— А ты куда любил ходить в детстве? — Спросила я, чтобы нарушить молчание и заставить Диму поделиться своими яркими воспоминаниями в ответ.
— Никуда, — Дима ответил сразу же, даже не поднимая головы от фотоальбома.
— В смысле? — Я даже опешила. Куда больше я рассчитывала услышать про что-то диковинное экстра-супер-люкс класса, а не вот это вот.
— Мы не ходили никуда с семьёй.
— Неужели ты не был в парках, на набережных или в цирке?
— Везде был, но без родителей. Им было некогда. С няней, с учителями, пару раз с бабушкой.
Дима говорил все это спокойно и как само собой разумеющееся. А вот мне было жаль, что его лишили настоящего детство. Жаль?! Степанова, тебе жаль сына миллионера? Так-с, вызывайте неотложку!
Дима
Смешная она. Стоит мне оказаться рядом, даже случайно, напрягается так, словно я маньяк. Хотя может и не подводит её хвалённая женская интуиция. Хорошо, что выходные быстро подошли к концу. Ещё немного и мини-босс совсем дёрганой станет.
Сейчас я уже был благодарен всем работникам отеля за случившееся. Если бы я знал, что таким образом стану ближе к Степановой, я бы выгнал сам себя ещё неделю назад. Да и без машины оказалось вполне сносно, но только в час пик. Я же их раньше почему не любил, потому что прижиматься к булочками Надюхи не мог.
Когда на одной из остановок в автобус, где и так уже не было свободного места, влился новый поток пассажиров, нас чуть не размазало как мух по большому боковому стеклу. А сумка малыхи, упёршись в мой пах, дарила ну просто невероятные ощущения. Оперевшись руками по обе стороны от неё, попытался мало мальски отвоевать себе место и убрать ручную кладь в сторону. Фух, милая, эта защита от меня не спасёт…
Старенький автобус подскочил на выбоине и подпрыгнул, потрясая костями своих пассажиров. Сумка Нади сама соскочила с её плеча, а рука моя, не встретив на своём пути никакого препятствия, ухватилась за её бедро.
— Руку убери, — шёпотом, боясь привлечь к нам лишнее внимание, попросила она, но я не спешил выпускать такую лакомку из рук.
— Было бы куда, — изобразив самый печальный вздох, навалился на крошку ещё больше.
Надя уткнулись носом в мою грудь и что-то обиженно там пыхтела, может училась разговаривать на языке ёжиков. Фиг знает, я был занят: пытался увернуться от её волос, что так и норовили влезть мне в рот.
Автобус вошёл в поворот и Надя почти легла на меня, оказавшись без опоры. Сказка… я уже даже примирился с волосами, которые вдобавок приятно пахли чем-то цитрусовым.
— Извини, — смущаясь ответила Надя, пытаясь вернуться обратно в своё положение. Поддерживая малыху за талию, помог ей выпрямиться.
И за что, спрашивается, извинять? Даже если бы она мне сейчас оттоптала все ноги, я был бы счастлив как слон.
Есть в этом какой-то вселенский заговор. Теперь, когда мне не терпелось поскорее закончить с работой и оказаться с Надей наедине, день тянулся словно резиновый. Я успел прошерстить все приложения на телефоне и даже сыграл две партии в монополию с Чибой. Пока я задумывался над каждым шагом в игре, размышлял над покупкой или продажей той или иной клетки, мой пушистый друг тыкал наобум на всплывающие окошки и… и выигрывал!
Один раз — случайность, два — закономерность. Взяв на вооружение проверенную тактику Арчибальда, я сыграл еще три партии в сети. Это помогло скрасить мало мальски ожидание, но, увы, моя Золушка не спешила к принцу на бал. Время было уже позднее, а Нади и на горизонте не было видно. Помахав на прощание своим мартышкам, я пошёл сам её искать.
Не могла же она без меня отправиться спасать очередного козла. В зоопарке так скоро животных не останется. Гринпис может спать спокойно.
— Привет! Прости, я уже совсем без ног, — из-за возможно пятого по счету угла на меня сама вынырнула Надя, едва не сбив с ног. На ловца и зверь бежит. — Никак не успеваю с лемурами и тигрицей. Ты, если хочешь, можешь собираться и ехать на автобусе. Я потом с кем-то из ребят доберусь. Ключи я дам.
