– И береги ее как зеницу ока! – предупредила Антонина своего любовника. – Головой за нее отвечаешь!
Тут же она назвала ему код для камеры хранения и велела ни в коем случае его не перепутать, а потом для верности записала на бумажке.
Василий положил сумку под скамью и помчался на Московский вокзал, где его уже дожидался Валидол со своими людьми.
На вокзале они забрали двоих пассажиров, прибывших на «Красной Стреле», и доставили их в уединенный дом, где Валидол обычно решал свои маленькие проблемы.
Доставив всех на место, Василий укатил по своим делам.
В первую очередь он заехал на автобусный вокзал, где положил сумку Антонины в камеру хранения.
И вот теперь он увидел эту самую сумку в руках у Надежды…
– Тонька меня точно убьет! – повторил Василий, закончив свой рассказ и снова уставившись на злополучную сумку. – Это, выходит, я вместо этой твою сумку в камеру сдал…
– Ты хоть знаешь, что тебе твоя Антонина подсунула? – осведомилась Надежда, не сводя глаз с Василия. Теперь она видела, что он говорит ей правду.
– Не-а! – Коржиков помотал головой. – Сумка эта была на замок заперта, да и некогда мне было интересоваться…
– А зря ты такой нелюбопытный. – Надежда засунула руку в сумку и достала оттуда пакетик с белым порошком. – Если бы тебя с этим остановили, знаешь, какой срок тебе светил бы? Впрочем, и сейчас все еще возможно…
– Ах, Тонька, зараза! – выдохнул Василий, разглядывая пакет. – Что же это она мне за дрянь подсуропила?
– Думаю, это не сахарная пудра, – усмехнулась Надежда, – и не зубной порошок…
– Герыч! – уверенно проговорил Коржиков. – Или, может, кокос… ах она стерва беспардонная!
Надежда с изумлением заметила, что в его голосе при этом прозвучало искреннее восхищение вероломной подругой.
– В общем, ваши сложные отношения меня мало интересуют, – проговорила она. – Со своей Антониной как-нибудь сам разберешься. Меня интересуют две вещи: где моя сумка и чего ради вы похитили на вокзале нас с Виктором.
Василий снова замкнулся и спрятал глаза.
– Ну что, – вздохнула Надежда. – Значит, все-таки придется воспользоваться «Урожаем»…
– Не надо! – вскрикнул Коржиков. – Посмотри у меня в боковом кармане… там бумажка должна лежать, которую мне Тонька дала. С номером камеры и кодом…
Надежда запустила руку в карман куртки и действительно достала оттуда сложенный вчетверо листок, вырванный из блокнота. На нем неровным торопливым почерком было написано: «С-13 В-1984».
– Я так понимаю, первая запись – это номер камеры, а вторая, которая подлиннее, – это код?..
Василий утвердительно кивнул:
– Тонька сама своей рукой написала, чтобы я ничего не перепутал… велела потом, как сумку положу, бумажку эту непременно сжечь. Не выбросить, а именно сжечь, чтобы никто другой ее не подобрал. А я не успел…
– Да, как я погляжу, у тебя сегодня день явно не задался! – усмехнулась Надежда. – Это не успел, то перепутал… Впрочем, ты не очень переживай из-за бумажки – сумка все равно не та… Теперь последнее: говори, какого черта вы нас с Виктором на вокзале похитили! Расскажешь – и я от тебя отстану…
– Я сам ничего не знаю… – пробубнил Василий. – Я только слышал, что Валидолу приказали взять этого Виктора и ту женщину, которая приедет вместе с ним… ну, фотография мужика у нас была, а женщины не было, вот мы и взяли тебя… а потом уж на фотке увидели, что ты совсем не похожа…
– Ты же сказал, что у вас не было ее фотографии…
– На вокзале не было, – подтвердил Коржиков. – Валидолу ее потом уже дали…
– И кто же это вашим Валидолом командует? – заинтересовалась Надежда. – Кто велел ехать на вокзал, кто дал эту фотографию?
– Профессор! – прошептал Василий, и глаза его испуганно забегали, как будто он искал кого-то за спиной Надежды.
– Профессор? – переспросила она. – Что еще за профессор?
– Никто его не видел. – Василий окончательно перешел на шепот. – Знают только, что кличка – Профессор и что страшный он человек… для него убить кого-нибудь – все равно что муху прихлопнуть…
В это время из-за спины Надежды выглянула Анфиса.
– Да вот же она! – удивленно воскликнул Василий. – Это она была на фотографии! Это она должна была ехать с тем мужиком!
– Нормально! – усмехнулась Надежда, взглянув на Анфису. – Это надо же – нас с тобой перепутать! Знаешь, для меня это лестно…
Затем она снова повернулась к Василию и проговорила с неприязнью:
– Имей в виду – это вовсе не та девушка, которая ехала в поезде! Не та, чью фотографию вам показали! Так что не вздумайте за ней охотиться!
– Как это – не та? – недоверчиво переспросил Василий.
– Очень просто! Это – ее сестра, а ту, которая вам нужна, ночью в поезде убили… зарезали! Опередил вас кто-то! Ножом в сердце – и все!
