Вскочить на ноги он не успел – в его спину вдавилась чужая коленка, едва не сломав позвоночник. Одновременно на темя легла сильная пятерня, безымянный и средний пальцы которой, захватив глазницы, с хрустом рванули голову назад, к лопаткам. Оборонявшийся, в один миг превратившись в нападающего, подхватил с земли нож и безжалостно приставил его острием к горлу между кадыком и подбородком.
Судя по всему, ревнивец никак не ожидал оказаться в столь невыгодном положении. Еще минуту назад самоуверенный и дерзкий, теперь он был готов молить о пощаде. Мысль о том, что в любую секунду лезвие его собственного ножа, им же отточенного до остроты бритвы, полоснет по его беззащитной плоти, приводила в животный ужас и леденила кровь.
– Не… не надо… – переступив через самолюбие, промычал он, чувствуя, как немеет тело в ожидании страшного финала.
– Да, слабоват ты оказался на расправу… – не убирая ножа, задумчиво констатировал Борис. – Ну что, жить очень хочется?
– Да! – боясь шелохнуться, прохрипел ревнивец. – Простите меня! Простите!
Из его глаз побежали слезы, и он даже не поверил тому, когда неожиданно нож был убран и его отпустили. Сложив нож и сунув его в карман, Петрухин кончиками пальцев постучал по спине парня, все еще полулежащего на асфальте.
– Але! Вставай. Или теперь так до утра и будешь валяться? – без тени иронии или издевки спокойно спросил он.
Потрогав шею руками, как бы желая убедиться, что она цела и невредима, ревнивец поднялся на ноги, не зная, что сказать.
– А теперь я хотел бы услышать, с кем имею дело и с какой стати по отношению ко мне была проявлена такая хамская агрессия, – все тем же спокойным тоном поинтересовался Борис.
– Зо… зовут меня Каменец Василий, я работаю стропальщиком в третьем микрорайоне. Понимаете, Майя – моя бывшая… Ну, мы с ней когда-то учились в одной школе. Только она на класс младше. Было дело, даже встречались. Потом… Ну, потом наши пути разошлись. Я ее долго искал. А когда нашел, она не захотела меня видеть. Ну, понятное дело – она сейчас работает в банке. А я кто?.. Но однажды мы с ней увиделись, и она как будто дала мне понять, что не против снова начать встречаться. Это было в позапрошлом году. Вы даже не представляете, как я обрадовался! И тут… Появился этот урод, Вадя, холуй Хухминского. Вы его, возможно, знаете…
– Наслышан, – сдержанно кивнул Петрухин.
– Ну вот, она сразу же снова забыла обо мне. Я к ней как-то подошел, спросил, зачем она так делает. А она лишь посмеялась и сказала, что я – пожизненный лопух и что мне надо не ее добиваться, а искать пару, подходящую именно для такого лузера. Кстати, так и не понял, что это за слово. Какое-то «бильярдное»…
– А почему бы тебе действительно не послушать ее совета? – Борис пожал плечами. – На ней что, свет клином сошелся? Можно найти нормальную девушку – и умную, и красивую, и порядочную… А лузер – это неудачник. Ну зачем тебе обязательно эта Майя, если она тебя ни во что не ставит?
– Но если я ее люблю?! – Парень стиснул руки. – Что вот мне делать? Я ей тогда сказал, что этого Вадю я от нее, как пить дать, отвадю. Она посоветовала не соваться, если жизнь дорога. Мол, этот Вадя – круче всякого крутого. Ну так-то я в лицо его толком и не видел. Так, издалека… А сегодня смотрю, повела к себе кого-то. Ну, думаю, это вот он и есть. Решил дождаться и попугать. Вот и «попугал»…
– Ты мне, Вася, вот что скажи. Ты околачивался просто потому, что постоянно тут дежуришь? Или тебе кто-то что-то сообщил?
– Да нет, сюда я хожу нечасто… Как тут набегаешься, если на работе без выходных по двенадцать часов пашу? Сегодня вечером на мобильный кто-то позвонил и сказал, что у Майки с этим Вадей будет трахаловка. Типа, можешь даже в окно поглядеть, как он ее будет драть. Ну я как будто ошалел. Ночи дождаться не мог…
– Секундочку! А номер телефона, с которого тебе звонили, у тебя сохранился? – обрадовался Борис. – Ну-ка, ну-ка, давай посмотрим во входящих…
Василий достал телефон и нашел нужный номер. Пробежав его глазами, с досадливым вздохом Петрухин вернул телефон назад. Это был номер городского таксофона. Теперь стало окончательно ясно, что сегодня на него открыли крупномасштабную охоту. Помимо подставы, кем-то был предусмотрен вариант и его физического устранения. Занятно… Прямо как в рекламе – «два в одном». Но почему именно так ими задумано – сначала снять на него компромат, а потом натравить сбрендившего от своей влюбленности оригинала? Интересно, где и в чем он слишком близко подошел к разгадке убийства олигарха? Ведь если бы он искал не там, где надо, на него вряд ли бы кто надумал покушаться. Немного подумав, он все же решил, что этот номер мог ему пригодиться.
