Телефон дежурной части был наглухо занят, но Факелу начальник смены сообщил, что около морга приставленные милиционеры и случайно оказавшиеся на месте гаишники пострелялись с чеченами. Всех, кто свободен просили явится к РОВД, для усиления охраны правопорядка, на случай массовых волнений.
– Сиди дома, но если что – будь готова ко всему. Оружие держи готовым к бою – сказал Факел Пантере, уходя.
– Берегите себя, на рожон не лезьте, не хватало после всего такого от шальной пули загнуться – сказала во след ему она.
***
По дороге в отдел Факелу позвонил Шаман.
– Факел, что блядь за самодеятельность, я чуть со смеху не помер, когда это услышал! Вы там что, тарэна обожрались? Или водки с димедролом?
– Спокуха, все нормально, при встрече объясню, главное процесс вроде бы пошел.
– Ну ладно, насмешили вы нас от души, пока больше не мельтешите, ко мне тут еще три бойца прибыли, так что ряды наши ширятся.
– Отлично, не увлекайтесь там только болтаться где-то всей шоблой.
– Пантеру поучи трупы резать! – отшутился Шаман и отключился.
***
Улица около отдела была забита до отказа. Среди толпы военных и охранников лишь изредка мелькали менты и гаишники. Факел и Сталкер подошли к начальнику Степанову.
– Здравия желаю, товарищ полковник, младший сержант Шматов и охранник Волков для участия в усилении прибыли, ждем дальнейших указаний – доложил Сталкер.
– Твой друган еще б гаубицу принес! – покосился полкан на карабин Факела, - Волков, папаша твой где?
– У него отпуск, он на рыбалку на неделю уехал – ответил Факел.
– Жаль, на него можно в любом дерьме рассчитывать, ладно, зайдите в оружейку и грузитесь в козлика, вы поступаете в распоряжение капитана Сергеева и стоите в усилении поста на южном въезде в город. Там вас проинструктируют. Ясно?
– Так точно! – ответили они.
***
В оружейной Сталкеру выдали пистолет и «ублюдка», ПМ Факел тоже взял, но предпочел ментовскому извращению свой привычный карабин, здраво рассудив, что в такой ситуации на инструкции и устав можно забить. Тяжелый бронежилет непривычно тянул к земле, изрядно дополняя разгрузку с пистолетом и четырьмя магазинами. Да и толку от него было мало, автоматные пули он все равно не держал.
– Елы-палы! Лёха, ты никак на войну собрался? – спросил его встретившийся на выходе напарник Андрюха.
– Так видишь расклады какие, чечен совсем борзой пошел, отставать не будем! – ответил за Факела Сталкер.
– Есть такое дело, свой взять решил?
– Да, по технике он если че сподручней будет! Нас на «южку» поставили, а тебя? – спросил Факел.
– Так куда я от тебя, балбеса, денусь? Туда же, двигайте в тачку, я сейчас…
***
У въезда в город скопилось уже большое количество машин, до приезда усиления был приказ – никого не пускать в город, ибо сил для проверки документов у всех не хватало.
– Наконец то! Принесло! – поприветствовал приехавших капитан Сергеев, Кто из милиции – приступайте к проверке документов у желающих въехать в город. Без местной прописки не пропускать, пускай разворачиваются или отгоняют свои телеги на обочину и ждут! Охранники – четверо к шлагбауму! Без отмашки наших не открывать! Вы двое – на крышу поста! – отдельно приказал он Факелу и Андрею.
– Кобрин! Возьми РПК и лезь на вышку, ну ты и сам все знаешь! – бросил он стоявшему рядом с ним лейтенанту.
– Понял! – кивнул тот в ответ.
***
– Ну что Волков, это тебе не цыган резать! – Кобрин протянул Факелу руку, когда они подходили к зданию поста.
– Ну рано или поздно приходит время и абреков стрелять! – ответил он.
– Это да, вон пушка то у тебя какая знатная! На службе новую выдали?
– Нет, это личная.
– Правильно что захватил, всяко может быть, нам доводилось в Чечне из таких технику останавливать, не чета «ублюдкам»!
– РПК откуда нарыли? – спросил Андрюха.
– Кэп у военных позаимствовал по старой дружбе.
– Ясно, а ты не знаешь, чего там у больницы было?
– Да жопа там была, ченены приехали, трупы им подавай для погребения, традиции видишь ли у них. А судмедэксперты только сейчас к нам из центра выехали. Расследование же под контролем у ФСБ. Им по хорошему объяснили, они никак, на хуй послали, они за стволы… В общем жара получилась! Наших двух ранили, одного гаишника убили, ну и этих трех тоже наглухо, один живой, да бабу ихнюю шальной пулей из автомата зацепило в чайник. Честно скажу, не нравится мне это все! Большим мочиловом может обернуться.
