В пору революционных бурь быстро мужают люди. Борьба с эсерами, разгоревшаяся в городском исполнительном комитете, закалила молодого большевика, снискала ему авторитет и уважение среди товарищей. И когда на одном из заседаний укома было решено по примеру Мурома создать в Судогде красногвардейский отряд, Мерецков был назначен начальником штаба отряда Красной гвардии.
В красногвардейский отряд пришли в подавляющем большинстве рабочие, которых надо было обучать обращению с оружием. Но, прежде чем учить, начальнику штаба самому пришлось многому учиться. В отряде были красногвардейцы, служившие прежде в армии. Они помогли начальнику штаба овладеть стрелковым оружием, дали первое представление о строе и тактике боя.
Мерецков учился и учил других бойцов. Шаг за шагом красногвардейский отряд превращался в самую сильную военную организацию города. В тревожные дни, когда генерал Корнилов двинул полки на Петроград, местный Совет возложил охрану порядка в городе наряду с милицией на Красную гвардию. Сразу же после победы Октябрьского вооруженного восстания в Питере Судогодский Совет, являясь, по существу, большевистским, объявил о взятии власти в городе в свои руки. Кирилл Мерецков был назначен председателем военного отдела в Совете.
Главной заботой военного отдела, как вспоминал Кирилл Афанасьевич, в те дни оставалась Красная гвардия. Он прилагал все усилия, чтобы расширить и укрепить отряд, сколотить из него боеспособную военную единицу, на которую можно было бы возложить задачу вооруженной защиты Советской власти в уезде. В окрестных районах было тревожно. Нередко вспыхивали эсеро-кулацкие бунты. Мерецков внимательно следил за событиями в уезде, держал отряд в готовности к борьбе против контрреволюционных выступлений, усиливал охрану города. Когда вспыхнул контрреволюционный мятеж в Муроме, Мерецков по приказу Владимирского губкома во главе судогодского отряда выступил на его подавление. Совместными усилиями Красной гвардии Владимира, Судогды, Коврова эта задача была решена.
Летом 1918 года, когда в результате мятежа чехословацкого корпуса и с помощью интервентов разрозненные антисоветские выступления слились в единый поток контрреволюции, по приказу В. И. Ленина из Петрограда, Москвы, других пролетарских центров двинулись на восток рабочие отряды, воинские подразделения и части. Город Владимир посылал на фронт свой отряд, в который влились и красногвардейцы Судогды. Командиром объединенного отряда был назначен бывший офицер царской армии С. М. Говорков, комиссаром – Мерецков.
Говорков оказал немалое влияние на дальнейшую судьбу Мерецкова. Доверительные беседы человека, который, будучи офицером царской армии, не колеблясь, сразу же после Февральской революции стал на сторону большевиков и решительно пошел за партией Ленина, его рассказы о старой армии, о воинском искусстве, о принципах организации боевой работы многое значили для молодого комиссара. «В юные годы я полагал, – писал об этом сам Кирилл Афанасьевич, – что настоящий командир – это тот, кто смел и силен, обладает громким голосом и хорошо стреляет. Большевистская выучка помогла уяснить, какое огромное значение имеет морально-политический фактор, сознание солдата. Я постепенно начинал постигать то, что может дать человеку либо систематическое военное образование, либо сама война. А учился, глядя прежде всего на Говоркова». И в том, что Мерецков решил для себя вопрос, кем быть, немалую роль сыграл Говорков.
К сожалению, недолго пришлось Мерецкову шагать рядом с новым другом. В начале сентября, поднимая бойцов в атаку, стал впереди отряда в полный рост Говорков. Сзади себя поставил комиссара и знаменосца. Бойцы подхватили слова песни «Вихри враждебные веют над нами…» и двинулись на врага вслед за своим командиром. Через несколько шагов Говорков покачнулся…
Он погиб смертью героя. А Мерецков остался один – и за комиссара, и за командира. В том памятном бою он сам довел цепь красноармейцев до железнодорожной насыпи, там она залегла. Подползли ротные с вопросом, что делать дальше. Комиссар видел, что медлить нельзя. Вспомнив уроки Говоркова, поставил ротным задачу, затем сказал: «Как встану – вот и сигнал. Атакуем дальше!» Скоро бой закончился и для комиссара: в рукопашной схватке он был ранен, очнулся на полке вагона санитарного поезда.
Ранение оказалось тяжелым. Мерецкова доставили в Судогду. Здесь его встретили друзья. Сообщили радостное известие: 10 сентября наши войска освободили Казань. В числе частей, которые вошли в город, был и Владимирский отряд… Высоко были отмечены и заслуги Мерецкова в боях за Казань – он был награжден орденом Красного Знамени.
Почти два месяца лечился Мерецков. Когда дела пошли на поправку, стал присутствовать на заседаниях укома, помогать в работе новому военному комиссару. А вскоре, после первой годовщины Октября, отличившемуся в боях комиссару, который настойчиво просился в действующую армию, губком РКП (б) предложил отправиться на учебу в только что открытую в Москве академию Генерального штаба. Мерецков с радостью согласился: появилась возможность получить систематическое военное образование.
На учебу в академию прибывали слушатели прямо с фронтов. Вместе с Кириллом Мерецковым приступили к учебе Василий Чапаев, Павел Дыбенко, Леонид Петровский, Василий Соколовский, Иван Тюленев, Семен Урицкий, Иван Федько. Красной Армии нужны были свои командные кадры из рабочих и крестьян.
Постигать программу высшей военной школы многим слушателям было очень трудно, потому что невелик был уровень общеобразовательных знаний. Как известно, по этой причине оставил академию Василий Иванович Чапаев. Нелегко приходилось и Мерецкову. Однако он настойчиво продолжал овладевать военными знаниями.
Дважды пришлось прерывать учебу в связи с отправкой слушателей первого и второго курсов на фронт. В первый раз это случилось в мае 1919 года. Колчак, перейдя в наступление, начал теснить наши войска. Часть слушателей была направлена на Восточный фронт. Мерецкова направили на Южный фронт в 9-ю армию, которая вела тяжелые бои против белогвардейских войск Деникина. В 14-й стрелковой дивизии, которой командовал известный большевик-латыш А. К. Степинь (Стенин), Мерецкова назначили помощником начальника штаба. Ему поручили вести карту обстановки. В условиях, когда дивизия отступала, а телефонная и телеграфная связь отсутствовала, пользы от этого было немного: информация в штаб поступала с опозданием. Мерецков вскоре понял бессмысленность своей работы: сведения, которые он наносил на карту, не отражали действительного положения войск, от ставали от времени. В своих воспоминаниях Мерецков рассказал о том, как Степинь пришел к нему на помощь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