– Ну-ка, Вася, сбрось-ка мне этот номерочек, – попросил он, доставая свой сотовый. – Слушай, а что вообще ты знаешь о Хухминском? Кстати, его на днях убили.
– Правда? – В голосе парня звучали искреннее удивление и радость. – Туда ему и дорога! Земля ему колом, подонку.
– У тебя с ним какие-то личные счеты?
– Не совсем… – Василий замялся – очевидно, то, что он собирался рассказать, было для него чрезвычайно болезненным. – Этот скот изнасиловал Майю.
– Когда? – Для Бориса подобная новость оказалась чрезвычайно неожиданной. – Это она сама тебе сообщила?
– Нет, наша общая знакомая, ее бывшая одноклассница, – досадливо морщась, Василий тягостно вздохнул. – Я когда с Майкой встречался, они были лучшими подругами. Но я еще тогда замечал, что она ко мне неровно дышит. Но мне-то до нее какое было дело? А тут прошлой осенью встретились, она мне и рассказала, что, мол, ты вот за ней, как за принцессой заморской, а другие ее имеют как хотят.
– Подробности какие-то были?
– Да… Она дружит с дочкой Хухминского. Год назад, тем летом это случилось. Майка приехала к ним домой, а подруга где-то задержалась. Этот скот дома был, поддатый. Ну, он без церемоний – схватил ее за волосы и прямо на полу гостиной… Она хотела покончить с собой, пыталась порезать вены. Ну а его дочь, узнав об этом, объявила папаше, что отречется от него, если у Майки что-то будет с «крышей». Ну, он тогда отвез Майку в лучшую клинику, где лечат после таких вот случаев, и купил ей новый «Форд», какую-то дорогую модель. По-моему, почти за «лимон»…
– Вот оно что… – Петрухину теперь многое стало ясно.
Теперь была понятна и скрытая неприязнь Майи к олигарху Хухминскому, что Борис интуитивно почувствовал во время их встречи. Но в таком случае убийцей вполне мог быть Вадим Ежонов, главный секьюрити Хухминского! Он расквитался с зажравшимся мерзавцем за надругательство над девушкой, к которой, скорее всего, тоже очень неравнодушен. Почему бы нет?! А ведь можно предположить, что к этому причастна и сама Алина… Пусть не напрямую, но, так сказать, «благословить» ликвидацию собственного папочки могла вполне. Ведь она, по сути, – единственная его наследница. И, следовательно, теперь полноправная хозяйка всей его «империи». А это причина очень и очень весомая. К тому же еще неизвестно, сколь сильное и какое именно влияние на Алину имеет ее бойфренд.
– Простите, а кто вы, я могу спросить? – словно опомнившись, неожиданно спросил его Василий.
– Старший оперуполномоченный областного угрозыска подполковник Петрухин Борис Витальевич, – сдержанно представился Борис.
– Мать его так! Ну, я облажался! – Василий с изумлением глядел на Петрухина. – Вы меня теперь арестуете?
– Да стоило бы тебе с годик посидеть в ИТК, чтобы ночью с ножом по улице неповадно было бегать… Но мы сделаем по-другому. Помочь мне хочешь?
– Говорите! Все, что надо, – сделаю! – обрадовался тот.
– Сейчас позвони Майе и скажи буквально следующее: «Ну чё, дождалась? Завалил я твоего хахаля. Кранты ему. Поняла?..» Только сказать надо будет так, чтобы она этому поверила. Пусть тот, кто это все устроил, думает, что его затея сработала.
– Будет сделано, Борис Витальевич! – доставая телефон, Василий набрал номер.
Сообщив Майе требуемое вызывающим, нарочито блатным тоном, он нажал на кнопку отбоя и вопросительно посмотрел на Петрухина.
– Молодец, пойдет. Теперь вот что. Тебе придется, как это называется, «залечь на дно». Да, я понимаю, свою нынешнюю работу из-за этого ты можешь потерять. Но для пользы дела это крайне необходимо. Что скажешь?
– Я согласен, – твердо уведомил тот.
– И запомни. Кто бы тебя ни спрашивал, я – тяжело ранен, лежу при смерти в реанимации. Ну все, дуй!
Когда Василий скрылся в темноте, Борис набрал номер «Скорой». Пригласив к телефону своего старого знакомого, старшего фельдшера Федьченко, он попросил его прибыть на улицу Донскую. При этом брать с собой следовало только самых доверенных людей.
…Менее чем через час в реанимационной палате одной из городских клиник появился пациент с опасным ранением грудной клетки. Никого из посторонних к нему не допускали. Лечебными процедурами занимался сам завотделением. К утру вся больница знала, что сегодня ночью какой-то уголовник ударил ножом опера из областного управления.
