В голове стрельнуло болью. Общение со Жнецом не прошло бесследно. Я едва сдержала нервный смех. Как я была наивна пару месяцев назад, искренне веря в возможность выиграть войну против этих существ! Какая война? Сейчас, после личного общения с Властелином, я вполне здраво оценивала результаты прямого столкновения. Уничтожение. Полное и безоговорочное, без малейшего шанса на спасение. На ЭТОМ уровне развития технологий что-либо противопоставить Жнецам невозможно. Просто потому, что нечего. Флот Иерархии действительно в состоянии уничтожить Властелина. С огромными потерями, но — в состоянии. Полный Флот — ОДНОГО Властелина. А ведь Жнецов сотни тысяч! Назара был столь любезен, что показал двигающийся к нам флот перед тем, как выгорел его кристаллический мозг. Издевался он, что ли?
Наконец Рекс унялся. Обматерив нас напоследок, он глубоко вдохнул, резко, с рычанием, выдохнул, и, наконец, сказал:
— Можете.
— Я знал, что ты от такого не откажешься. — ухмыльнулся Гаррус.
Рекс полыхнул яростью, впрочем, быстро утихшей.
— Вакариан!
— Что "Вакариан"? — хмыкнул снайпер, непроизвольным жестом поглаживая цевье лежащей на коленях винтовки, которая так и не пригодилась. — Еще скажи, что я ошибся.
— Не ошибся. — кроган смерил расслабленно сидящего на полу молодого турианца насмешливым взглядом. — Хорош рассиживаться! Или вы решили тут и остаться?
— А мне здесь нравится. — нахально заявил будущая головная боль всея Омеги. — Тихо, спокойно. — голубые глаза стрельнули на мутный, покрытый трещинами кристалл мозга. — Зрелище уникальное.
— Сейчас станет неспокойно! Идем отсюда. Я жрать хочу.
Гаррус хмыкнул, качнул головой, но доставать нервного крогана не стал и с трудом поднялся на ноги.
— Рекс, надеюсь, ты помнишь, что Себастьян остался на флоте, и кормить нас будет столовка? — лениво сказал Найлус, помогая мне встать. — И если ты рассчитываешь на вкусно поесть, я тебя разочарую.
Рекс сумрачно осмотрел нероса, зло рыкнул, сгреб дробовик и направился к выходу из камеры с мозгом Властелина.
— Специально его злите? — едва слышно прошептала я, глядя в спину уходящему крогану.
— Пусть лучше психует из-за нашего распиздяйства и отсутствия кормежки, чем из-за того, что он узнал. — так же тихо ответил Найлус.
— Резонно. — согласно кивнула я. — Он сейчас держится на остатках боевой ярости. Скоро вся эта естественная химия рассосется, и наш доблестный кроган оценит всю глубину… ситуации, в которой мы находимся. Когда его мозги заработают, и он сможет думать с холодной логикой, не приплавленной эмоциями и ражем.
— Полагаешь, он еще этого не осознал? — скептически спросил Найлус.
— Полностью — не до конца. Рекс — умнейший мужик с колоссальным опытом, но он — кроган и подвержен резким и мощным эмоциям. Во время разговора со Жнецом он балансировал на грани боевой ярости. Он воспринимал все происходящее через призму эмоций. Через пару часов он успокоится и начнет анализировать услышанное и увиденное с холодной головой. Сделает выводы. И вот тогда он окончательно осознает и прочувствует. Примет разумом и душой.
— Рексу пора вспомнить, что он вождь одного из крупнейших кланов кроганов, а не просто высокооплачиваемый наемник. — сухо сказал Сарен.
— Полагаю, то, что он может увидеть на твоей планете, напомнит о его статусе и накладываемых этим статусом обязательствах.
Сарен хмыкнул.
— Я покажу ему то, что он хочет увидеть.
— Жестоко. — тихо сказал Гаррус.
Вместо ответа — ироничный и циничный взгляд синих глаз. Жестоко? О да, это — жестоко, но нам нужны кроганы. Сарен действительно может дать Рексу то, чего он так жаждет получить — действующее лекарство от генофага. Уже проверенное. На Вермайре подрастает первое поколение юных кроганов, рожденных естественным образом от излеченных женщин этого народа. Не клоны, в свое время выращенные в генетической лаборатории в качестве личной армии, а обычные дети. И Рекс получит возможность их увидеть. Выводы вождь сделает правильные: у его расы ЕСТЬ будущее. Он не забыл о моих словах по поводу инициированном Иерархией слушании об отмене санкции генофага. Он получит свою надежду, которую так жаждет. Что ж поделать, если это событие произошло в тени надвигающегося Апокалипсиса? Будет стимул поработать над его предотвращением, а не просто с интересом наблюдать за нашими метаниями по галактике и зубоскалить. Личная заинтересованность, она всегда хорошо стимулирует.
— Он хотел быть в центре урагана? — пожала плечами я. — Он находится в его центре. Душевное спокойствие ему никто не обещал.
На этой веселой ноте мы потопали за мрачным Рексом. Кроган обнаружился у "Драгора", нетерпеливо расхаживающий перед опущенным трапом, кипя от ярости и гнева. Сейчас, при отсутствии непосредственной опасности, он начал успокаиваться и обдумывать наш разговор с Властелином, сказанные им четкие лаконичные фразы, дающие ответы на незаданные вопросы и наделенные множеством оттенков смысла. Урднот — умный. Он быстро разберет недолгий услышанный им разговор на составляющие и поймет, ЧТО было сказано на самом деле. А еще он захочет узнать то, что пропустил, пока валялся в отключке после мощнейшего ментального удара, оставившего в сознании только меня и Сарена.
Пусть думает.
Со Жнеца мы улетали в молчании. Корабль вел Сарен: пилотирование его успокаивало. Икки молчал, разве что сказал: "Я рад, что вы вернулись", когда мы поднялись к нему на борт. Полагаю, Властелин и его не обошел своим вниманием. Все же, Икки — это первый действительно полноценный ИИ, осознавший себя в этом Цикле и попавший под внимание Назары. Геты на ИИ пока еще не тянут.
Вермайр встретил нас штормовым ветром и надвигающейся в сумерках бурей. Крепость уже была готова принять удар стихии: заслонки на окнах закрыты, во внутреннем дворе ни одного разумного, все, что может быть повреждено — убрано, транспорт в ангарах, автоматическая оборона активирована, и только геты сновали по территории, поблескивая в сумраке лампочками.
"Драгор" приземлился возле крытого ангара на небольшую причальную площадку, на краю которой нас уже ждали четыре крогана и высокий турианец-нерос в тяжелой черной броне с алыми полосами. Чуть поодаль толклись геты.
— Кто это?
На мой вопрос Сарен приблизил изображение, безошибочно выделив интересующего меня разумного.
— Сатис Крас. Зам начальника службы безопасности базы.
— Умеешь подбирать кадры. — отметила я, разглядывая изображение оного зама.
Впечатление он произвел вполне благоприятное. Высокий рост и мощное телосложение, характерное для этой субрасы турианцев, скрадывались природной гибкостью и пластикой движения: Сатис расхаживал по краю причальной площадки, хмуро глядя на наш корвет. Плавные движения, гибкость и грация дикого хищника, легкость шага. Опасный боец. Опытный. Напряжен, зол, полон сумбурных эмоций: ожидание, недоверие, подозрение, надежда. Он рад, что Сарен прилетел на Вермайр, но в то же время его гнетут сомнения и множество вопросов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
