Люба несколько раздраженно заправила за ухо выбившийся из прически черный локон волос.
— Как-то так, — коротко вздохнул Итан, посмотрев на Пелагею, невозмутимо добавил: — Люба вполне ясно высказала свою позицию. Я надеюсь, что полностью компенсировал ей все неудобства, — переведя взгляд на женщину, спокойно ожидал ее слов.
— Полностью, — тотчас согласно закивала головой Люба и её губы расплылись в широкой, довольной улыбке. — За то количество золота, что ты мне дал и не грех было годик в другом мире посидеть, — добавила многозначительно и просительно глянув на эльфа, тихонько спросила: — Я пойду за сумками? У меня все вещи давно собраны…
Увидев легкий кивок Повелителя, торопливо встала из-за стола и мгновенно убежала из кухни.
— Мария, если пока всё понятно, то можно выходить. Твоя одежда, — эльф окинул внимательным взглядом блузку, сидящей за столом девушки, — вполне подходит для этого мира. Люба меня просветила о местной моде, — хмыкнул он и встал из-за стола.
— Раз можно, значит выходим, — спокойно ответила Пелагея и поднялась следом за эльфом. — Из того, что вы сказали, мне все понятно. Надеюсь, позже, сможете подробно рассказать, что у вас за дела на Земле. Что будет сейчас?
— Сейчас мы выходим, потом идем, а дальше едем. Но не на лошадях, а на особом виде транспорта, — с усмешкой произнес Повелитель. — Я сам тут впервые, но знаю всё, что знает Люба. Ах да! — он досадливо сморщился. — Чуть не забыл… Речь местных ты понимать будешь, но читать и писать нет, — несколько виновато улыбнулся эльф. — Межмировой портал наделяет лишь знанием языка.
Огорченно вздохнув, Пелагея опустила взгляд. Новость о том, что не сможет читать и писать, крайне не понравилась, но изменить она ничего не могла.
Глядя на эту хрупкую, рыжеволосую девушку, Итан почему-то испытывал искреннюю радость и, как ни странно, предвкушение. Повелитель эльфов начал надеяться, что эта рыжеволосая красавица поможет ему найти тех, кого так давно ищет.
— Ты главное не пугайся. Мы с Васей тебя в обиду не дадим, — Повелитель неожиданно озорно подмигнул, задумчивой девушке.
Бесшумно подойдя, Итан протянул левую руку и бережно накрыл ладонью руку Пелагеи. Смущенно улыбнувшись и порозовев, юная красавица аккуратно вытянула пальчики из-под мужской ладони.
Пристально посмотрев на Пелагею и Повелителя, съякс плавно встал на мощные лапы. Помедлив одно мгновение, он внезапно превратился… в толстую, лысую кошку! Издав непонятный звук, Василий подошел к девушке и требовательно уставился на нее. Коротко усмехнувшись, Пелагея медленно наклонилась и взяла на руки довольно увесистое животное.
Машинально поглаживая довольно жмурящегося котяру меж ушей, она внимательно наблюдала за выходящим из столовой Итаном. Помедлив пару мгновений, девушка отправилась следом.
Пройдя по коридору, Пелагея встала рядом с мужчиной возле входной двери. Слушая негромкое урчание съякса, девушка с изумлением смотрела на то, как, пыхтя от натуги, Люба тащит по полу коридора огромную, клетчатую сумку.
— Люба-а, — с укоризной в голосе протянул Итан. — Я же дал тебе специальную сумку для золота. Это внешне она маленькая, но все поместится. Зачем тебе этот монстр?
— Знаю я ваши магические штучки, — пробубнила женщина и оттерла пот со лба. — Сейчас с золотом всё нормально, а потом… Фють, и всё! Плакали денежки! Вот, ты мне скажи… Я год у вас прожила. А ты говоришь, что вернусь в тот же день и час… Вот как так-то, а? Бесовщина это какая-то, — сердито фыркнула Люба. — В общем, деньгами я рисковать не хочу! — уперев руки в бока, полная решимости стоять на своем, она смотрела на Итана.
Тихонько вздохнув, Повелитель эльфов похоже не в первый раз начал рассказывать Любе о том, что никакой бесовщины нет, но есть наука! И магия — наука, а не чудеса…
Слушая спокойный голос Итана и видя, как упрямо поджимает губы и отрицательно вертит головой Люба, девушка понимала, что переубедить женщину крайне сложная задача. Прижимая к себе съякса, Пелагея не показывала тревоги, но конечно же, ей было страшно. Надеясь на лучшее, она изредка привычно-машинально почесывала зудящую татуировку.
Глава 10
Убедив-таки Любу в том, что бесовщины нет и уговорив взять нормальную сумку, Итан поправил на плече лямку своего темно-зеленого рюкзака. Быстро оглядев своих спутниц, ласково улыбнулся Пелагее и, распахнув дверь, вышел на улицу.
По-утреннему робкое солнышко ласково пригревало крыши деревенских домов. Лениво переругивающиеся между собой собаки, едва завидев три фигуры, идущие по пыльной дороге между деревянными домами, заливались восторженным лаем.
Опасливо косясь по сторонам, Пелагея прижимала к груди съякса и старалась не только не отставать, но и идти рядом с длинноногим эльфом. Прижимая к животу маленькую кожаную сумочку, Люба поджимала губы и, подозрительно оглядываясь, вела своих спутников к местной автостанции. Ну, как автостанции — небольшому пяточку, возле добротного магазина.
— Пришли, — продолжая озираться по сторонам, сообщила Люба, остановившись чуть подальше от магазина. — Скоро будет автобус. Он проходящий и долго не будет стоять. Надо подождать, — отчего-то неодобрительно поморщившись, она погладила заветную сумочку.
— Люба! — неожиданно раздался женский голос.
Оглянувшись, Люба плотнее прижала к животу сумку. Сердито прищурившись, она смотрела на приближающуюся очень полную женщину, в цветастом платье с коротким рукавом.
— Куда это ты спозаранку? — подойдя поближе, та жадно разглядывала Любу. — Мне Матрена нынче рассказала, что возле твоего дома сильно гудело и зеленым всё светилось, — понизив голос до шепота, женщина подошла максимально близко к Любе.
— Вот любят у нас языками трепать, — сердито прищурившись, произнесла Люба. — Что там светиться-то может? Да и не гудело ничего. Придумает же глупости, — она неодобрительно покачала головой. — В Хабаровск я еду, — ловко перевела она разговор с щекотливой темы.
— А зачем? Что там делать-то собралась? У тебя ж там нет никого… Погодь! У тебя ж там вроде троюродная сестра мужа оставалась, царствие ему небесное, — глубокомысленно заявила словоохотливая и крайне любопытная женщина. — А эти с тобой? Не местные точно. Гости, аль родственники? — приоткрыв от любопытства пухлые губы, она пожирала Итана и Пелагею глазами, одновременно умудряясь засыпать Любу вопросами.
— Затем, — коротко отозвалась Люба. — И родственница осталась! Откуда только ты знаешь, — она с досадой поджала губы. — А родственники эти иль нет, не твоего ума дела, Алена! Больно ты
