молнией по колечкам своего платья. И они тотчас засияли, соединяясь в непробиваемые доспехи. И теплее стало! Нет, ну я точно дура!
Подтверждением того, что я дура, было появление рядом с моей копией Ифигении. Чтоб меня бесы взяли, я сама могла вызвать маму и папу! Ифигения неодобрительно поджала губы, глядя на верёвку, ведущую от руки Иссабелии, но молча достала длинные иглы. Теперь её взгляд задумчиво блуждал от Ротара к Чиче.
Рядом с вампиром появились другие кровососы, пару из которых я узнала, остальные были незнакомы. Такая же ситуация была с эльфами. Рядом со мной возникли Викуэль, Наперстянка, Криса и Лета. У брата появились неожиданно Весень — опа, я думала, этот со мной! Ах да, он советник короля… И другие советники. Неожиданно, но оказалось, что они были на что-то способны.
Иней появился рядом с моей копией, вызвав недовольный вопль его мамаши, которая вызывала нюхачей, пару преподавателей университета, какого-то советника…
Над битвой мы переглянулись с братом. Ираида пошла на огромный риск, сдавая нам всю свою оппозицию, но мы просто обязаны этим воспользоваться. Если только выживем!
Как же я была счастлива, что послушалась бабушку и вызвала первой её! Бабуля с диким рёвом, непонятно как скрывающимся в её компактном теле, врывалась в гущу эльфов или вампиров, вызывая там панику и дубася всех подряд. Рядом с ней с куда более нежными голосами верещали мои подруги детства, отбиваясь всем, чем придётся, потому что мечи потеряли в самом начале, а заново визуализировать их не хватало концентрации. В какой-то момент Крисе оторвали голову вампиры, и я замерла в ужасе, но бабуля рявкнула:
— Не теряем головы, девочки! — и Криса просто поставила голову на место. Кажется, пока я училась магии, мои подруги здорово подтянули свою уверенность. Или уверенность в моей бабушке.
Наперстянка, как и обещала, использовала звериный глас. Несмотря на слова Викуэля, я надеялась всё-таки на виверн или драконов, а в результате у нас под ногами шмыгали зайцы, хомяки, налетали какие-то птицы, а некоторые замерзали на лету и падали сверху.
Я вообще не так представляла себе битву! Я, вообще-то, рассчитывала, что это будет красиво, а мы, претенденты, будем наблюдать с каких-нибудь постаментов и направлять своих воинов против тех, кто выбивается вперёд.
В результате битва скорее напоминала свалку всех со всеми. Однако я видела, что Иней даже не оборачивается к матери, а Ифигения даже не пытается воткнуть иглу в Ротара, хотя это его бы надолго вывело из строя. Всё-таки личные отношения играли свою роль! Мы со второй Иссабелией начинали выглядеть бледно. Нам нужен был кто-то ещё.
— Бриен! — одновременно выкрикнули мы и переглянулись.
На моей стороне появился Бриен, а на стороне моего второго я — ледяная копия, управляемая душечкой.
Иссабелия Астаросская начала терять терпение.
— Клементина! — и она дёрнула верёвку.
Вот настоящую Клементину я вызывать не собиралась.
— Не стой столбом! — прикрикнула я на бывшего жениха. — Это лёд! Если ты разобьёшь его, ваши душечки вернутся к вам! Ты сможешь!
Смотреть на то, как Бриен бьётся с самим собой и своей невестой, мне было некогда. Мне нужно было осторожно передвинуться к своему двойнику в реальности, но как это сделать, когда у меня рука уже устала махать лопатой — ко мне лезли буквально все! Хотя больше всех старался пробиться Иней. Но ему мешали.
Я видела, как он пробивается сквозь толпу эльфов, советников Флина и вампиров, упорно двигаясь прямо ко мне, и в моём животе становилось гулко.
Вот перед Инеем выросла Ифигения. Тонкая и обманчиво хрупкая, вооружённая пятью иглами. Она метала их не хуже дротиков, вампиров так просто отправляя прочь с места битвы, но и эльфам иглы тоже категорически не нравились.
— Ты ничего не сделаешь мне тут, — ухмыльнулся Иней и почесал василёк на щеке. О, надеюсь, он зудит у него как проклятый. — Мы на одной стороне в битве.
— Знаю, — ответила Ифигения.
Она не глядя метнула иглу за спину, и я поморщилась. Лопатой как-то… не так кроваво. А тут — она попала какому-то эльфу в глаз, и тот пропал с дикими завываниями. Я его могу понять. Надо небывалую концентрацию, чтобы убедить себя в том, что торчащая из глаза длиннющая игла на самом деле только в твоём воображении.
— Но только коснись её — и я убью тебя в настоящем мире. Я найду тебя где угодно, Иней, — и она убралась с его дороги, продолжая метать иглы в противников.
Я в панике оглянулась. Флина активно теснили в сторону от меня, его советники исчезали один за другим. Обладающие целым спектром превосходных талантов, они были всего лишь людьми, и их концентрация желала лучшего.
Мои немногочисленные воины ещё держались, но им приходилось тяжело. А эльфы и вампиры всё прибывали.
Я пыталась понять, кого я могу позвать ещё. Хоть кого-то! Софи? Клементину? Попытаться вызвать призраков? Даррена?
Иней был всё ближе, и я не выдержала: заткнула лопату за пояс, я подняла руки, позволяя молниям вырваться наружу. Молнии раскололи небо, заставляя ненадолго замереть всю битву. Поднялся ветер, начали собираться тучи.
— Штормовая ведьма! — завизжала Ираида Алес. — Откуда такая сила!
— О! — я чувствовала, как против моей воли в зловещей кривой ухмылке приподнимается уголок губ. — Это случилось, когда ваш сыночек меня распял на алтаре, в меня ударила молния!
— Белка, я с тобой! — крикнул Весень, хотя его вызвал Флин, и тотчас из моих туч полил дождь.
Ледяная пустыня, пожалуй, ещё никогда не поливалась дождём. Вода замерзала на лету и падала твёрдыми мелкими льдинками. Люди и эльфы начали закрывать лицо, голову руками. Но мне лёд не мешал. Я чувствовала, как на моей голове из грозовой тучи соткалась шляпа вроде той, что я потеряла, накрывая моё лицо тенью от широких полей.
Я надеялась только, что могу убедить свой мозг, что здесь мне не грозит истощение. Потому что если я сейчас отправлю всех в обычный мир и вырублюсь, то я не смогу победить Иссабелию там, в университете.
И тут я услышала голос за спиной. Незнакомый и в то же время отчётливо знакомый, как так могло быть? Впрочем, я довольно быстро поняла.
— Вызови меня, — попросил голос. И добавил:
— Вызови меня… дочка.
У меня не было много времени, чтобы обдумывать это. Под ледяным дождём вампиры зверели, нюхачи раздирали на части всех,
