своей цели и какая она, нужна ли. Кому? Испытывать боль всю жизнь, чтобы умереть и наслаждаться духовно. Какая глупость. Несусветная. Безумная жизнь. Море смертей. Напрасный труд. Ради чего, а, главное, зачем? Безразличие и успокоенность обступили ледяным безмолвием Лиурфла со всех сторон.
Интуитивно Лиурфл почувствовал тёплое дружелюбное присутствие другого сознания. Светлый доппельгенгер91. Откуда ты только взялся на мою голову? Они встретились взглядами душ. Адское пламя страдания, ненависти и сердечная жертвенная грусть, преисполненная нежности и любви.
– Вы одно целое сознание. Неразделимое. Вечное. На противоположных полюсах. В разных Вселенных. В едином кванте бесконечности. Спутанные частицы мироздания, – девочка уселась в уголок тюремной камеры, облокотившись о коленки. Длинная белая матерчатая рубаха, накинутая на её нежное полупрозрачное тельце, не замечала грязной и вонючей лужи, в которую уселся чудесный ребёнок, и оставалась такой же белоснежной, искрящейся солнечными лучиками от внутреннего сияния дитя.
Эней и Лиурфл уставились на причудливого ребёнка непонимающими взглядами, отражающими удивление, смирение, интерес одновременно.
Малышка весело подмигнула им, кивнув в сторону казематной решётки.
Сквозь сизо-серый мрак, струившийся между квадратами ненавистного окошка, вдалеке засияло яркое голубоватое пятно, которое быстро приближалось. Когда эфирное создание вплотную подлетело к просвету в темницу, они разглядели бестелесное существо, излучающее яркий ласковый свет, мир и гармонию.
– Кто это? Что за дихотомия: мужчина или женщина? – уточнил Лиурфл.
– Явственно ощущается девственное начало. Андрогинное существо. По-видимому, это чья-то душа: целомудренная, чистая, непорочная, имеющая в себе тинктуры света, огня и воды, сливающиеся в первозданную безгрешность и любовь.
Не имеющая чёткой внешней формы андрогинная сущность, в которой чувствовалось и мужское, и женское начало коснулось своим «сиянием» крепкой цепи…
Оковы с тяжёлым грохотом и треском, раскалывающим черепную коробку надвое, грохнулись на пол мрачного цугундера. Мощная фотонная энергия озарила всё пространство лучезарным светом. Души пленников погрузились во всеобщий эквивалент непорочной и чистой любви. Такого они никогда не испытывали в своей жизни. Тела стало невесомыми. Все раны затянулись. Боль мгновенно исчезла. За секунду перед ними промелькнула вся их короткая жизнь. Теперь всё казалось пустым. Тепло и мир, которым одарило их странное эфирное создание, за мгновение излечили все физические и душевные раны. Загадочная туманная «квинтэссенция неизведанного» просочилась сквозь решётку и плавно уплывала в неизвестность.
– Кто ты? – признательно закричал Эней вслед своему спасителю, опасаясь не успеть поблагодарить, божественное существо.
– Сер..фим…Сар..с.й, – отчётливо прозвучал в голове Энея ласковый мелодичный голос.
Эней был учёным и скептически относился к любым религиозным мировоззрениям, полагая их не более, чем профанацией для глупых, потчующих себя несбыточной надеждой на бессмертие. Эней понятия не имел, кто же освободил его душу от рабства. Странно, почему мужское имя принадлежит существу, в котором явно чувствовалось женское начало. Возможно, потому что он ассоциировал любовь с женщиной. Сверхъестественное создание и было идеальной субстанцией девственности и чистоты…
– Что только не привидится человеческому сознанию во сне, – сделал логический вывод учёный.
– А мы, что с тобой спим? – недоверчиво спросил Лиурфл. – А если и так, то когда мы спим: во сне или сейчас?
Глава 27. Энри Врутмэн
Будь справедливым, закону покорись,
Ведь правила придумали не люди.
