Не успел генерал Эвон задать Винштассу хоть какой-то вопрос, как по громкой связи для всего персонала штабного судна прозвучало объявление:
– Внимание, пилотирование в водной среде: программа отсутствует. Вставьте загрузочный картридж или откажитесь от подводного пилотирования…
45
Как и рассчитывал Заиль, примарская эскадра вовремя заметила угрожающие маневры, которые он намеренно совершал на трофейном истребителе.
Экстремальный режим сгорания топлива делал его заметным ещё больше, а потому задолго до подхода основной массы «фошей» на расстояние ракетного залпа им наперехват вышла неполная эскадрилья «вирнетов».
Как по команде, урайские перехватчики начали торопливо избавляться от тяжелых ракет, чтобы достойно сразиться с примарами.
Заиль попытался уйти в сторону, чтобы не попасть под огонь своих, однако ему на хвост тут же села пара «вирнетов», безошибочно опознав в нем командира урайской эскадрильи.
Первоначальное предположение Эдди оправдалось, когда он лучше рассмотрел номера машин. Это были ребята из эскадрильи лейтенанта Палетти.
«Вирнеты» пытались зажать урайского командира в клещи, но Заиль, уже освоившись в чужой машине, умело выскальзывал из их объятий и, когда его коллеги наваливались на «противника» очень уж прямолинейно, отгонял их короткими очередями.
Одновременно Эдди пытался настроить связь на нужную частоту, однако у урайцев были свои стандарты и настройка никак не удавалась.
Заиль продолжал упорно уворачиваться от снарядов собратьев – «сильверхантов», с радостью отметив, что «вирнеты» вышли наперехват недоукомплектованные – без самонаводящихся ракет. Иначе разговор с ним был бы намного короче.
Вскоре основная масса «фошей» была обращена в бегство, и Заиль остался один перед тремя десятками «вирнетов».
Невероятными усилиями ему удалось наладить одностороннюю связь, и теперь он слышал, что о нем говорили его товарищи.
– Ну что, Клинсманн, долго вы будете с ним возиться? – узнал Эдди голос Палетти. Узнать-то узнал, да что толку – крикнуть ему: «Не стреляйте, это я, капитан Заиль!» не было никакой возможности.
– Эй, да он самоубийца! – Кажется, это был новичок Лоуренс, – Все ушли, а он остался…
– Ну-ка, навалились! – скомандовал Палетти, и Заиль мысленно его выругал. Это был неверный приказ, и Эдди тут же этим воспользовался, приклеиваясь то к одной, то к другой машине и постепенно уводя весь этот хоровод в сторону «Гинсборро».
Переругиваясь в эфире и подбадривая друг друга, «сильверханты» с увлечением пытались подстрелить верткого урайца.
– Эй! А почему он не стреляет? – удивился кто-то из пилотов.
– Наконец-то заметили, идиоты, – лихорадочно дергая штурвал, произнес Эдди.
– Пушку заело, – предположил Палетти и рванул наперерез, но Заиль пуганул его короткой очередью.
– Нет, работает пушка. Может, он перебежчик? Ураец, ты перебежчик?
– Сволочь он, а не перебежчик, – сказал Боло Чиж и, зазевавшись, тут же лишился куска плоскости.
– Всем отойти! – вмешался наконец Палетти. – Какой-то неправильный ураец нам достался.
Словно хулиганистые подростки, «вирнеты» нехотя потянулись в сторону «Гинсборро», не спуская глаз с «неправильного урайца».
Заиль повел свой «фош» параллельным курсом, показывая, что им по дороге.
– Эй, ураец, ты меня слышишь? – спросил Палетти.
Заиль утвердительно качнул плоскостями.
– О'кей. Ты к нам сдаваться идешь?
Заиль опять качнул плоскостями.
– Ну тогда порядок. Следуй без глупостей…
«Неужели обошлось?» – подумал Эдди, чувствуя, что от подобной карусели костюм майора Шернана промок на нем до нитки, а сил остается – только добраться до транспортерного стола. Шутка ли, воевать с тридцатью «вирнетами», да ещё и не стрелять, хотя порой Эдди разбирала настоящая злость.
Через полчаса полета группу истребителей рассмотрели службы визуального контроля.
– Эй, Палетти!!! – закричали в эфире. – У вас там что, глаза повылазили?! Рядом с вами ураец крадется!
– Да ну? Где?.. – идиотничал Палетти, доводя наблюдателей до истерики.
– Слева!!! Слева-а-а! – в три голоса орали те.
– Ах слева… Он сам к нам напросился.
– Как напросился? – опешили наблюдатели.
– Сдаться решил, – весело подтвердил Палетти, ни на секунду не ослабляя, однако, своего внимания. Ураец пилотировал как настоящий «сильверхант», и от такого мастера можно было ожидать чего угодно.
– Давай иди первым! – предложил Палетти, когда они подошли к «Гинсборро». Заиль изящно притормозил возле своих ворот, однако они не открылись, поскольку в опознавательных чипах не был прошит код отряда «Сильверхант».
Пришлось ждать какое-то время, пока Палетти не попросит диспетчерский пункт открыть ворота.
Наконец створки убрались внутрь судна, пропуская «фош» домой. По своим габаритам он был схож со своим постоянным оппонентом – «вирнетом», потому захваты транспортерного стола надежно сомкнулись на его швартовых узлах.
Поймав трофейную добычу, стол поплыл по галерее, а створки позади него с лязгом сомкнулись, окончательно отрезая путь к отступлению.
46
Весть о том, что вместе с возвратившейся эскадрильей к «Гинсборро» пришел урайский «фош», переполошила весь личный состав выпускающих смен. Все восемь ярусов авианосца кипели от споров, кто он такой, этот ураец, – перебежчик или пленный.
Некоторые из механиков, не имевшие отношения к четвертому ярусу, потихоньку пробрались туда, желая первыми узнать причину такого визита. Пилоты из отдыхающих смен тоже подтягивались на четвертый ярус, однако первыми на месте будущего появления урайского истребителя оказались сотрудники внутренней безопасности, которые тотчас оцепили все зоны обслуживания.
Наконец привычно застрекотала подача, и меж расходящихся створок показался вражеский истребитель, красивый и опасный в своей неизвестности, с зияющими дулами четырех пушек и оскаленной мордой леопарда на бортах.
Сотрудники службы безопасности взяли оружие на изготовку, демонстрируя урайскому пилоту, что, хоть он и прибыл на авианосец по своей воле, следить за ним будут строго.
Когда защитный колпак поднялся над кабиной, собравшиеся зеваки и механики четвертого яруса подались назад, а кто-то, не выдержав напряженности момента, даже выкрикнул:
– Вот он – с-сука!
Голова в черном шлеме с опущенным стеклом качнулась, затем на anpr легли руки в чужих, серых перчатках, и только после этого, тяжело поднявшись с кресла, вражеский пилот выбрался из кабины на плоскость.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
