— А Надя?
— Надя… — клиентка вздохнула. — Никогда не думала, что мне придется ей все рассказать. Но я ничего не скрыла. Ни того, как долго мы с отцом ждали ребенка, как совсем потеряли надежду… Мы ждали двадцать лет! И тут муж предложил усыновить мальчика, я плакала всю ночь, утром дала согласие… Он сам пошел в родильный дом и обо всем договорился. В ясное, чистое воскресное утро — я хорошо помню, в начале мая — мы пошли выбирать ребеночка. И муж крепко держал меня за руку, потому что я так волновалась, я дрожала с головы до ног! И там, в тесной палате, на двери которой висел тетрадный листок с надписью «Отказники», я случайно бросила взгляд на малютку в кроватке у окна и замерла: она улыбалась! Крошечная девочка, пяти дней от роду, то есть когда новорожденные только начинают что-то слышать и видеть — она уже улыбалась! И гукала, глядя на меня ласковыми глазками, будто хотела рассказать мне что-то свое, что открылось ей в минуту появления на свет… И я не устояла! Медсестра замерла от удивления, и муж выпустил мою руку — я бросилась к этой девочке, взяла на руки, крепко прижала к груди и закричала, что никому ее не отдам! Меня успокаивали, уговаривали, твердили, что никто и не думал отнимать у меня эту девочку-отказницу, но я не слышала ничего, охваченная страхом, что именно этого ребенка мне сейчас могут не отдать…
— Семнадцать лет мы все трое прожили душа в душу, — продолжила она, высморкавшись и вытерев глаза. Мы назвали ее Надеждой, потому что у этой светлой девочки, доставлявшей нам одну только радость, просто не могло быть другого имени… И могла ли я подумать, что когда-нибудь мне придется признаться Надюше, что она нам не родная? Самое отвратительное — произошло это не по действительно необходимой причине, а по прихоти дрянных девиц…
— Но зачем же вы рассказали? — воскликнула Люська. — Боже мой, какая травма для ребенка! Можно же было что-нибудь придумать, отговориться, соврать!
— Я думала об этом, — грустно улыбнулась Надюшина мама. — Но тогда Владик остался бы в ее глазах неоправданным — ведь его поступку не было объяснения! Я решила рассказать дочери обо всем, и один бог знает, чего мне это стоило… Как передать вам этот разговор? Я сказала ей самые простые слова, но они переполняли мне сердце. Доченька, сказала я. Мы с папой тебя очень любим, ты — самое главное, что у нас есть. Но тогда, семнадцать лет назад, тебя родила не я. Тебя родила другая женщина, которой мы с папой очень благодарны за то, что ты появилась на свет и сделала нас самыми счастливыми людьми.
— И что же Надя? — тихо спросила Люська.
Слезы хлынули из глаз всегда сдержанной Марии Николаевны.
— Она… моя дочка… Даже не опустила головы, не вздрогнула! Пожала плечами и улыбнулась. Она так давно не улыбалась! И сказала…
Мария Николаевна остановилась. Подумала и покачала головой.
— Пожалуй, я все-таки не буду вам говорить, что именно сказала нам с мужем наша дочка. Это очень личное дело. Личное и… семейное.
* * *
Третий разговор был совсем короткий.
— Ну, вот и все, — вздохнула Люська, когда Мария Николаевна, повторяя слова благодарности, покинула офис брачной конторы. — С почином тебя, подружка! Первое дело завершилось удачно и… как ты думаешь, это добрая примета?
— Во всяком случае, учитывая размер полученного гонорара, можно сказать, что без работы мы не останемся, — сказала я.
И Люська посветлела лицом.
— Конечно! — воскликнула она. — С твоими-то мозгами!
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