— Давай я лучше помогу, — геройствовать у меня не было никакого желания и у моего ответа была одна единственная причина. Я так долго подбирался к Наде, что не могу теперь позволить какому-то Синицыну встрять между нами и помешать мне узнать, какого цвета её бельишко.
— Было бы здорово, — искренне обрадовалась Надя, пнув тем самым мою дремлющую совесть. А иначе как объяснить, что я почувствовал себя настоящим придурком.
— Что от меня требуется? — попытался я скрыть за бодрым голосом тревогу и мольбу, чтобы это испытание оказалось мне по силам.
— Да ничего сверхъестественного, — начала мини-босс и я сразу же понял — мне кирдык. — Загони лемуров в вольер на ночь, а со всем остальным я и сама справлюсь.
Фух, Дима, выдыхай. Кажется, это не так уж и страшно. А кошачьи лемуры так вообще мирные и симпатичные ребята.
Само собой разумеющееся, что я просто недооценил этих проказников. Размахивая своим полосатым хвостом, как гаишники жезлом регулировщика, эти мохнатые черти носились по загону и идти баиньки наотрез отказывались. В какой-то момент я возомнил себя чабаном (словечко-то какое ещё вспомнил, ёлки-палки) и принялся бегать за ними, пытаясь загнать их на ночлежку. Ожидаемо, эти гонки по пересечённой местности не принесли положительных результатов. Попробовал их заманить вкусняхами, но и тут лемуры проявили стойкость к соблазнам, оставив меня без внимания.
— Вижу, дела не очень спорятся, — словно насмехаясь, произнесла Маша. Она посмеивалась, глядя на мои тщётные попытки, и не спешила бросаться мне на помощь.
— Дела бьют ключом, да норовят все по голове, — отмахнулся я от Надиной подружки, готовясь принять поражение перед дикой природой.
— Отойди, мамочка покажет как это делается!
Я послушно отошел в сторонку, едва сдержав в себе порыв фыркнуть или сказать какую-нибудь гадость. Никто не кусает руку, которая тебя кормит.
Не знаю, чего я ждал от профессионального кипера. Может, что она достанет волшебную палочку или дудочку Ганса-крысолова, но чуда в привычном понимании не произошло. Машка сложила всё угощение в загон, а сама села неподалёку от двери, жуя травинку.
И всё. В-С-Ё! Один за одним все лемуры зашли в загон. Это заняло около десяти или пятнадцати минут, но при этом они все зашли в загон, а Мария не гонялась за ними, как одержимая. Ну или как я.
— Учись, студент, — Маша щёлкнула замком и с тем же звуком куда-то вниз ухнула моя челюсть.
— Это как? Это, блин, что такое? Это нечестно.
Машка только засмеялась в ответ, не забыв при этом кокетливо поправить непослушную челку. Наверное, мышечная память…
— Силой ты их никогда не заставишь делать то, что им не нравится. А уходить в загон им, конечно же, не нравится. Это все равно, что пытаться утащить детей силком с игровой площадки. Надо давать выбор. И ждать. Мол можете поиграть ещё, а можете зайти внутрь и скушать угощение. Никто не заставляет, выбирайте сами.
Дать выбор и ждать… Интересно, а с людьми это работает?
***
На автобус мы всё равно опоздали, что в общем-то было и не удивительно. Слишком долго я гонялся за лемурами, и слишком долго Надя провозилась с тигрицей. Надеюсь, что с ней, а не с Синицыным.
Именно он, кстати, и вызвался довезти в город нашу маленькую и так себе дружную компанию. Надо же какой хороший мальчик и верный паж. Бразильские страсти отдыхают.
На выручку снова пришла Маша, которая со словами “Трогай, щегол” плюхнулась на переднее пассажирское сиденье. Судя по тому, как скривилось лицо Михаила, их нелюбовь была абсолютно взаимной.
Надя пристроилась рядом со мной, оставив между нами пионерское расстояние, которое я в свою очередь всю дорогу пытался сократить.
— А что с тигрицей хоть? Чахнет, как и Шерхан? — попытался я отвлечь Надю от своих захватнических манёвров.
