Алена схватилась за голову.
– Бред какой-то… Любка, мы не о том сейчас говорим! – пробормотала она. – Послушай… Мы сейчас спорим о том, кто из нас у кого что отнял, а на самом деле все не так! Разве Алеша остался со мной только потому, что этого я захотела? Я не заставляла его любить себя, я не плела интриг! Это он выбрал меня, а не тебя! И вообще – никто никого не выбирал… Это не базар, где можно поторговаться, это жизнь! Ты хочешь сложные человеческие отношения втиснуть в какие-то нелепые рамки, описать чувства магазинными терминами…
– Опять слова! – перебила ее Люба с яростью. – Те же самые слова, только с другой стилистической окраской – помнишь, как нас учили в школе?.. У меня низкий слог, у тебя, богемы, – высокий, но говорим-то мы об одном и том же!
Только сейчас Алена заметила, что они стоят друг напротив друга, сжав кулаки… «Смешно… У нас разные весовые категории. Она бы меня одной левой уложила!» – мелькнула ерническая мыслишка. А потом Алена вдруг представила Алешу рядом с Любой – он ведь тоже явно мелковат для нее…
– Чему ты улыбаешься? – недовольно спросила Люба, отступив назад. Снова уселась на диван, положив ногу на ногу. Свела соболиные брови.
– Вспомнила, как ты перед Новым годом сказала нам с Симой, что у тебя есть жених. Только теперь поняла, что ты об Алеше говорила! Каюсь, тогда вообразила этакого Добрыню Никитича, достойного твоей красоты… А это всего лишь Алеша, наш общий друг – кроткий голубь, интеллигент астенического телосложения, дитя московского смога, жертва психоанализа, поклонник авторского кино… – Алена уже не владела собой. – Он же на целую голову ниже тебя и ровно вдвое тоньше!
Люба открыла рот. Потом закрыла. Алене показалось, что Люба, как только справится с собой, непременно убьет ее – такое было у Любы лицо.
Но бывшая подруга (она же коварная предательница) и не думала этого делать. Она просто сказала тоскливо:
– Ты злая.
– Ладно, я не права… – после некоторой паузы снова заговорила Алена. Она сложила руки на груди и принялась ходить из угла в угол. – Оскорблениями тут ничего не решить. Но сейчас ты от меня чего хочешь?
– Верни мне его, – немедленно отозвалась Люба.
– Бери.
Они помолчали.
– Ты должна с ним развестись, – подумав, добавила Люба.
– Хорошо. Договорились. Дальше что?
– Но он не хочет с тобой разводиться! – закричала Люба. – Почему он передумал? Он же хотел! Он на мне собирался жениться!
– Ну уж, матушка, – это ваши проблемы… – пробормотала Алена. – Я тут ни при чем.
– Ты должна его уговорить. Ведь ты его не любишь… Ты никогда его не любила! Ты ездила с гастролями, ты была вся в музыке, в высоких сферах, а он…
– А он захотел простой женской ласки, которую нашел в твоих крепких объятиях, – опять огрызнулась Алена.
Люба жестом фокусника достала из рукава носовой платок и промокнула глаза.
– Никому нет дела до моей жизни… Разве ты не видишь, Алена, насколько я беззащитна и слаба?.. Между прочим, форма не всегда совпадает с содержанием!
Алена ничего не ответила. Ей вдруг стало до тошноты скучно, противно. До этого дня она считала Любу своим лучшим другом, надежным товарищем, землячкой, почти родной сестрой – к Симе, более позднему своему приобретению, она относилась несколько поверхностно, легко, ничего от нее особенного не требовала. Их отношения с Симой ограничивались разговорами – пустыми и такими приятными… А теперь все перевернулось с ног на голову! Или просто у Симы еще не было повода предать ее?..
– Прости меня, – угрюмо всхлипнула Люба.
Алена снова промолчала.
– Если бы ты знала, как я люблю Алешу… Когда вы поженились, я всерьез хотела умереть. Я никогда не показывала этого, но… – Люба звучно высморкалась, – …но в душе моей все эти годы царил самый настоящий ад. Каково мне было наблюдать за вами со стороны?.. И потом (не обижайся, но это правда!) – женой ты была скверной. Вечно где-то отсутствовала, вечные твои репетиции… Готовила плохо, не следила за его внешним видом…
– А ты следила? – устало спросила Алена. – Тогда я только одного не понимаю – почему он от тебя сейчас решил сбежать…
* * *
– …Перестань, – сказала Сима. – Все, не реви – тебе же еще вечером выступать перед публикой.
– Перед публикой… – пробормотала Алена. – Да они ничего не заметят, даже если я голой на сцену выскочу.
– Уж это-то они прекрасно заметят! – усмехнулась Сима. – Ну, Любка, ну, дает… От кого угодно ожидала, но только не от нее! Как она могла так с тобой поступить…
– Выходит – могла, – всхлипнула Алена, заливаясь горькими слезами у Симы на плече. – Ох, спасибо тебе, что сразу примчалась, как только я тебе позвонила. Мой брат все время повторяет – «в жизни каждой дамы трагедии и драмы»… Выходит, он прав? Смешно.
– Смешно…
– При Любке я еще держалась, а потом… – Алена махнула рукой.
– На водички.
– Спасибо… – стуча зубами о край стакана, Алена выпила воды и понемногу стала успокаиваться. – Сима…
– Что, Алена?
– Я ничего не понимаю. Почему я тогда не переживала, а сейчас вдруг взялась реветь?
Сима убрала от ее лица пряди спутавшихся волос, стряхнула пылинку с плеча.
– Ты переживала. Только выразилось это у тебя своеобразно – взяла и ушла работать в ресторан. Мазохизм в чистом виде! Перед тобой открывалась такая карьера! Весь мир был перед тобой! А ты взяла и забилась в какую-то нору…
– Нет, это я не потому… – задумчиво пробормотала Алена. – Просто мне надоело все, я не видела никакого смысла…
– Вот именно! – нетерпеливо перебила ее Сима. – Ты потеряла смысл жизни, когда рассталась с Алешей! Ты наделала кучу глупостей, но ты не ревела! А сейчас тебя отпустило – когда правда-то открылась…
– Что значит – «отпустило»?
– То и значит! Ты теперь свободна – по крайней мере, от своего прошлого. Как говорится – вопрос закрыт. Поплачь еще немножко, а потом все окончательно пройдет.
Алена смочила платок оставшейся в стакане водой, прижала его к лицу, стараясь не тереть кожу.
– Сима… Я ведь с тем мужчиной познакомилась – помнишь, тот, из парка?
– Который на Ричарда Гира похож? – всплеснула руками Сима. – Боже мой… Ты все-таки решилась к нему подойти?
– Нет… – улыбнулась Алена сквозь слезы. – Он сам ко мне пришел. Позвонил в дверь, и я открыла.
– Фантастика! – выдохнула Сима.
– Я тоже сначала так подумала… А потом выяснилось, что он здесь жил раньше, что под Новый год его охватила ностальгия и он решил снова взглянуть на родные пенаты… И вовсе он на Ричарда Гира не похож! Его зовут Роман. Роман Селетин. Работает в какой-то там строительной фирме…
