к тому же устроив секрет с пулеметом и автоматчиком. Оружие немцы держали под рукой и как только лейтенант крикнул — «Вперед, за Родину, за Сталина!», сразу же схватились за оружие. Уйти удалось одному сержанту, он тащил на себе раненую радистку, пока она не померла. Вот уже пятый день сержант мучался от голода, хорошо, что отыскал лесной родник. Понимая, что сдохнет от голода, решил выйти на дорогу со своей «светкой», в которой не осталось ни одного патрона и умереть как воин.
Направив винтовку на приближающиеся грузовики, увидел в прицел немецкого офицера — холеного, настоящего арийца, чем то похожего на его старшего брата.
Офицер СС вышел из остановившегося грузовика и на чистом русском обратился к сержанту — Красноармеец! Мы из войсковой разведки, уничтожив противника, переоделись в их форму. Бегом ко мне!
Сержант почему-то сразу поверил, акцента у немца не было, говорил он на чистом русском языке, правда не окая и не акая, у него не было вообще никаких признаков разнообразного говора. Это вдруг неприятно отозвалось в его мозгу и сержант остановился.
— Боец, у нас нет времени, или ты присоединяешься к нам, или мы едем дальше! Как тебя зовут и почему ты один?
— Сержант Владимир Отт, партизанский отряд, в который я входил, уничтожен.
— Ты из немцев, Отт?
— Из Поволжских, моя семья живет в Саратове.
— Снайперка с тобой так просто, или ты умеешь из нее стрелять?
— Умею и довольно неплохо!
— Я майор госбезопасности Строев, позывной Ариец. Полезай во вторую машину, там есть лишние пара комплектов формы и документов. Твой позывной будет Отто.
В дороге один раз пришлось напрячься — пост тайной полевой полиции остановил грузовики, как оказалось для обеспечения обгона какого-то фрукта в штатском, которого вез рядовой в полевой форме СС на полноприводном Mercedes-Benz G5. Штатский показал какой-то жетон и его пропустили вперед, затем фельдфебель махнул жезлом, пропуская наши автомобили и мы не спеша покатили дальше, «мерин» же рванул под восемьдесят пять километров в час и скрылся за поворотом. Минут через двадцать Строев присвистнул — напоминающий наш «козлик» мерс стоял у обочины, а водитель возился с колесом.
— Тормози-ка за этим чудом на колесах!
Рэмбо кивнул головой и притер грузовик к обочине.
Часов за шесть группа добралась до конечного пункта, во время движения по дороге то приставая к чужим колоннам, то двигаясь самостоятельно.
Строев выскочил из кабины и подошел к хлыщу в штатском — Нужна помощь господин…
— Штурмбаннфюрер СС Рудольф Ланге! От помощи не откажусь, а то я чувствую, что до Риги я быстро не доберусь.
Строев вскинул правую руку в нацистском приветствии, затем резким ударом ребром ладони по шее немца вырубил его и как барс прыгнул на водителя, ударив его по почкам, затем сломав ему шею.
— Две тройки, быстро ко мне — труп раздеть и закопать метрах в пятидесяти от дороги, под его документы вполне подойдет Клим. Заменить колесо! А «языка» тащите туда же, раздеть и связать — будем его «потрошить»! Скорее, пока нет машин на дороге!
Строев завладел документами офицера и поспешил начать общение с майором СС, который после щипка в области верхней губы пришел в себя и попытался запугать, плюясь слюнями как верблюд.
После сеанса мягкой мануальной терапии штурмбаннфюрер готов был рассказать даже про свое детство — В тридцать третьем году я получил степень доктора права и был завербован гестапо в Галле. Сначала я присоединился к Sturmabteilung(SA), но вскоре почувствовал, что это был неудачный карьерный шаг и вступил в Шуцштаффель(СС).
Будучи сотрудником гестапо среднего звена, я быстро продвигался по службе, с тридцать шестого года работал в управлении гестапо в Берлине. Через два года меня перевели в Вену для надзора за аннексией австрийской полицейской системы. С июня тридцать девятого года я работал в Штутгарте.
С мая по июль сорокового года я руководил отделениями гестапо в Веймаре и Эрфурте, одновременно работая заместителем начальника управления инспектора SiPo в Касселе. В сентябре прошлого года меня назначили заместителем начальника полиции Берлина. В апреле этого года за хорошую службу был повышен до штурмбаннфюрера СС. Пятого июня я получил назначение в Претцш командиром Teilkommando (отряда) айнзатцгруппы А, возглавляемой бригадефюрером СС и генерал-майором полиции доктором Францем Вальтером Шталекером.
