«В любом случае, лучше держать язык за зубами», – заключил Августин, переступая порог увеселительного заведения «Каннабис-Суперсекс».
Сие заведение, в свою очередь, плавно переходило в chell-out дискотеки «Сладкая Ж» (что, не исключено, подразумевало не только мягкую часть тела, но также и жизнь). Дискотека, состоящая из восьми танцевальных залов, перемежающихся барами и сотами запирающихся изнутри кабинок «для тех, кто хочет элитно отдохнуть», плавно вливалась в крытый сэйшн-бокс. Августин находился на самой окраине Веселого Квартала.
2
Полюби меня сейчас,Такого неженатого,А не то начну ругатьсяПрямо сразу матом я.
Из динамика пели по-французски. Вольный перевод припева, на ходу сделанный скучающим Августином, отличался точностью, которую, к сожалению, некому было оценить. Как, впрочем, и саму красоту песенной мелодии.
Посетители бара были нечувствительны прекрасному.
Откровенно сказать, их можно было понять. Ведь «Каннабис-Суперсекс» был одним из немногих заведений, обладающих муниципальной лицензией на продажу и употребление в своих помещениях легких наркотиков (там, между делом, продавались и остальные, не такие легкие). А стоит ли платить за вход «конкретные» деньги, чтобы слушать дешевую французскую попсу?
Собственно, звучным словом «каннабис» всякие там Плинии да Горации именовали коноплю, как припомнил Августин из своих скромных познаний в латыни.
Разумеется, в «Каннабисе» стоял невообразимый конопляный штын.
А также особый пряный запах коктейля «Дилайт», который вставлял почище освященного традициями каннабиса, да и к легким наркотикам никак не относился.
– Мне на полпальца «Дилайта плюс», – стараясь говорить как можно более развязно или, если угодно, естественно, попросил Августин. – И еще какой-нибудь сильной дури. Не очень дорогой. Но сильной. Я со вчера в дембеле… – пояснил Августин, облокотившись о барменскую стойку.
Бармен, тучный стриженный ежиком мужчина неопределенного возраста (не заглянув в паспорт, никто не мог бы точно определить двадцать пять ему или пятьдесят – как и у «элитной» проститутки-малолетки это было одним из последствий регулярного употребления «Дилайта»), бросил на Августина проницательный взгляд. Стукач? Коп? Провокатор? Или все-таки честный дембель, которому страсть как охота помусорить деньгами, пока есть?
«Дембель-шмембель… Откуда же ты дембель, парниша? Из контрактников ВДВ? Из ДБ? Из Иностранного легиона? Откуда еще таких стариков выпускают?» – читалось во взгляде бармена.
– «Дилайт-плюс» не по нашей части. А вот что попро-ще – пожалуйста, – вежливо, но довольно холодно ответил бармен. «Сильную дурь» он вообще проигнорировал.
– Что ж, раз так, тогда содовой, – протянул Августин, притворяясь огорченным лопухом-провинциалом.
Бармен наполнил непроницаемо черный бокал и поставил его перед «дембелем».
– Ваш заказ, – язвительно дохнул он в самое ухо Августину, который беззастенчиво разглядывал присутствующих: полулежащих, полусидящих. Полуживых.
«Наверное, нужно знать некий пароль. Тогда тебя обслужат по высшему разряду», – вздохнул Августин.
По большому счету, Августину было нечего делать в баре «Каннабис-Суперсекс».
Траву он не курил. Чудеса синтетического мира сильнодействующих наркотиков тоже не привлекали его. Видал он чудеса и позабористей. Даже если бы бармен оказался более покладистым, Августин все равно приберег бы «сильную дурь» для Хмыря. Он наивно полагал, что Хмырь обрадуется подарку…
Августин зашел в бар, чтобы освоиться. Привыкнуть к атмосфере. Пообтесаться. Увы, он вновь недооценил уровень нервозности аборигенов Веселого Квартала…
Бармен, конечно же, сразу признал в нем чужака. Возможно, чужака, представляющего опасность. А чужакам не подают ни «Дилайта плюс», ни «Дилайта минус». С чужаками принято «разбираться».
В Веселом Квартале Августин и в самом деле был впервые. И если бы не последнее сетевое дежурство, он, вероятно, так и дожил бы до шестидесяти без веселья.
Августин не мог знать, что срок муниципальной лицензии на продажу разнообразной дури истек у «Каннабиса» еще неделю назад. А на продление у хозяина заведения не было денег – слишком уж он увлекался тараканьими бегами.
– Сеня, вот этот парень, кажется, провокатор. – Бармен указал пальцем в спину Августина, беззаботно попивающего газировку. – Трещит, что в дембеле. Только кто ему поверит?
Невероятно мускулистый охранник, чьи длинные, вьющиеся крупными кольцами волосы были выкрашены в платиновый блонд с серебристым отливом, понимающе кивнул.
– Только не здесь, так ребятам и скажи. – Бармен опасливо покосился на гривастого киллера, чей имидж был беззастенчиво слизан с морфа «скандинавский викинг».
– Брось психовать. Подумаешь. Разберемся. Не в первый раз, – успокоил его длинноволосый. Он глядел на своего нового «клиента» – Августина – с профессиональным прищуром опытного ловца человеков.
Джинсы цвета серый индиго, потертые. Тонкие теннисные туфли, уже стоптанные. Трикотажный кардиган. Все, как и положено, стиля унисекс. Обыкновенная короткая стрижка.
И все-таки не совсем обыкновенная. Викинг присмотрелся. Нет, не обыкновенная! Сзади парикмахер оставил затейливую длинную прядь, заплетенную в косичку. Пожалуй, у полкового цирюльника на такое не хватило бы фантазии. «Нет. Не военный», – охранник покачал головой…
Итак, Августину не нужен был цветастый «Дилайт» с пряным запахом.
Ему нужна была маскировка. Аксессуары. Высокий узкий стакан из черного стекла из «Каннабис-Суперсекса», в каких обычно продают «Дилайт», был, с точки зрения Августина, таким же необходимым атрибутом гуляки, как каблуки и мини-юбка для проститутки. И не важно, что в стакане газировка, главное – стиль!
Кто же мог знать, что даже содовой достаточно, чтобы влипнуть в очередную историю?
* * *
– Эй, парень! Тебя спрашивает бармен!
Августин уже покидал бар, шаркая по длинному извилистому коридору. Бокал он прихватил с собой – правила заведения позволяли шляться с посудой где угодно. Когда прямо перед ним вырос охранник с выбеленной шевелюрой, он не испугался и не удивился.
– А что там, у бармена? – осведомился Августин, делая удивленное лицо и одновременно прихлебывая из бокала.
Если бы на затылке у Августина имелась еще одна пара глаз, он смог бы увидеть, как из служебной двери за его спиной появились еще двое обнаженных по пояс мордоворотов.
– Сдается мне, ты не заплатил, – сказал охранник, плотоядно кусая зубочистку.
Когда охранник опер о стену свою до омерзения перекачанную руку, напоминавшую сегмент говяжьей туши, с которого ободрана шкура, Августин сообразил, что новой драки ему не миновать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
