Кхон Лорик направлялся через весь город к замку Хоулдинг. Он намеревался дать свое первое преставление на привычном месте, под тенью баньяна, сразу после окончания карнавального шествия.
Он думал о куклах, которым предстояло сегодня первыми появиться перед почтенными зрителями. Лорик всегда чрезвычайно ответственно относился к подбору персонажей каждого спектакля. Он с легкостью управлял одновременно четырьмя куклами, говоря четырьмя разными голосами, но, как правило, обходился двумя-тремя фигурами. Так ему легче было строить сюжет. В качестве основы он брал какой-нибудь из широко известных во многих галактиках мифов, а остальное было делом техники. Кхон с удовольствием импровизировал, наслаждаясь игрой.
Уйдя в свои мысли, чревовещатель не сразу ощутил, как кто-то тронул его за руку. Но осознав прикосновение, он остановился и поднял голову.
Рядом с ним стоял высокий бледный парень.
- О! - воскликнул Кхон. - Маэстро!
- Здравствуй... - тихо сказал скульптор, уставясь на чревовещателя выпуклыми голубыми глазами. - Ты здесь, кукольник...
- Ну само собой, - удивился Лорик. - Где же еще мне быть? Я всегда приезжаю на фестивали, ты это знаешь.
- Да... я знаю... - пробормотал Эрик Бах. Чуть помолчав, он вдруг пожаловался: - Я все время вижу ноги.
- Какие ноги? - непонимающе уставился на него чревовещатель.
- Разные, - пояснил Эрик. - Вообще ноги. Просто не знаю, что с ними делать.
- Смотри вверх, - ляпнул Кхон, не слишком думая о том, что говорит.
Но маэстро Бах отнесся к его совету вполне серьезно.
- Вверх? - трагическим шепотом произнес он, а потом поднял голову, и его слишком светлые голубые глаза обратились к небесам. Чревовещатель посмотрел на него и сочувственно покачал головой. Похоже, у маэстро окончательно поехала крыша. Ну, ничего не поделаешь. С творческими людьми такое случается, и нередко.
Лорик пошел дальше, волоча за собой тележку. До замка Хоулдинг было еще далеко, но Кхон не спешил. Бенгальский фикус никуда не денется, где рос, там и будет расти, а зрителей сейчас все равно будет слишком мало. Все пойдут любоваться на карнавальные маски.
Самого Кхона ни карнавальные маски, ни шествие ничуть не интересовали.
Вообще-то, наверное, некоторые из масок могли бы подсказать ему идею какой-то новой куклы, но ведь чревовещатель все равно не изготовлял своих маленьких актеров сам. А лезть с собственными идеями к художникам и скульпторам, которые уже много лет мастерили для него кукол, - дело неблагодарное. Там и без него идей хоть отбавляй.
А потом Кхон снова увидел синеглазого Карлика.
Но тот лишь мелькнул в толпе и сразу исчез. Лорик даже не успел испугаться по-настоящему. И тем не менее его мысли вернулись к мелкому злому народцу, известному своей злопамятностью. Зачем им понадобился обычный странствующий артист? Чем он мог им насолить?
Чревовещатель дошагал до замка, так и не придумав чего-нибудь хотя бы отдаленно похожего на объяснение.
Но из-за Карлика он почувствовал себя настолько уставшим, что ему снова захотелось забиться в темный угол, прижать к себе Дорис и умчаться в далекие светлые миры, где так чисто и спокойно... ну, хотя бы ненадолго. На два-три часа...
Однако сейчас он не мог позволить себе это невинное удовольствие.
Нужно было сначала заработать хоть немножко денег. А лучше много. А уж потом...
Рыцарь, стоявший возле подъемного моста, стукнул о землю алебардой, приветствуя Лорика.
- Здравствуй, добрый сэр! - прогудело из-под забрала. - Чем ты порадуешь нас в эти дни?
- А, Кирилл, - улыбнулся Кхон. - Привет, привет. Да я еще и сам не знаю. Может быть, что-нибудь на тему Великого Змея... у меня отличная новая кукла... а может быть, лучше взять миф о Трехглазых? Ну, там видно будет.
