ты станешь бесчувственной и злой, как другие ведьмы. Но ты оказалась иной: не капризной стервой, а ленивой, домашней и спокойной женщиной. И я полюбил тебя еще сильнее. Твое доброе сердце никуда не исчезло. Ты все еще не такая, как другие. Теплый, рыжий огонек, мерцающий в хрупком стеклянном сосуде. Я буду защищать тебя и беречь. Буду любить. Я сделаю для тебя все, что пожелаешь.
Глаза Джеральда горели жадным огнем. Он действительно был влюблен, а вернее, одержим ею. Выдумал себе идеальный образ и лелеял его десятилетиями, ожидая выстраданной награды и мня себя благородным рыцарем, разглядевшим среди «злых» ведьм одну «добрую». Хотел поиграть в героя и прекрасную даму, идеализируя ее и вознося на пьедестал. От таких мужчин следовало держаться подальше.
Беата была опустошена. Она услышала и поняла куда больше, чем он ей сказал.
— Понятно. Ты обвинял моих подруг в воровстве, но сам тоже вор. И предатель. Ты украл у меня волю и надежду. Я думала, что это мое решение — приехать сюда и пустить тебя в свою постель. Но все это было лишь внушением демона. Я ничего не решала сама. Вот почему ты показался мне неотразимым на вокзале. Ты должен был мне понравиться, в соответствии с твоим желанием. К черту все, я поеду домой завтра же.
Джеральд побледнел:
— Беата, не надо! Я убью демона, клянусь тебе! Убью, и это все закончится! Я люблю тебя и всегда любил!
— Уйди. Я тебе больше не верю. Ты свое получил, хватит с тебя. Мне умирать через год, и я не хочу проводить его рядом с похотливым лжецом, одержимым своими фантазиями. Убирайся!
Беата выгнала его и заперла дверь.
Села прямо на пол. Фамильяры прильнули к ней, утешая. Беата поцеловала всех троих по очереди.
— Домой. Поедем домой, хорошие мои. И никаких больше мужчин. Умру рядом с теми, кто меня по-настоящему любит.
«Глупая ведьма не умеет считать до пяти. Воровали все. Ни один не отказался взять чужое».
Она поколебалась.
Джеральд вор, но что же украла сама Беата? Почему она никак не могла сложить полную картину произошедшего, словно не знала чего-то очень важного? Она так и умрет в неведении? Как Адалинда, Валери и Голди, не знавшие, что проживут не больше двадцати лет?
Она тихо всхлипнула. А затем ощутила, как застарелые боль и горечь превращаются в гнев.
Проклятый демон сломал ей жизнь, лишил подруг и надурил с возлюбленным. И продолжал издеваться.
— Хватит, — коротко бросила Беата и встала, — мне все это надоело.
Время трусить прошло. Она боялась смерти всю свою жизнь.
Пора было встретиться со страхом лицом к лицу.
Она достала костяной кинжал, книгу заклинаний и учебник по демонологии.
— Пуховка, Мгла, Пламя! Идите сюда. Будем ворожить. Пора, наконец, использовать подарок Валери правильно.
Беата приехала в Хисшир отомстить и умереть. Ее предсмертное проклятье не повредит демону. А вот нож, зачарованный правильным образом — еще как.
И черт с ним, с оставшимся годом жизни.
Глава 9
Утром, едва выйдя за порог дома, Беата наткнулась на ожидающего ее человека.
— Здравствуйте. Это вы — Беата Хоффман?
— Да. Что вы хотели?
Мужчина откашлялся.
— Я — офицер Харт. Мне велели встретить вас на вокзале, но я не смог: в этот же день сломал ногу на ровном месте. Только сегодня вернулся из морландской клиники. Коллеги сказали, вы спрашивали обо мне?
Беата замерла. Оглядела его: мужчина был полноват и круглолиц, а над ремнем брюк у него нависало солидное пузо. И он был в полицейской форме. Типичный деревенский полицейский.
Невозможно.
— Вы Джеральд Харт?
— Совершенно верно. Вам объяснить наши правила безопасности, или вы их уже знаете?
— Вы — тот мальчик, на которого напал демон?
— Что? — он явно растерялся. — А, нет, конечно. Это был мой кузен, мы с ним тезки. Но он умер двадцать лет назад. Утонул, бедняга.
— У вас есть коллега с тем же именем? Голубоглазый, русоволосый, широкоплечий? Лет сорок на вид?
Офицер Харт уставился на нее с недоумением.
— Нет. Да нас там вообще три человека служат: Трэвис Джонсон — он шеф полиции и по совместительству староста деревни, Гарри Ли, но ему за пятьдесят, и он лысый, ну и я. Все.
Беату затрясло. Опять обман. Джеральд не был Джеральдом вовсе. С кем она вообще переспала? С кем вела расследование? Кто знал о ее приезде в деревню, кроме полиции?
Демон. Демон, который любит играть с глупыми детишками. Он снова затеял с ней «веселую» игру. Решил свести с ума, изобразив из себя пылкого возлюбленного, а затем заставил страдать.
Но как же его пропускал вересковый круг защиты? А руны? Почему Пуховка игнорировала его, а не предупредила хозяйку об опасности? И почему тогда он не выглядел, как мужчина ее мечты, а, наоборот, не подпадал под ее вкусы?
Проклятый демон морочил ей голову.
Она убьет его.
— Все в порядке? Если вам нужна информация о том давнем деле, то она должна быть в участке. Идемте.
Беата последовала за ним.
Полицейский участок был разгромлен. Все вокруг было перевернуто, а в воздухе витал отчетливый запах серы.
Офицер Харт испуганно вскрикнул и бросился к двум людям, лежащим на полу.
— Гарри! Трэвис! Что с вами? Ох, им нужен врач!
— Не нужен, — Беата присела и коснулась обоих по очереди, — они просто без сознания.
— Что произошло? У нас же мирная деревня, кто мог на них напасть?!
Беата огляделась.
Картина произошедшего внезапно сложилась.
Она все поняла.
— Это демон. Он охотится за мной. Он принял облик вашего кузена и морочил меня.
Офицер Харт задрожал.
— Тогда вас надо спрятать! У меня есть подходящее место, идемте! Спрячу вас и запрошу подкрепление из Морланда!
— Мне нужно зайти домой.
— Нет, нет, он наверняка вас там караулит! Нужно увести вас из деревни!
Беата сглотнула. На секунду ей стало страшно, но она подавила страх.
— Хорошо, идемте.
Пока они шли, Беата мысленно призвала фамильяров. Мгла объявилась, небрежно помахивая хвостом. Пламя выглядела нервной и взбудораженной.
А Пуховка зашипела и попятилась, отказываясь подходить.
Офицер Харт удивленно на них посмотрел.
— Это ваши? В деревне таких кошек отродясь не было.
— Мои. Извините их, мы все на нервах. Пуховка, иди ко мне.
Та зашипела еще громче и встопорщила шерсть, превращаясь в огромный меховой шар. Беата взяла ее на руки.
— Тише, моя хорошая. Я здесь. Офицер, а где ваше убежище находится?
— На краю деревни, буквально в десяти шагах.
Они шли к лесу. Беата внимательно
