И тут она осознала, что говорит.
Она только что вышла замуж за средневекового рыцаря и приговорила себя к жизни с ним. Теперь она не могла позволить себе даже подумать о возвращении домой.
Если только он не захочет отправиться с ней.
Джулианна подняла глаза на Уильяма и обнаружила, что он задумчиво смотрит на нее.
— Что? — спросила она.
Уильям слабо улыбнулся:
— Интересно, о какой ерунде мы думаем.
— Небольшая экскурсия в будущее?
Он кивнул, затем покачал головой:
— Не могу поверить, что я всерьез думаю об этом. Это кажется невероятным.
Она вздохнула:
— В любом случае, это, наверное, действительно глупая мысль…
— Над которой, однако, стоит подумать, — закончил Уильям. — Что ты скажешь насчет прогулки по берегу? Все лучшие мысли приходили мне именно там.
— Можно сначала позавтракать?
— Полагаю, миледи, слишком долгое питание пищей Будущего показало вам все пагубное ее воздействие на вас. Да, мы что-нибудь перекусим перед уходом.
Он взял у нее карту, аккуратно сложил и убрал на место между страницами книги.
— Мы будем хранить ее во все времена. Нет смысла терять ее прежде, чем у нас появится возможность ею воспользоваться.
— Уильям, нам не обязательно…
— Ты не хочешь вернуться домой?
Это стало слишком возможно. Она не могла пошевелиться. Она не могла ни покачать головой, ни кивнуть, ни даже вздохнуть. В мешанине возможностей была только одна ясная мысль. Джулианна взглянула на Уильяма и улыбнулась:
— Мой дом рядом с тобой.
— Видишь? — удовлетворенно заметил он. — Я тебе говорил, что со временем ты будешь от меня без ума.
Джулианна обняла его.
— Как ты был прав.
— Одежда, еда, потом на берег, — произнес Уильям, целуя ее в макушку и высвобождаясь из объятий. — Нам понадобятся ясные головы, чтобы все обдумать.
Джулианна надела свой средневековый наряд и попыталась унять бешеный ход мыслей. Хотя по какой-то причине не могла ничего с ними поделать. Одно дело оказаться в прошлом и примириться с этим. И совершенно другое — думать, что, возможно, есть путь назад в будущее.
Опять же, возможно, она уже сделала свой выбор. Она вышла замуж за человека из прошлого, намереваясь остаться с ним. Клочок бумаги не изменит этого.
Но что, если это правда?
Она едва могла вынести эту мысль.
--------
[1] Обыгрывается английская пословица «When in Rome, do as the Romans do» — «В чужой стране жить — чужой обычай любить» (варианты перевода «В Тулу со своим самоваром не ездят», «В чужой монастырь со своим уставом не ходят», «С волками жить — по-волчьи выть»).
[2] Дислексия — это вид специфического нарушения обучения, имеющий неврологическую природу. Она характеризуется неспособностью быстро и правильно распознавать слова, осуществлять декодирование, осваивать навыки правописания. Эти затруднения связаны с неполноценностью фонологических компонентов языка. Они существуют, несмотря на сохранность других когнитивных способностей и полноценные условия обучения. Вторично возникают нарушение понимания текста, дефицит читательского опыта и словаря.
Глава 9
Уильям шел по коридору к солару [1] своего дяди, стараясь не думать о реакции мужчины на вопрос, который собирался задать. Он замер перед дверью, судорожно сжимая в руке свернутую в рулон карту, потом постучался.
— Войдите.
Уильям бросил взгляд на небеса, прежде чем выдохнул и вошел в кабинет дяди.
Генри взглянул на него, подняв глаза от заваленного многочисленными листами бумаги стола, и улыбнулся.
— Ты так быстро покинул новобрачную, племянник?
— Она взмолилась об отдыхе.
Генри от всего сердца рассмеялся.
— Не сомневаюсь, парень. Итак, сейчас, когда твоя служба должным образом завершена, какую проказу ты затеваешь?
Уильям подтащил к себе стул и уселся на нем лицом к дяде. Вздрогнув, он понял, что поступал так бесчисленное множество раз, за исключением одного отличия — тогда перед ним сидел его дед. Он обнаружил, что с трудом может смотреть в лицо прошлому.
— Ты тоже? — с тоской спросил Генри. — Я могу припомнить несметное количество раз, когда точно так же сидел вместе со своим отцом в совете.
Уильям громко прочистил горло.
— Должно быть, вам его ужасно не хватает.
— Он был не только твоим предком, но и моим, — просто ответил Генри.
— Да, был. — Несколько мгновений Уильям молча вертел в руках карту Джулианны, пока не решил, что сможет говорить без неловкого выказывания эмоций. — И я благодарен за это, — наконец удалось произнести ему, — он сделал из меня человека.
Генри задумчиво побарабанил пальцами по столу.
— Я думаю, он бы согласился с твоим выбором.
— Моим выбором?
— Тем, что ты обменял то приходящее в упадок имение на свою леди. Хотя мне интересно, что ты будешь делать теперь. Замки, как тебе известно, чертовски дорого как построить, так и заселить людьми.
Уильям фыркнул.
— Вы дали мне достаточно золота, чтобы позаботиться о внешних стенах. А залом, вероятно, прекрасно послужит палатка.
— Это самое меньшее, что я мог сделать, — ответил Генри. — И все же, как ты собираешься действовать дальше? Будешь дожидаться смерти отца или вернешь крепость, несмотря на свою клятву?
Уильям сделал глубокий вдох и посмотрел прямо в лицо дяде.
— Ни то, ни другое.
Генри заморгал.
— Ни то, ни другое?
— Мне бы хотелось, чтобы после смерти Хьюберта им владел Питер.
У Генри отвисла челюсть.
— Твой оруженосец? А где собираешься быть ты?
— Я собираюсь на Манхэттен с Джулианной.
— И где этот Манхэттен? — полюбопытствовал Генри. — Я ломал голову над тем, где он находится, но не могу вспомнить. На континенте?
— Это небольшой островок, — сказал Уильям, думая об уроке географии, который дала ему Джулианна чуть ранее этим утром на песке. Манхэттен действительно был островком, о котором его дядя понятия не имел и который точно никогда не увидит.
Святые сжальтесь над ним, дураком, коим он в действительности может оказаться.
Но это не помешало ему принести карту и разложить ее на столе перед дядей.
— Не обращайте внимания на слова, — проговорил Уильям, — это шутка одного знакомого Джулианны. Но мне хотелось бы знать вот об этой отметке, вот здесь.
Он указал на красный круг.
— Я полагаю, это вблизи Фальконберга. Что вы думаете?
Генри довольно долго изучал карту в полном молчании. Уильям подозревал, что дядя мысленно оценивал наличие у Уильяма ума… или отсутствие такового.