– Что так? – спросил Факел.
– Слишком уж резко все! У нас бойня цыган в Приозерке, у соседей резня этих ебаных антифашистов, потом у нас этот салют праздничный, и у соседей намедни, ночью неизвестные маньяки режут семейство нохчо, который давно не при делах, а утром к нему приезжает их чумазая молодежь, с кучей оружия в багажнике. И в сарае у него мы целый склад взрывчатки нашли при обыске. Думаю у нас тут война группировок, но они хотят втравить в дело народ. Вот только сатанисты здесь при чем? Они ж все дебилы малолетние, кто под них косил?…
– Да зуб даю те же уроды, что по площади у нас жахнули, следы запутывают – подкинул Кобрину мысль Факел.
– Вполне возможно, у нас РНЕшников разных недобитых много осталось…
***
Палящее солнце медленно плыло по безоблачному небу. Часы тянулись, а обещанное пополнение, которое должно было сменить охранников, все никак не прибывало. Пот ручьями стекал по спине под бронежилетом, прихваченная из дома бандана промокла насквозь.
– Лейтенант, ты там не уснул? – спросил Факел.
– А если бы и уснул, тебе какое дело? – лениво ответил Кобрин.
– Ясно какое, ты задрыхнешь – мне больше чехов достанется, сечешь фишку?
– Не каркай, я надеюсь не полезут сегодня, обожглись уже один раз.
– Они ж двинутые, смертничество у них в почете…
– Эт наркоманы из непримиримых, остальных когда к стенке ставишь просто наизнанку выворачивает, отсосать готовы, лишь бы не стрелял, и Аллах своего тут же забывают. А уж если семейство в колею перед БМП уложить, так тут они и вовсе с ума сходят.
– И доводилось их так давить?
– Провокационный вопрос задаешь. При мне до конца это дело не доводили, но говорят в первую компанию и в начале второй контрабасы наши еще и не то делали. Пополам рвали, четвертовали, колесовали, муллу одного вообще говорят на костре сожгли прикола ради, при всех деревенских старушенциях.
– Вот ребята веселились!
– Да уж, а их так и надо, гнилой это народ, не понимает он иначе. Единственной допустимой политикой в отношении них я считаю геноцид.
– Ого, а еще Лёхе говорил, что он злой! – вмешался Андрюха.
– То цыгане, а то чечены. Разные вещи…
– Так может это ты чеченов то ночью того?
– А знаешь… Жаль, что не я!
***
Так и прошел почти весь день. Солнце палило, на небе не было ни облачка. Мелькали машины, шатались промеж них Сталкер и остальные менты. Сергеев матерился с начальством по рации. Недовольно пыхтели сидящие за рулем водители, периодически выходя и обливаясь водой, чтобы не уснуть…
Лишь под вечер их сменили, и на УАЗике отвезли обратно к ментовке. Сказать что Факел чувствовал себя отвратительно было бы слишком мало, судя по признакам он схватил солнечный удар. Жара всегда плохо на него действовала. Впрочем остальным было не лучше, не успев вылезти из машины Андрюха, подбежав к открытому канализационному люку, принялся натужно блевать, попутно матерясь. Потом отдышавшись он попрощался с Факелом и не совсем твердой походкой пошел домой.
– Ну что, Волков, по пять капель за товарища Сталина не хочешь? – спросил Кобрин.
– Че это ты Сань его вспомнил? – удивился Факел.
– А он чичей ох как не любил!
– Понятно, нет, спасибо, чувствую себя отвратно, давай как нибудь в другой раз.
– Ну как знаешь, а я пожалуй сейчас чекушку раздавлю!
– Не забудь за генерала Ермолова выпить!
– О! Молоток, спасибо что напомнил! – бросил отходя Кобрин.
Факел взглянул ему вслед. В голове у него мелькнула мысль: «Может уже этой ночью вот этот вот летёха-бухарик и начнет мочилово».
***
Вернувшись домой, Факел обнял Пантеру, и, высадив около литра кипяченой воды, рухнул спать. Снилась ему всякая несусветица. Стрельба, взрывы кругом, разрушенные города и летящие в небе самолеты, огонь, стрельба, мечущиеся в панике люди… Он раз пять за ночь вскакивал, шел на кухню пить, возвращался и снова забывался в полудреме. Голова болела как с сильнейшего похмелья. Так, в хождениях туда-сюда прошла вся ночь.
– Что по ящику нового? – спросил он Пантеру, когда они завтракали.