- Надеюсь, наши добрые гости не поскупятся и хорошо заплатят тебе за представление, - сказал рыцарь.
- Я тоже надеюсь, - кивнул Лорик и потащил тележку через мост к воротам замка.
То и дело отвечая на приветствия закованных в латы смотрителей, обрадованных его появлением, Кхон дошел до внутреннего двора замка и поставил тележку возле одного из тонких боковых стволов баньяна. Сев на землю рядом с тележкой, чревовещатель начал настраиваться на представление...
Он совершенно перестал замечать окружающее. А потому не видел ни Мрачного Карлика, выглянувшего из окна замка, ни своей старой подружки Читы, притаившейся неподалеку, ни остроглазого высокого незнакомца, с интересом наблюдавшего за чревовещателем.
...Представление удалось на славу, и Лорик, довольный собой и заметно поправивший свое материальное положение, укладывал в мешок кукол, когда вдруг услышал за спиной:
- До чего же у тебя куклы хороши!
- Я и сам неплох, - весело ответил Кхон и обернулся.
Длинный тощий человек с интересом приглядывался к куклам чревовещателя.
- Понравилась моя сказочка? - спросил Кхон.
- Очень, - кивнул остроглазый верзила. - Тебя зовут Кхон, я уже знаю. А я - Дан.
- Рад познакомиться. Вообще-то обычно зрители сразу разбегаются после представления, редко кого интересует техника дела... а ты что-то хотел узнать?
- В общем... да. Меня, собственно, интересуют куклы. Они не просто хороши, в них видна индивидуальность. Ты их сам делаешь?
- Нет, что ты! - рассмеялся артист. - Мне их дарят.
- Дарят? - вопросительно поднял брови Дан.
- Ага.
- И кто же может позволить себе такое дорогое удовольствие? Куколки-то, надо полагать, не дешево стоят? Можно посмотреть?..
- Эти куклы вообще бесценны, - серьезно сказал Кхон Лорик, снова доставая из мешка сыгравшего на сегодня свою роль Великого Змея. - Вот эту, например, делал великий Нарси.
- Ого! - высказался Дан. - Ну-ка, ну-ка...
Кхон обратил внимание на то, что руки Дана как-то по-особому коснулись куклы... словно Дан держал живое существо и боялся причинить ему боль... словно он, как это делают традиционные лекари, искал некую точку, где затаился источник страдания... Но ведь кукла была всего лишь куклой, и ничем больше!
Рассмотрев Змея самым дотошным образом, любопытствующий зритель вернул его Кхону.
- Да, качественная работа, - признал он. - И талантливая. А что, у тебя все куклы авторские?
- Все! - с гордостью подтвердил Кхон. - Раньше я, конечно, просто покупал их в театральной мастерской. Но теперь у меня не осталось ни одной стандартной куклы. Все мои друзья сделаны здесь, на Минаре, скульпторами и художниками.
- Надо же! - удивился Дан. - Здорово тебе повезло!
- Ну, да, наверное, можно и так сказать, - согласился Лорик, укладывая мешки на старую тележку. - Как-то уж так сложилось...
4.
Кхон Лорик вспомнил тот давно ушедший в прошлое серый, непогожий день, когда на его представление случайно забрел один из скульпторов, прибывших на Минар для того, чтобы оставить в истории Заповедника свой след. Это был Эдуард Колчинский, чье имя молодые художники произносили с трепетом и восторгом. Его работы украшали города во многих созвездиях. Маэстро Эдуард был тогда уже стар, ему перевалило за двести, но бодрости духа скульптора завидовали даже совсем юные. Почему маэстро решил поставить работу в Заповеднике, никто не мог понять. Ведь ему давным-давно уже не нужно было самоутверждаться. Величие его таланта никем и никогда не подвергалось сомнению. Но разве можно понять ход мысли такого огромного Мастера? Он так захотел - вот и все.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
