. — Второй берете?
Куда мне было деваться? Я вынул полторашку, приказал принести в номер меню и сразу шашлыка и потащил Ленку наверх. Лестница под нами предвкущающе хрустела. Я шел и думал — жаль, что Таша не мужик, потому что мне от души хотелось ее отпиздить. Ну в конце-то концов, еб твою мать! Какой, к хуям, сон в таком звуковом сопровождении?
В номере даже свет горел. Что есть горячая вода, тоже было понятно: кран протекал, и жара была как в сауне. Две кровати, судя по всему, спизженные из давно заброшенного пионерлагеря, который мы проезжали, телевизор, помнивший еще выступления всех генеральных секретарей, с прилепленным на экран объявлением «Не работает!», два косых стула и упаковка гондонов. С потолка свисала бесполезная лента от мух, плафон, тщательно усиженный поколениями мух, был прикручен изолентой, к гондонам степлером была прикреплена визитка какого-то диспетчера.
— Знаешь, Лена, почему дальнобои всегда мальчишкам на дороге деньги дают? — спросил я, показывая ей гондон. — Потому что вдруг где-нибудь и их пацан бегает…
— Витя, а здесь еще кто-то спит? — испуганно пискнула Ленка, пропустив занятный гондон с дырками как нечто не стоящее внимания.
— С чего ты взяла? — удивился я, но на всякий случай вторую комнату проверил. Там вообще ничего не было, кроме голых стен.
