может взять это в привычку, скопировать за вами.
— Если бы. Я все время забываю, откуда вы родом. Беритесь за руку, к вам моя болезнь не пристанет. Вы абсолютно правы — это от нервов. Когда я переживаю за сына, тогда всегда покрывается пятнами.
— Едите одни конфеты? Когда нервничаете?
— Именно так. Кстати, не давайте моему сыну слишком много фруктов и каш. И сладкого тоже много не стоит давать. Ему это не полезно. Лучше кормить мальчика мясом. Сколько съест. А съесть он может действительно много.
— Спасибо, что предупредили. Хоть и с опозданием.
— Что поделать, я пока плохо ориентируюсь в местных обычаях.
Я опустила ладонь на стальную руку барона и впервые почувствовала себя на буксире. Мы летим вдвоем, будто за нами гонится сама смерть. Странный вечер. Так много людей во дворах. Многие из них очень странно одеты. Вот только что мимо нас прошла девица, поправив на носу дужку пенсне. Из подворотни повеяло холодом, я задрожала. Старик вышел из парадной, стукнул о ступени палочкой-стеком и в нетерпении посмотрел на часы. Будто выходец из другого века, нарядный, лоснящийся, немного напыщенный. И снова меня пробрало холодом. Вроде ещё днём было жарко, а сейчас уже нестерпимо хочется набросить на плечи пальто. Сумасшедшие дети бегут нам навстречу, волоча за собой по асфальту деревянные сани. Где только и раздобыли такие, все в завитушках, да и лето кругом. И только дворник метёт улицу, ничего и никого вокруг себя не замечая. Забавный, делает вид, что старается, а метла ни разу не коснулась асфальта, не слышно противного скрежета прутьев.
— Позвольте, я накину вам на плечи свой сюртук. Вы продрогли, Надежда.
— Это не слишком удобно… — не успела я толком отказаться, меня окутало облаком аромата опасного, сильного мужчины, мгновенно стало тепло и даже чуть жарко. Непривычно мягкая лёгкая ткань доходит чуть ли не до колен. Ой, сюртук их даже прикрывает немного. И вновь он подставил мне свою руку для опоры, под тонкой рубашкой она кажется совершенно иной. Жесткой, мускулистой, твердой и очень надёжной. Будто я иду под локоть не с мужчиной, а скорее, со зверем, что лишь по случаю обернулся и стал человеком и то ненадолго. Глупое сравнение, сказочное, но ощущения именно такие. Мы вынырнули со дворов на проспект. Тут все такое нарядное, яркое и город пахнет иначе. Свободой и ощущением счастья. Похоже, в городе маскарад, или я опять не уследила за модой, но среди толпы припозднившихся горожан то и дело мелькают люди в странных, порой отталкивающих нарядах. Женщина в меховой накидке на узких плечах настораживает даже меня своим странно изысканным видом. В белоснежных перчатках до локтя она небрежно держит длинный мундштук, легкая походка на высоченных каблуках кажется чудом, особым видом искусства, которое присуще только избранным, тем, кто узнал от рождения некий секрет. Остро сверкает кулон на ее хрупком горле, прическа простая и одновременно невероятная по своей изысканной красоте. Простая стрижка, каре, но как искусно собраны волосы. И даже тонкая вуаль на лице не кажется чем-то искусственным, лишним. Когда девушка со мной поравнялись, я углядела на пальце колечко. Такие умели делать, кажется, только в старину. Ни в одном ювелирном магазине не встретишь подобного. Крошечные незабудки, кажутся живыми, они выполнены из синего камня разного оттенка, а серединка белесая. Собраны в ободке колечка словно на меленькой клумбе.
— Фея… — прошептала женщина, поравнявшись со мной. Бархатный голос глубок, невероятен и переливист. За ним одним хочется следовать и слушать, слушать как можно дольше. Что она хотела сказать? К кому обращалась? Я на фею ни капельки не похожа.
— Это здесь? — замер сиятельство перед невзрачным спуском в полуподвал.
— Да.
— Вы не ошиблись? Эта лавка мне кажется не слишком надёжной. Сомневаюсь, что сама Марцелла бывает в таких местах.
— Самый старый кондитерский магазин в городе. Раньше, когда я ещё в школу ходила, здесь же было и производство, а зал кафетерия был крошечным.
Мы спустились вниз по ступеням, Людовику не развернуться, чтобы открыть мне дверь. До закрытия ещё полчаса, успеем купить коробку пирожных.
— Я сделаю заказ, вы можете присесть и передохнуть. Ещё раз простите, что вынудил вас так быстро идти со мной рядом, — выдвинул стул, подождал пока я подойду ближе, пододвинул обратно как полагается. Так непривычно и привыкать совершенно точно нельзя. Ни к чему. Этот мир знати, он другой, и он совершенно точно не для меня. Я вообще не привыкла, чтоб обо мне так кто-то заботился. Наверное, поэтому я и ответила излишне резко.
— Вы уже извинялись. И купите торт сыну, он очень переживал за вас.
— За меня? — лихо взлетели соболиные брови, — Исключено. Вы, должно быть, ошиблись. Джошуа знает, что со мной ничего плохого никогда не случится. Я барон и имел удовольствие множество раз подтвердить свое право на титул в поединках, — то ли шутит, то ли, и вправду, он сумасшедший?
Зал сегодня битком набит людьми, маркетологи учудили. Устроили мастер-класс прямо здесь. И это почти уже ночью. Усталый очень худой мужчина упорно раскатывает на столе сероватое тесто, то и дело смахивая со лба пот. На него почти никто даже не смотрит. Обидно, наверное. Я встала из-за стола и осмелилась подойти ближе. Странное тесто, совершенно без ягод и ничем толком не пахнет. Наверное, основа для трубочек, но почему тогда серое.
— У вас так ловко выходит, — вскинул на меня удивительные глаза, в которых как будто бы плещется вся мудрость веков, а может, наше стальное небо.
— Любимое дело. Главное, найти то, что приходится по душе, тогда и расставаться с ним не захочешь. Вас сегодня ждёт важная, судьбоносная, я смею сказать, встреча.
— Это точно. А как вы угадали?
— Слух прошел среди наших. Не откажите в помощи итальянцам. Замучили уже всех. Тоже ведь люди, хоть и чудные.
— Марцелла итальянка?
— Вас зовет ваш избранник.
— Вы ошиблись, — повернула я голову к кассам. Барон и вправду ищет меня в толпе. Вот только жениха мне такого не хватало. Одного брака за плечами достаточно, чтоб больше никогда в подобное сомнительное удовольствие не влезать. Да и зачем я Сиятельству, за ним наверняка толпа девушек бегает куда симпатичней.
— Вы что-то хотели?
— Помогите мне определиться с выбором кофе, если не затруднит.
— Пирожные вы уже выбрали?
— Я взял по три дюжины каждого вида, — то есть вон та гора коробок, это все нам? И как, интересно, он планирует их донести? Там же штук сто! — С кофе несколько сложнее. Джезва в продаже всего
