— Спасибо, мама. Я рада, что мы поговорили и поняли друг друга.
Мы обнялись через стол.
Я пошла к себе в комнату. Легла на кровать. Неужели разговор с мамой позади. Сама не ожидала, что сможем спокойно поговорить. Какой сегодня хороший день! И с Женей все потихоньку налаживается. С улыбкой и теплом вспоминаю, что вели мы себя сегодня как двое влюбленных. Целовались, обнимались. И мне было абсолютно плевать, что вокруг есть люди, ездят машины. Весь мир меркнет, когда он рядом. Закрываю глаза и вспоминаю его поцелуи. И хочется летать и прыгать от счастья. Утром я еще и мечтать об этом не могла. Радовалась его звонку, и не знала, что звонок эта такая мелочь, по сравнению с тем, что было после него. А ведь могло бы и еще дальше зайти. Но я пока не готова к интиму, хотя уже начинаю задумываться об этом. Страшно конечно. Но никого другого на месте Сомова вообще не вижу. Хочу, чтобы только он стал моим первым мужчиной. А чтобы приблизиться к этому, нужно подумать об обновках. Не мешает сходить в салон нижнего белья. Я подскочила с кровати и направилась к копилке. Родители дают мне карманные деньги, но мне особо некуда их тратить. Вот теперь есть повод, и есть цель. Пересчитала. Хватит ни на один комплект. Решено! Завтра с утра прогуляюсь в торговый центр.
Появилось желание позвонить Антону. Чувство неловкости за мой обман не покидает. Хочу узнать как у него дела. Достаю телефон и набираю его.
— Маша, приветик. Рад тебя слышать, — я тоже рада, но внутри гложет чувство вины, обмана.
— Антош, я тоже рада услышать твой голос. Как дела? Прогулялся?
Поговорим на отвлеченные темы. Хотя так хочется поделиться с ним частичкой моего счастья.
— Нет, дома все просидел. В приставку играл, — с какой-то грустью он это говорит.
— А почему Кристи не позвал гулять?
Ему бы на пользу пошла прогулка.
— Она с родителями на дачу уехала. Мы созванивались только.
Я счастлива и так хочется, чтобы Антошка тоже был счастлив. Вообще, хочется, чтобы весь мир радовался и веселился.
— Жалко. А ты скучаешь по ней?
Он как-то быстро отвечает, даже не задумываясь.
— А почему ты спрашиваешь?
Странная реакция. Хотя может просто мне показалось. Наверно я сужу по себе. Если меня спросить про Сомова, я отвечу, что очень скучаю.
— Да просто, интересно.
Он вздохнул.
— Наверно. Я был бы рад ее увидеть, — какой-то он все-таки грустный.
— Ну ничего, вернется, увидитесь, — хочется как-то подбодрить его.
— Ага. Маша, я у тебя тетради с конспектами забыл, принесешь в универ в понедельник? — меняет тему.
— Антон, а ты не хочешь завтра за ними прийти ко мне?
Хоть бы пришел, тогда бы я рассказала ему про Сомова. По телефону как-то неловко.
— Хорошо, давай. Во сколько?
Я рада, наконец-то мы поговорим, и упадет «камень с души».
— Давай после обеда. Я с утра хочу шопинг себе устроить.
— Помощь нужна?
Я сразу представила, как Антон стоит и помогает мне разобраться с размерами женских трусов, выбирает бюстгальтер. У него спрашивают продавщицы: "Вам с «пуш-ап» или без?" Улыбнулась. Хорошо, что он этого не видит.
— Да нет, тебе будет скучно. Я пойду по всяким женским штучкам пройдусь.
— Ты права, это мне неинтересно. Но я могу посидеть подождать тебя в торговике, за компанию.
Плохая идея. Я буду торопиться, да и неудобно будет, что меня сидят, ждут.
— Давай лучше у меня встретимся, так я быстрее управлюсь, — да и дома мне спокойнее будет завести с ним разговор.
— Хорошо, договорились. Тогда до завтра?
Я вздохнула.
— Я позвоню, как освобожусь. До завтра.
Ну вот, немножко стало легче на душе. Завтра признаюсь о Сомове, и вообще всё станет на свои места. Жизнь налаживается! Вернулась в кровать. Как там Женя? Доехал? Спать уже наверно собирается. Может ему позвонить? А вдруг я покажусь ему навязчивой? Так-то он должен первым позвонить. С другой стороны, наплевать на предрассудки, у меня есть повод — узнать, как он доехал. Я хочу услышать его голос, поэтому наберу. Но для начала нужно его переименовать в телефоне, а то вдруг кто-то в универе увидит, когда он неожиданно позвонит. Записала его как Женя. С волнением нажала на вызов. Сомов ответил после второго гудка, когда я уже пришла к выводу, что это плохая затея.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Да. Что-то случилось?