Строев внимательно впитывал информацию и откладывал ее в своей памяти — Какие цели поставлены перед вашим подразделением?
— С самого начала целью EK2 было радикальное решение еврейской проблемы путем уничтожения всех евреев. Согласно полученному приказу Айнзатцгруппа «А» следует за группой армий «Север» и ее районами ответственности стали Литва, Латвия, Эстония и часть России вплоть до Ленинграда. Нашей миссией является выслеживание и убийство евреев, цыган, коммунистов и других «нежелательных лиц». Хорошо, что Советы не проводили в Прибалтике поголовную эвакуацию населения, как в Белоруссии и на Украине! Правда русские пообещали всем желающим вывезти их подальше от границы, но эти идиоты евреи решили, что они самые умные и остались в Прибалтике, обеспечив нас работой!
— Продолжай, зачем ты едешь в Ригу?
— Моей задачей является установить взаимодействие с отрядами латышей, такими как Команда Арайса, которые мы организовали для проведения массовых убийств в небольших городах, освобожденное население само должно принять самые суровые меры против большевистского и еврейского врага совершенно самостоятельно, так что руководство немецких властей не могло быть обнаружено. В Литве это было достигнуто впервые в результате действий партизан в Ковно. К нашему удивлению, поначалу было нелегко организовать масштабный еврейский погром. Климатис, лидер партизанского отряда, которого использовали в первую очередь для этой цели, преуспел в организации погрома на основании рекомендаций, данных ему небольшим передовым отрядом, действовавшим в Ковно, и таким образом, что снаружи не было замечено ни немецкого приказа, ни немецкого подстрекательства. Во время первого погрома литовские партизаны уничтожили более полутора тысяч евреев, подожгли несколько синагог или разрушили их другими способами и сожгли еврейский жилой квартал, состоящий примерно из шестидесяти домов. В течение следующих ночей около двух тысяч трехсот евреев были уничтожены аналогичным образом.
Тут немец замолчал и Строев, недовольный потерей времени, приставил лезвие ножа к глазу захваченного языка — Еще раз остановишься без моего приказа, я для начала выну твои глаза.
Немец заверещал как заяц и, получив по голове, затараторил — Меня назначили ответственным за латвийскую часть решения моего руководства о депортации евреев из Германии, Австрии и Чехословакии в Ригу. Мне нужно решить на месте все детали предстоящей операции.
— Кто тебя в Риге знает лично?
— Никто, я только что как и все члены айнзатцгруппы СС были собраны в полицейской академии в Претцше весной этого года. В Прибалтике из наших еще никто не был, я как раз должен был выяснить места нашей дислокации в Риге и ее окрестностях.
Поняв, что ничего нового из языка не вытянуть, Строев правой рукой вырвал кадык Ланге, а левой оттолкнул его от себя, чтобы не запачкаться кровью. Скиф удивленно покачал головой — он бы так наверное не смог. «Придется тренироваться, благо есть на ком» — все спецы из будущего считали своим долгом постигать науку убийства себе подобных, пользуясь опытом своего командира. «Командир обещал при случае показать как правильно отрезать голову противнику для устрашения остальных, может в Риге сподобится!»
Вернувшись к транспорту, Строев собрал всех бойцов — Ну что, Призраки! Поздравляю — мы сегодня удавили мерзкую тварь, людоеда в человеческом обличии! Теперь я точно могу сформулировать нашу основную задачу — провести казни этих нацистов, по хорошему главных организаторов поголовного уничтожения нужно повесить прямо на главной площади Риги. А теперь все по машинам!
До Риги диверсанты добрались без проблем, при въезде у них проверили документы и указали адрес, где они смогут временно разместиться. До здания на улице Екаба, 11, где разместились Главный штаб СС и Полицейское управление рейхскомиссариата Остланд, было всего три квартала. Строев опять занялся подделкой документов, решив выдать себя за убитого штурмбаннфюрера СС Рудольфа Ланге. В документы же командира разведывательного батальона дивизии «Мертвая голова» вклеил фото Сокола, немного похожего на покойника.
Утром Строев с Олесей нашли магазинчик женской одежды, где купили для нее вещи и обувь. Затем Строев отобрал из имеющихся документов удостоверение на унтершарфюрера Ирмы Грезе и втроем отправились в самое логово нацистов.
Оставив своих товарищей около кабинета
