Харриет ответила то же самое, что и раньше:
— Ничего… Совсем ничего.
— Тогда почему ты вызвала доктора Дрю?
Харриет смутилась:
— Я не вызывала.
— Но он ведь приехал и лечил твой ушиб? Харриет отрицательно покачала головой:
— Он… он уже был здесь.
Глаза Гэй сузились, и Харриет заметила блеснувшее в них подозрение.
— Хочешь сказать, что пригласила его или он приехал сам?
— Он сам приехал.
— Понятно. — Гэй немного успокоилась. — Вероятно, надеялся, что я все еще дома… хотя помню, что звонила ему перед отъездом.
— Наверно, экономка забыла передать ему твое сообщение, — заметила Харриет, словно вопрос был в высшей степени безразличен ей, и Гэй кивнула.
— Возможно, — задумчиво протянула она. И тут же насупилась: — Но я же говорила по телефону с самим Филипом! Помню, что он попросил меня беречься в Лондоне и не переутомляться!
Харриет пожала плечами. Вдруг ее осенило.
— А может, доктор подумал, что ты внезапно вернулась, — предположила она. — Или же просто надеялся узнать о тебе новости.
Гэй внимательно взглянула на сводную сестру.
— Может быть… Да, пожалуй, так и есть, — уже с большей уверенностью решила она.
Глава 7
Но с этого вечера в отношении Гэй к сестре произошло небольшое, но серьезное изменение.
Хотя она продолжала демонстрировать прежнюю привязанность к Харриет, последняя иногда ловила на себе пристальный, изучающий взгляд, словно Гэй узнала о ней нечто новое или ищет ответа на беспокоящий ее вопрос. В глазах Гэй появилось озадаченное выражение, между тонкими бровками залегла маленькая морщинка. А когда к дому подходил доктор Дрю, Гэй любой ценой пыталась встретить его первой — как при помощи неуклюжих маневров, вроде отсылки Харриет на кухню с поручением кухарке найти какую-то затерявшуюся ерунду, так и более откровенно: с заявлениями, что Харриет наверняка интереснее заниматься своими делами, чем слушать о ее здоровье, Гэй буквально выталкивала сестру вон из комнаты.
Или, если доктор Дрю оставался на бокал хереса и надлежало пригласить и Харриет, это приглашение «передавалось» до самого ухода гостя. Общение доктора Дрю с Харриет ограничивалось кивком и фразой «Привет, как дела?», после чего хозяйка дома вежливо, но настойчиво подталкивала врача к садовой двери или даже к выходу и разговаривала с ним на дороге, а Харриет смотрела им вслед из тени холла и отчетливо понимала, что со стороны сводной сестры это чисто оборонительный акт. Гэй никогда не подозревала сестру в желании помешать ее браку с Филипом Дрю по личным мотивам — Харриет, говорила она общим друзьям, не очень интересуется мужчинами и видит свое счастье скорее в занятиях живописью, чем в семейной жизни, — но, очевидно, опасалась, что Харриет способна разрушить ее планы из моральных соображений.
Харриет обладала неприятной штукой — совестью. А Гэй считала совесть лишней обузой и к голосу собственной никогда не прислушивалась, если та вообще говорила так громко, что ее можно было услышать.
Поэтому за Харриет требовался присмотр. Но сама Харриет почему-то не верила, что Гэй наблюдает за ней и использует любую возможность, чтобы оградить от контактов с доктором Дрю, именно по этой причине — потому что боится ее совести и принципов. Гэй впервые после единственного многообещающего романа Харриет следила за сестрой с расчетливым блеском в глазах и пыталась убедиться в одном… несмотря на свое очевидное безразличие к Филипу Дрю и первоначальную враждебность к нему — которая по какой-то причине в последнюю неделю словно испарилась, — равнодушна ли она к нему на самом деле?
Что произошло, когда Харриет стукнулась головой о балку на чердаке, и почему при упоминании об этом в общем рядовом происшествии так смущается?
Примерно в это же время доктор Дрю тоже, видимо, пришел к заключению, что его самая привлекательная пациентка вполне оправилась от болезни, чтобы на время предоставить ее самой себе, и перестал ездить в «Фалез». Гэй уже привыкла предлагать ему кофе в саду по ясным утрам или херес в гостиной, если утро было не такое погожее, как и к тому, что доктор приезжал перед ленчем, и ее явно встревожило такое пренебрежение. Кроме того, Гэй начала злиться. Всякий раз, когда она звонила доктору, трубку брала экономка и отвечала, что доктор Дрю занят обходом или принимает у себя в кабинете пациентов. В последний раз он вообще предупредил ее, чтобы его беспокоили только по срочному делу.
Гэй не хватило наглости заявить, что ее дело срочное, и экономка отказалась тревожить врача.
Остаток дня — первого дня, когда доктор не приехал осведомиться о ее здоровье, — Гэй провела в ярости. После обеда она опять позвонила ему в дом и на этот раз получила ответ, что доктор обедает.
Услышав это, Гэй долго не могла прийти в себя от неописуемого удивления.
На следующий день она уже с нетерпением ждала обычного времени визита доктора и, когда тот не появился, снова набрала номер и вступила в нешуточную перебранку с экономкой. Она уверена, заявила Гэй, что если доктор в кабинете, то обязательно поговорит с ней; но преданная экономка, много лет проработавшая с доктором Парксом, не уступила давлению и была тверда как кремень в своем нежелании позвать к телефону заместителя доктора Паркса.
На этот раз экономка ответила, что доктор Дрю крайне занят… Но конечно, если миссис Эрншо требуется неотложная медицинская помощь, она немедленно сообщит доктору и тот приедет в «Фалез». Гэй до крови закусила губу и уже готовилась привести список симптомов, достаточно тревожных даже для экономки, но передумала и с силой бросила трубку.
— Что ты об этом думаешь? — в бешенстве спросила она вошедшую в холл сестру.
— Что я думаю о чем? — осведомилась Харриет в искреннем недоумении, поскольку не слышала телефонного разговора.
Гэй поморщилась, словно на нее ополчился весь мир и Харриет вряд ли является исключением.
— Экономка доктора Дрю! — воскликнула она. — Настоящая мегера… просто невыносима! Разве ей невдомек, что миссис Эрншо из «Фалеза» имеет безоговорочное право на беседу с врачом, если он у себя?
— Возможно, его нет на месте, — сказала Харриет, защищая экономку, которую недавно встретила.
Сводная сестра бросила на нее странно враждебный взгляд, вскочила от телефона и забегала по холлу.
— Нет на месте? Разумеется, он там! Эта женщина так и сказала. — Гэй злобно передразнила голос экономки: — «Доктор в смотровом кабинете, и его нельзя беспокоить! У него сейчас пациент, которому требуется все внимание врача. Может, позвоните попозже? Или если это срочно, сообщите, что вас беспокоит, и я передам информацию доктору Дрю. В течение дня он обязательно приедет и осмотрит вас!» — Гэй почти выплюнула слова «в течение дня».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