Держи свой гнев в узде и к мудрости стремись,
Прозреешь истину о «лизоблюде»…
Эней постепенно стал приходить в себя от ночных загулов, пьянок и похождений по барам вместе со ставшим закадычным другом Вигге.
– Исгерд, активируй интоксикацию организма. Абсорбируй производные алкоголя, проведи полный фермионный анализ. Возможно, пригодится. Сможешь структурировать и при необходимости синтезировать всё, что мы выпили и съели?
– Отвечу после анализа, думаю, что представить асинхронную валидацию92 совместно с первыми образцами структуры смогу через два часа пятнадцать минут. Синтезацию материи можно будет провести на стандартном гастрометре93, дополнив базовое программное обеспечение встроенного Искина.
– Хорошо. Выполняй. Мне кажется, давно пора разнообразить меню студенческого синтезатора.
Синтезация материи, начиная от продуктов питания и заканчивая сверхдальними космическими шаттлами, локальное перемещение в пространстве на небольшие расстояния, летающие эксалёты, гигантские небоскрёбы высотой сотни километров – всё это стало обыденностью для Энея буквально в течение нескольких дней. Эней ещё не успел переосмыслить тот факт, что юноша, которого он знал и помнил, уже далеко не наивный молодой эрудит, грезивший о стезе учёного на благо развития человеческой цивилизации, канувшей в Лету.
Эней включил голограф, отобразивший видеорецепцию94 «ведущего» какой-то рейтинговой федеральной программы. Энри Врутмэн, так звали журналиста, выглядел реальней, чем если бы он действительно находился у юноши в гостях. Казалось, что говорящая балаболка рассказывает, последние новости исключительно для Энея.
Энри прошёлся по апартаментам Энея, присел на мягкое воздушное кресло, появившееся из ниоткуда, и продолжил пропаганду федеративного образа жизни, которая стала уже привычным делом, особенно в устах Врутмэна.
Эней успел полностью освоиться в новой для него социальной среде. И если вначале, всё у него вызывало восторг, то с течением времени фантасмагорическая новизна Альфарда приелась и стала обыденной и даже скучной.
– Эх, хорошо в стране «Советской жить, эх, хорошо страной любимым быть», – вспомнил знаменитые слова Эней из другого времени далёкой галактики, когда Врутмэн «промывал ему мозг», сидя напротив в уютном кресле.
Всматриваясь ему в лицо, прямо в глаза Эней силился понять, как этот образованный и далеко неглупый человек распространяет такую несусветную чушь. Он действительно верит во всю эту маразматику? Или беспрекословно исполняет «волю руководящей партии и правительства».
Федеративное содружество всё больше ему напоминало декорацию, за которой скрывалось монополистическая таафеитовая конгломерация плутократов95.
Из всего контекста новостей можно было сделать один вывод: все граждане Федерации живут в светлом будущем, Империя давно сгнила, а её аромат отравляет всё живое вокруг; в Объединённых Штатах Аттрактора живут одни обжоры, дегенераты и больные органики, сумасшедшие синтетики и киборги, которые хотят поработить всю галактику. ОША, к слову сказать, представлялась довольно странной общественной формацией. Все, кого не захватила Империя, либо кто сам отказался добровольно вступать в Федерацию, объединились в ОША, состав которой вызывал одно недоумение. Превалирующими участниками Штатов были планеты-колонии, промышляющие пиратством и набегами на Вольные государства, которые развивались сами по себе, не вступая в какие-либо союзы даже между собой.
У Энея возник когнитивный диссонанс, вызванный стойким дежавю.
Полное ощущение возврата в старое советское прошлое: та же самая правящая партийная номенклатура во главе с несменяемым генсеком, окружённым сонмом недалёких блюдолизов. Главный принцип единопартийных бонз: верность партии и вождю пролетариата, вернее, «плутов» и «кратов».
Совесть, справедливость, интеллект, профессионализм изжиты за ненадобностью…
Было смешно смотреть по голографу, как знаменитые на всю
