Этот сейф раньше стоял на английском пароходе, который сел на мель на реке в нескольких милях от родного города Чэпмена Александрии, штат Виргиния. Предприимчивый, Чэпмен быстренько выкупил право распоряжаться имуществом затонувшего корабля и буквально «раздел» судно, оставив от него голый остов. Большую часть такелажа он продал местным судовладельцам, но расстаться со старым сейфом оказался не в состоянии, так что, отправившись дальше за запад, организовал его доставку в Айдахо-Спрингс, где и открыл тамошний первый банк.
Стоя возле доски с ключами, Стивен все думал об этом Уильяме Хиггинсе. Встречался ли он с Лоуренсом Чэпменом в тот день 1870 года? Сам ли Чэпмен уговорил этого шахтера положить все серебро в этот банк, а не отвезти его в пробирную палату? И что все-таки хранится там, в ячейке 17С? Стивена разозлила неуступчивость Гриффина; он не сомневался, что в запертой ячейке можно найти какую-то информацию, способную вывести их на родственников этого Хиггинса, и решил все же непременно заглянуть туда.
Ключа с номером 17С на доске не было, только пустой крючок. Стивен на минутку задумался: а что, если подобрать другой ключ? Это наверняка будет нетрудно. Только делать все придется очень быстро, иначе Гриффин успеет заметить на экране монитора охраны, как он заходит в помещение сейфа. Можно, конечно, сказать, что он просто решил вытереть там пыль или немного подмести... Да, так он и скажет; это послужит ему пропуском в подвал. Теперь нужно найти время, чтобы подобрать ключ к ячейке. Ничего, как-нибудь вечером он немного задержится на работе, спустится вниз и попытается открыть сейф.
Надо надеяться, что это ему удастся сделать достаточно быстро, чтобы Гриффин ни о чем не догадался. И все непременно получится. Ему нужно совсем немного времени, чтобы...
И тут Стивен остановил себя: «Господи, и о чем ты только думаешь, Стивен Тэйлор!»
Он провел рукой по лбу, чувствуя, что тот взмок.
«Ладно, все. Довольно. Иначе я, пожалуй, стану единственным высокоученым любителем математики со степенью магистра делового администрирования, которого уволят с поста помощника управляющего банком какого-то заштатного городишка».
Стивен, поджав губы, протянул руку и повернул крючок от ключа 17С на сто восемьдесят градусов.
— Ну что ж, теперь, так или иначе, на этом крючке никогда и ничего висеть не будет, — сказал он вслух.
Схватив куртку и папку с документами, он вышел из банка, размышляя над решением той задачки о телефонах и калькуляторах. Счет Уильяма Хиггинса по-прежнему в полной безопасности, и его банковская ячейка на веки вечные останется в целости и сохранности.
ЗАПРЕТНЫЙ ЛЕС
Одно двоелуние назад
Гарек Хайле подкрадывался к оленю с наветренной стороны. Свою кобылу Ренну он привязал у заводи на берегу реки Эстрад, в двух сотнях шагов к югу от этой поляны. Несмотря на густой подлесок, двигался он почти бесшумно, и олень продолжал мирно пастись в высокой траве. Стрелу в лук Гарек уже вложил, однако надежда на удачный выстрел из такой позиции была невелика. Хорошо бы подобраться немного поближе и при этом не спугнуть животное; еще хотя бы десять — пятнадцать шагов, и достаточно.
Гарек был худощавым и довольно высоким; ему приходилось пригибаться почти к самой земле, чтобы не пораниться о колючие ветки кустарника, но благодаря своим сильным ногам и ягодицам, закаленным многими двоелуниями езды верхом, он довольно легко передвигался на корточках, осторожно приближаясь к ничего не подозревавшей жертве.
Утреннее солнце уже освещало большую часть поляны, но подлесок, где прятался Гарек, пока скрывался в тени. Еще несколько мгновений, и он выстрелит точно в цель. До края поляны было еще шагов сорок, но умелый лучник с такого расстояния убивает наверняка. А Гареку стрелять доводилось куда чаще, чем Саллаксу или даже Версену; именно поэтому он и получил прозвище Приносящий Смерть. Он стрелял удивительно метко благодаря бесконечной практике. Мало кто из лучников Элдарна мог сравниться с ним по скорости и точности стрельбы. С той стороны, где пасся олень, потянуло ветерком — значит, этой ночью в небе будет сиять южная из двух лун-близнецов.
Гареку казалось, что издалека даже слышен грохот огромных волн, разбивающихся о берега Роны.
Он улыбнулся, хотя лучше б ему было оставаться совершенно неподвижным. Да, здесь он в своей стихии. Саллакс просто подавится от досады, когда он, Гарек, вечером подаст к столу свежую оленью вырезку. Саллакс считал, что ни один охотник не может проникнуть в Запретный лес на южном берегу реки, и уж тем более добыть там оленя, да еще и не попасться в лапы воинам Малагона. Но он-то, Гарек, бродит по здешним лесам большую часть своей жизни, и уж он-то знает, где сможет подстрелить добычу.
Готовясь к этой утренней охоте, он учел все; запомнил даже расписание патрулей, проходящих по северному берегу реки. Он был уверен: малакасийцам хорошо известно, что местные жители то и дело пробираются на запрещенную территорию; время от времени браконьеров даже вешали в порядке назидания, но чаще всего офицеры оккупационных войск делали вид, что ничего не замечают. И нынче утром главной проблемой для Гарека было не войти в Запретный лес, а выйти из него, да еще и с крупной добычей.
Он прикинул, что если сумеет быстренько преодолеть открытое пространство близ утесов над омутом Данаи, то уже к обеду вернется в таверну. Вытянувшись на земле под низко растущими ветками, Гарек на какое-то мгновение потерял оленя из виду. Пришлось приподняться и выглянуть из-за куста. Нашарив на земле колчан, он заново прицелился, неглубоко вдохнул и замер, готовясь выстрелить. Гарек не мог позволить себе выслеживать раненого оленя по всему лесу, так что стрелять следовало наверняка.
Греттаны напали на него сразу с трех сторон. Гарек, затаив дыхание, ничком рухнул на землю, в густые заросли. Греттаны так далеко на юге? Нет, это же просто невозможно! Он с трудом подавил желание немедленно удрать, вскочив верхом на быстроногую Ренну. Проклиная себя, он твердил, что никогда больше не приблизится ни к какой дичи с наветренной стороны. Один из греттанов засел совсем близко от него, в низком кустарнике: если бы Гарек двигался с южной стороны поляны, то греттан наверняка уже убил бы его. Так, теперь нужно добраться до Ренны... Гарек молился всем богам Северных лесов, чтобы кобыла оказалась жива, а греттаны его не заметили. Обогнать греттана он все равно не сможет, хотя до Ренны всего пара сотен шагов...
Гарек украдкой глянул в ту сторону, где несколько греттанов уже рвали на куски несчастного оленя. Огромные, точно крестьянские тяжеловозы, греттаны весьма быстро передвигались на своих мощных лапах, снабженных страшными смертоносными когтями, а их чудовищные пасти были полны острых как бритва клыков, которыми они мгновенно душили свою жертву, одновременно разрывая ее когтистыми передними лапами на куски. Их тела покрывала густая черная шерсть, на макушке торчали маленькие кошачьи уши, а их широкие морды отдаленно напоминали лошадиные — такие же широкие ноздри и широко расставленные черные глаза, хотя глаза у греттанов были гораздо меньше красивых лошадиных глаз. Под мохнатой шкурой этих хищников перекатывались плотные шары мускулов, но, впрочем, соперников у них в этих краях водилось не так уж много.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