Как-то он нервно ответил. Быть может, не рад? А вдруг это просто тревога за меня? Или неизвестность, по какому поводу в столь поздний час ему звоню?
— Случилось, — я выдерживаю паузу.
— С родителями поругалась?
Он нарушает мою паузу. Чувствую, что начинает нервничать.
— Нет, хуже.
Женя тяжело вздыхает.
— Говори, слушаю, — а я застыла. По-моему, я сейчас нарвусь на неприятности. — Маша, что случилось? — его голос очень встревожен и терпение вот-вот «лопнет».
— Женя, я соскучилась.
Произношу быстро на выдохе, и слышу вдали, видимо он убрал трубку, как звучат маты. Через пару секунд, он возвращается в нашу беседу.
— Соколова, ты чокнутая, и это самое доброе и положительное слово из тех, что я знаю. Больше так не шути, поняла? Я уже почти моцик завел, чтобы примчаться к тебе.
Я улыбнулась и постаралась, как можно ласковее произнести:
— Сомов, ты мой супермен. Мой спаситель. Чтобы я без тебя делала?
Он вздохнул.
— Маруся, тебе повезло, что я сейчас далеко, и между нами расстояние, иначе бы ты получила хорошую взбучку за такие шуточки.
Мне приятно, что я вызываю в нем эмоции. Это лучше, чем равнодушие.
— Взбучку? И что бы ты сделал?
Я опять нарываюсь, но это сильнее меня, любопытство мной сейчас управляет.
— Я не люблю кидаться словами, лучше при случае покажу.
Мне кажется, он улыбнулся. Ну или я хотела бы, чтобы он в этот момент улыбнулся.
— То есть мне нужно еще раз такое повторить? — Услышала его рык, и опять мат.
— Соколова, ты сейчас дождешься, что я приеду к твоему дому, и на глазах у всех жильцов покажу, что такое взбучка.
Мне стало страшно. Сомов слов на ветер не бросает, он, правда, может приехать сейчас. Его ничего не остановит.
— Нет, не надо. У меня уже все спать ложатся. Я поняла, в другой раз, так в другой раз.
Я улыбнулась. Мне нравится доказывать ему, что я его не боюсь.
— Маруся, ты действительно бесстрашная? Я же тебе говорю, чтобы этого больше не повторилось.
Угрожает, а сам успокаивается. Я слышу по голосу, по интонации. И я рада, что могу так воздействовать на него.
— Ну да, ну да. Я тоже говорю, что договорились. Чего настаивать-то на сегодня. Будут еще дни.
Сама не знаю, почему это произношу, быть может, в глубине души, я бы хотела, чтобы он сейчас приехал?
— Твою мать, Соколова. Ты когда-нибудь доиграешься. И в итоге я научу тебя быть послушной девочкой.
Я улыбнулась и думаю он тоже.
— Ой, Женя. Это уже какие-то брачные игры. Послушная девочка, мой хозяин. Я в это не играю. Эти игры для извращенцев, которые уже устали от обычного вида друг друга.
Он засмеялся. И так от этого смеха стало приятно на душе.
— Соколова, когда-нибудь мы во все игры сыграем. Вот увидишь.
У нас есть будущее, по крайней мере, он его видит и представляет. Хочу, чтобы этот день никогда не заканчивался. Самый счастливый день в моей жизни.
— Поживем-увидим, — потешу его самолюбие. — Ладно, Женя, спокойной ночи и приятных снов тебе!
Я рада, что позвонила ему.
— И тебе, Маруся! Рад был слышать! Пока.
Какой у него бархатный голос, приятный. Особенно когда он в хорошем расположении духа.
— Пока.
Я положила трубку и сладко потянулась. Не зря позвонила. И Женю услышала, и настроение себе подняла. А его слова: «Я уже почти моцик завел» запали в душу. Он был готов тут же примчаться на помощь и это клёво!
Глава 26.
Евгений
Свой воскресный день я начал как обычно, с пробежки. Сегодня солнечный теплый день. Хорошая погода, прекрасное настроение, отличная музыка в наушниках. Вследствие, сегодня увеличу дистанцию для бега.
