Следующим по списку шёл номер андорской группы, обозначенный как фрагмент из традиционного на их родине танцевального шоу, посвящённого празднику Весны и Возрождения. Присутствующие отреагировали на это заявление весьма вяло, лишь только Галина Александровна тихо ахнула, прикрыв ладонью рот, да Литгоу перекосило от каких-то, ведомых только ему, воспоминаний.
Ка'Тори отрывисто отдавал приказы своей группе, ловко расставляющей на сцене декорации. Было заметно, что они тренировались день и ночь, готовя выступление — как известно, андорцы славятся своей ответственностью и безупречностью во всём, что касается приказов начальства, а если уж речь при этом заходит ещё и об их национальной гордости — выноси всех святых!.. Короче всем было ясно, что Ка'Тори скорее удавится, нежели позволит кому-то испортить ему выступление. Или, что ещё более вероятно — удавит того, кто посмеет это сделать… Задрапировав стены полупрозрачными тканями нежных пастельных тонов, ребята вынесли на сцену укутанную в сто слоёв драпировки статую, и водрузили её на постамент в самом центре, после чего Ка'Тори взмахнул рукой, и на сцену выбежало с десяток мальчиков и девочек, закутанных всё в те же газовые многослойные покрывала, что и статуя. Свет погас, зазвучала красивая пронзительная мелодия, эстетически приятная и доступная пониманию всех присутствующих в зале рас, и андорцы начали танцевать, кружась вокруг статуи. Покрывала развевались, красиво вспыхивая в разноцветных лучах мягкой подсветки, мелодично позвякивали браслеты на руках и ногах танцующих, а на экране за сценой медленно восходило солнце их родного мира, разгоняя морозную мглу ночи. Танец… завораживал. Офицеры пооткрывали рты, глядя на сцену, даже Алекс подалась вперёд, вцепившись в подлокотники кресла, и лишь только верный себе Полански продолжал мирно спать, используя в качестве подушки пухлый сценарий.
Тем временем ритм танца нарастал, приобретая всё более однозначный оттенок, смысл которого стал ясен окончательно и бесповоротно, как только юные андорцы начали сбрасывать один покров за другим, пока не остались в абсолютном минимуме одежды, не оставляющем никакого пространства для полёта воображения. В принципе, очнись кто-нибудь из офицеров в этот момент и прикажи прекратить всё происходящее в самом начале, всё ещё и могло бы завершиться благополучно, но в том-то и дело, что никто этого сделать не мог! Все, кто наблюдал за выступлением андорской группы, включая вулканцев, будто впали в какой-то непонятный транс, а Полански всё так же спал сном праведника, и невероятное шоу продолжалось по нарастающей. В какой-то момент Совок с ужасом обнаружил, что уже с минуту сжимает в своих объятиях даже и не думающую сопротивляться этому факту Т'Арию. До сих пор ему даже в голову не приходило, что они могут позволить себе нечто подобное до официальной регистрации брака, да ещё и на людях!!! К счастью, никто из присутствующих этого не заметил — Сэлв, например, обнимал Эван, которая уставилась на сцену точно такими же, как и у него самого, стеклянными глазами; Иван с той же целью сграбастал своего Первого, Н'Кай страстно сжимал в объятиях занавеску. Короче, не будет преувеличением сказать, что каждый из них схватил то, что под руку подвернулось, совершенно не думая при этом о последствиях.
— Очнись, идиот! — прошипела Галина Александровна и решительно отвесила любимому внуку увесистый подзатыльник. — Это всего лишь андорская магия, при желании с этим можно бороться!
Не подействовало. Либо у Вани не было желания бороться, либо гормоны оказались сильнее. Галина Александровна лишь усмехнулась и покачала головой. В конечном итоге, каждый всё равно учится только на своих собственных ошибках. «Да ла-а-адно!» — как сказал бы в этом случае один старый и мудрый человек, у которого на всё находился свой собственный, оригинальный ответ. А если его не было, он просто улыбался, пожимал плечами и говорил «Да ла-а-адно!» И это действительно было мудро.
