— Что вы здесь делаете? — требовательно спросил он, входя в комнату большими шагами.
Бренди поставила чашку на низкий столик и поежилась. Адам увидел, как Дейни прильнула к Бренди, сидевшей на зеленой кушетке, и почувствовал приступ раскаяния, но отказывался позволить себе побороть свою ярость.
Тетя направилась к нему в своем инвалидном кресле-каталке.
— Я пригласила Бренди и Дейни на чай, и они были так любезны, что приняли мое приглашение.
Взгляд Адама упал на множество закупоренных бутылок темного стекла, и его губы вытянулись в тонкую линию.
— Чай, да? А это что, приправы? Кармел вспыхнула, а Бренди взяла сестренку за руку.
— Я также попросила Бренди помочь мне. И она была так добра, что согласилась.
— Вон! — приказал он, холодно глядя на Бренди.
— Адам! — закричала Кармел, подъезжая еще ближе к нему. — Прекрати сейчас же! Ты ведешь себя грубо.
— Это самое меньшее из того, что я сделаю, если эта мошенница и ее сестра сейчас же не уйдут.
— Я сказала, прекрати! Я пригласила их. Они мои гости.
— Но это еще мой дом. Я хочу, чтобы вы обе немедленно ушли, мисс Эштон. И чтобы я никогда не слышал, что вы приходили сюда.
Кармел потянулась и схватила его руку, впившись худыми пальцами в твердые мышцы.
— Прекрати, я сказала. Ты не имеешь права так вести себя!
Бренди вскочила и потащила Дейни за собой. Она обогнула кушетку и обошла шерифа.
— Я обещала вашей тете, что помогу ей, шериф. Я дала слово.
— Ваше слово! — насмешливо фыркнул он и шагнул к ней. — Что в нем хорошего? Обещание шарлатанки?
— Я не шарлатанка. Я говорила вам прежде…
— А я говорил вам: держитесь подальше от моей семьи. Если остальные в этом городе не находят для своих денег лучшего применения, чем выбросить их на ваше змеиное масло, я ничего не могу с этим поделать. Но я запрещаю обманывать мою тетю.
— Адам, пожалуйста, — умоляла Кармел, цепляясь за его напрягшуюся руку. — Пусть она поможет мне. Я знаю, что она может.
Отчаянные мольбы пробились сквозь ярость Адама, и он посмотрел на тетю смягчившимися глазами. Он встал на колени перед креслом-каталкой и взял ее руку.
— Разве ты не знаешь, что я сделал бы все, если бы считал, что это поможет тебе встать на ноги? Разве ты не знаешь, что я отдал бы все до последнего цента? Но эта женщина — мошенница. Она не может исцелять людей. Тетя Кармел, мы уже проходили через это. Сколько денег было потрачено на снадобья и притирания? По скольким объявлениям посылала ты деньги в журналы? Ничто не помогло. Доктор сказал, что вылечиться нельзя. Пожалуйста, не делай этого с собой снова. Не делай этого со мной.
— Она может помочь. Я знаю, что может.
Она помогла Дороти и предложила помочь малышу Мэгги.
Адам вскочил и отпустил руку тети.
— Сколько? — Он посмотрел на Бренди. Черты его лица исказились от сильного возмущения. — Сколько она попросила за это лечение?
— Я хотела поговорить с вами об этом, шериф, — сказала Бренди.
— Ничего, — резко отрезала Кармел. Она гордо смотрела в лицо племяннику, вздернув морщинистый подбородок. — Она не берет с меня ни цента.
— Что за трюк? — спросил он, переводя взгляд с одной женщины на другую.
— Это не трюк, — сказала Бренди. — Можем мы поговорить где-нибудь?
— Угу, прямо здесь. Я хочу, чтобы моя тетя слышала все, что вы хотите сказать. Что вы скажете мне? Вы знаете о том, что излечение невозможно? Вот почему вы не собираетесь требовать плату? Отвечайте, мисс Эштон.
— Я не обещала вашей тете, что вылечу ее, шериф. Я только предложила помочь ей. И подумала, что нам с вами надо заключить другой договор.
— О, вы подумали, да? Какой же? Я плачу вам некую сногсшибательную сумму, и вы оставляете в покое мою тетю? Такой?
— Нет. Я пытаюсь помочь вашей тебе без всяких условий. Если я все-таки помогу ей, то вы позволите мне с Дейни остаться здесь на зиму. Если не смогу помочь, мы уедем до первого снега.
— Нет, — покачал он головой. — Я не хочу и близко подпускать вас к тете. Если на то пошло, я не хочу, чтобы вы были в моем городе. Было ошибкой позволить вам остаться. Я должен был знать, что вы не выполните свою часть договора.
— Я сдержала слово. Я не приезжала в фургоне в город. Я только помогала людям, которые обращались ко мне.
— Вы говорите мне, что тетя обратилась к вам за помощью? — Он сардонически поднял бровь. — Вы поймете, если я скажу, что в это трудно поверить.
— Я поеду к ней, если придется, Адам, — произнесла Кармел. — Я сказала ей, что сделаю это, и именно это имела в виду. Но Бренди предположила, что мне будет легче, если она сама будет приходить ко мне.
— Прости, тетя Кармел, — сказал Адам, — но я не могу разрешить ей этого.
— Ты не можешь остановить меня, Адам. Если ты заставишь Бренди уехать, я последую за ней. Я и это могу сделать. У меня есть немного собственных денег, ты знаешь. И я заплачу ей, сколько бы она ни запросила. Ты не можешь помешать мне хотеть ее помощи. Ты только можешь усложнить мне жизнь. Или облегчить. Я решила сделать это, Адам. У меня просто такое чувство, что на этот раз все получится.
— Я хочу помочь, если смогу, шериф, — добавила Бренди. — А если не смогу, я признаю это. Тогда мы с сестрой уедем из Чарминга навсегда. Даю вам слово. Неважно, что вы думаете, я всегда держу свое слово. Дайте мне полшанса. Я оправдаю его.
Адам засунул руки в карманы штанов и уставился на Бренди Эштон. Ее маленькая сестренка со страхом и надеждой не сводила с него огромных карих глаз. Он повернулся к Кармел. Та улыбнулась ему, и ее морщинистый рот напомнил ему улыбку матери.
— Не вижу, чтобы у меня был выбор, — сказал Адам, мрачно покачивая головой. — Я никогда не видел тебя настроенной столь решительно. — Он обернулся к Бренди, и сочувствие исчезло из его глаз. — Только помните, мисс Эштон, я не изменю своего решения. Если вскоре я не увижу улучшения в состоянии тети, вы с сестрой уедете из моего города. И я никогда не захочу снова увидеть вас здесь.
Бренди кивнула, ее рука крепко сжимала руку Дейни в складках юбки. Девушка подавила свою радость, понимая, что она может быть преждевременной. Но когда она смотрела, как шериф вылетал из комнаты, а потом услышала, как за ним захлопнулась входная дверь, то не смогла сдержать широкой улыбки.
Адам очень любил свою тетю. Под его суровой внешностью скрывалось нежное сердце. Неважно, что он ругался и рычал, человек с нежной душой всегда, в конце концов, будет добр и справедлив. Ей следовало бы понять это раньше, но его враждебность по отношению к ней и Дейни скрывала его сущность.
— Он, право, добрый малый, когда его получше узнаешь, — сказала Кармел с хмурым покрасневшим лицом и бросила на сестер извиняющийся взгляд.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