За спиной у Надежды раздался глухой звук падения.
Обернувшись, она увидела, что Анфиса без сознания лежит на полу автобуса.
– Вот черт… – пробормотала Надежда, склонившись над девушкой. – Надо же, в обморок упала… ну да, услышала о смерти сестры… а все из-за тебя! – Она неприязненно покосилась на Василия. Затем побрызгала на Анфису водой, похлопала ее по щекам. Девушка застонала, открыла глаза, посмотрела на Надежду.
– Извините… – прошептала, пытаясь приподняться. – Мне что-то стало плохо…
– Это ты меня извини. Нельзя такие новости сообщать без подготовки…
– Как… как это случилось? – пробормотала Анфиса, не сводя с Надежды полных муки глаз.
– Я тебе все расскажу… все, что знаю. Только не здесь. Отсюда надо поскорее сваливать. Сматывать удочки. Удирать. А то нагрянет полиция, а здесь – двое бандюганов и полная сумка наркоты. Или не полиция, а кто-нибудь похуже. И так удивительно, что до сих пор никто не появился.
Она помогла Анфисе подняться на ноги и открыла заднюю дверь автобуса.
– Эй, а что со мной? – окликнул ее Василий.
– А что с тобой?
– Развяжи меня! – потребовал он. – Ты же не можешь так меня оставить? С этой сумкой…
– Почему это не могу? Очень даже могу! Вот развязать тебя действительно было бы непростительной глупостью! – и она захлопнула за собой дверь.
Спотыкаясь и поддерживая друг друга, Надежда и Анфиса побрели прочь от места аварии. Едва они вышли из переулка на более оживленную улицу, навстречу им проехала полицейская машина с включенной сиреной.
– Как мы вовремя оттуда убрались! – проговорила Надежда Николаевна. – Представляю восторг этих полицейских! Они выехали на дорожно-транспортное происшествие, а найдут двух связанных бандитов и полную сумку наркоты!
Анфиса промолчала.
Надежда скосила глаза на свою спутницу.
Та была бледна – как говорят, краше в гроб кладут.
Невдалеке, на углу, виднелась вывеска кофейни с незамысловатым названием «Полная чашка». Надежда взяла курс на это заведение – Анфису нужно было срочно взбодрить.
Внутри было почти пусто. Только за одним столиком, возле самого окна, немолодая супружеская пара о чем-то оживленно переговаривалась вполголоса, время от времени что-то записывая на бумажной салфетке.
Усадив безучастную Анфису под раскидистой пальмой, Надежда подошла к стойке и заказала две чашки капучино. Взглянув на витрину с пирожными, она вздохнула и ничего не стала брать: сегодняшнюю норму калорий она уже явно превысила.
Поставив чашки на столик, она уселась напротив Анфисы и сказала:
– Ну-ка, выпей кофе и возьми себя в руки! Да сахару побольше положи, а то вид у тебя – с покойником перепутать можно!
– Расскажите про сестру, – тихо попросила Анфиса.
– А ты снова в обморок не грохнешься? – опасливо спросила Надежда. – Видишь ли, у меня так много дел сегодня, и время поджимает, совершенно некогда тебя в чувство приводить!
– Не беспокойтесь, это от неожиданности, – слабо улыбнулась Анфиса, – больше не повторится.
– Ну ладно! – Надежда отхлебнула кофе и быстро, не вдаваясь в подробности, пересказала все свои приключения, начиная с прошлого вечера, когда племянник Димка посадил ее в ночной поезд Москва – Петербург под названием «Красная стрела».
Анфиса слушала, не перебивая, потом подняла глаза, в которых плескалось страдание.
– Кто ее убил?
– Вот те раз! – рассердилась Надежда. – Говорю же тебе, что не знаю! Полиция думает, что Виктор, а я не верю, потому что видела убийцу! И знаешь, я все больше склоняюсь к мысли, что не все так, как нам хотят представить, что не могли Алису убить просто как свидетеля, не такой она была человек. Вот ты мне скажи, кем была твоя сестра и кто мог ее убить?
Анфиса вздохнула и снова опустила глаза в чашку, потом заговорила тихо-тихо, так что Надежда с трудом разбирала слова.
Она почти не помнила детства, хотя до десяти лет они жили семьей – мама, папа и две дочки-близняшки, Алиса и Анфиса. Впрочем, семьи-то, как она понимает сейчас, у них и не было. Родители не были дружной парой, они вообще не были парой, каждый сам по себе. Она не помнит, чтобы они бурно ссорились, ругались или как-то проявляли свое отношение, родители просто не замечали друг друга. Они с сестрой тоже не дружили. Все удивлялись – близнецы, очень похожи, а – разные совсем. Она плохо помнит маму – всегда почему-то в блестящем, сильно пахнущую духами. Сестра Алиса один раз нашла мамины духи и случайно вылила на пол. Наказали обеих, Анфисе и в голову не пришло выдать виновницу преступления. Назойливый запах духов стоял в квартире целый месяц, с тех пор детство прочно связано у девушки с этим запахом.