В тот момент, когда напряжение в зале достигло апогея, Ка'Тори подскочил к статуе и одним решительным движением сдёрнул с неё покрывало. Галя совершенно точно знала, что под ним находится, но всё равно не смогла удержаться от смеха, и вторично прикрыла рот ладошкой. Последний музыкальный аккорд оказался слишком уж резким, и Полански, наконец, проснулся, с грохотом упав с кресла — и не только от вида голубокожих курсантов, скачущих на сцене практически в чём мать родила, словно черти на раскалённой сковороде, вокруг… об этом, пожалуй, отдельно. Ибо на статуе, изображающей андорского бога плодородия, сразу бросались в глаза три основные детали — и вовсе не одежды, к сожалению. Скажем так — двумя из них были антенны. Продолжать? Не надо? Мы так и поняли. Сидящие в зале тоже всё сразу поняли, однако было уже поздно. Полански, красный, как свежесваренный рак, выскочил на сцену, протискиваясь между явно впавших в транс юных андорцев, схватил укрывавшую до того статую простынь и водворил её на место, не заметив того факта, кто угол ткани при установке декораций оказался зажат между основанием статуи и постаментом. Финал был логичен и неизбежен как океанский прилив — статуя покачнулась и с грохотом рухнула с пьедестала, сбивая курсантов с жизнеутверждающего ритма танца, символизирующего сами-знаете-что. Следует ли упоминать о том, что при падении от статуи откололась самая возмутительная деталь — третья?..
Разом очнувшаяся Лея отпихнула Серёгина в сторону, огрев его на прощание декоративной урной, в которую предполагалось поместить катру усопшего; Эван и Сэлв отскочили друг от друга как ошпаренные; в углу сдавленным шопотом переругивались Т'Ария и Совок; Н'Кай недоумённо изучал изрядно помятую занавеску в своих руках.
— Что это?! — прорычал Полански, сжимая в руке деталь номер три.
Курсанты в молчаливом недоумении уставились на Полански и синхронно пожали плечами. Как будто сами не знаете, сэр… Деталь безмолвно обвиняла.
— Я повторяю, что это… — Полански конкретизировал вопрос, обводя рукой с зажатой в ней деталью номер три сцену и всё на ней находящееся, — …такое?!
— Мы же сказали — праздник Весны и Возрождения! — раздражённо ответил Ка'Тори, поправляя на бедре ремешок кожаных трусиков весьма рискованного покроя. — Что тут непонятного?
— Кто вам позволил? В вашем возрасте?? ТАКОЕ???
— Какое «такое»? — растерянно поинтересовалась маленькая андорка из третьей группы. — У нас на родине этот танец ещё в десять лет начинают разучивать, иначе к совершеннолетию ни за что правильно не выступишь!
— Я не знаю, как там у вас на родине, но у нас вы эту похабень, — закричал Полански, угрожающе направив вышеупомянутую похабень, аки обвиняющий перст, к небу, — вы демонстрировать не будете!..
— Но номер уже поставлен! — в отчаянии воскликнул Ка'Тори.
— Ну так переставьте! — рыкнул Полански, запуская похабенью куда-то вглубь сцены и брезгливо вытирая руки о штаны.
И только в этот драматический момент до голубокожей девчонки полностью дошёл весь смысл происходящего. Переведя прояснившийся взгляд на статую-инвалида, она вдруг закрыла лицо руками и громко зарыдала, горько вопрошая всех присутствующих о том, что она теперь скажет дедушке, из посольства которого они с Ка'Тори эту статую тайно умыкнули накануне вечером, и что такого она вообще сделала этому миру, что на неё в последнее время сыпятся одни сплошные несчастья, и почему эти несчастья происходят исключительно от сержанта Полански. Изрядно стушевавшийся Полански с несвойственной ему горячностью пообещал девчонке, что в следующем семестре он обязательно исправит ей тройку по физкультуре как минимум на твёрдую четвёрку, даже если ему придётся ради этой цели удавить все свои идеалы. Хитрая девчонка в последний раз размазала по лицу насквозь фальшивые слёзы и гордо удалилась со сцены, волоча за собой груду покрывал.
— Выпускай следующих! — испуганно крикнул Алине Джонсон. — Кто там у нас по списку?
— Вулканцы, — ответил сержант, спрыгивая со сцены. — Слава тебе Господи… У этих-то уж точно похабени не будет!
В течение последовавших за этими словами десяти минут вулканская группа лихорадочно декорировала сцену, начисто лишая её жизнерадостного вида, над коим так тщательно трудились андорцы тридцатью минутами ранее. Свет в зале погас, и экран за их спинами едва заметно засветился, являя зрителям мрачную картину вулканской ночи. Зрители, включая мрачно шепчущуюся в углу андорскую группу, вздрогнули и притихли. Окончательно же всех добил вид кроваво-красной Т'Хут, величаво выплывшей из-за горизонта минутой позже.
— Сразу видно — Леина работа, — иронически фыркнула вечная насмешница Алекс. — Чего сами боимся, тем и всех остальных пугаем… — однако всё же переместилась при этом на самый край сиденья и обхватила брата за плечи, опустив ему на погон упрямый подбородок.
