— Да, командир, видел — вместе с ответом Билли делает короткий кивок.
Он понял куда я клоню, поэтому его взгляд начинает смотреть на Ламонта с плотоядной угрозой. Наемник чуть ли не пускает слюни от желания прикончить высокомерного ублюдка, за все время перелета сюда неоднократно показывающего свое превосходство над «станционным быдлом» и «расходным материалом». Новобранцы тогда отлично запомнили поведение слуги аристократов из сектора Доминион по отношению к ним.
Несмотря на разумность в ведении баронского хозяйства, спесь Ламонта частенько давала о себе знать при общении с другими людьми. Видимо такая привычка возникает у всех слуг, которые со временем перенимают некоторые манеры своих хозяев или даже примеряя их роль на себя.
— Возьми этого гра, вытащи его туда и повесь, где-нибудь повыше. Насколько я помню во двор выходит мало окон из жилых комнат, так что вид не слишком испортит настроение нашим солдатам. Вешать снаружи не будем — зачем портить прекрасную панораму окружающего леса?
Наемники с готовностью подскакивают к управляющему, схватив его под руки с обеих сторон.
Сообразив, что дело вовсе не шуточное — угроза быть казненным материализуется со скоростью энергетического заряда, вылетевшего из скорострельной винтовки последнего поколения, Ламонт громко закричал:
— Я не хотел оспаривать вашу нынешнюю власть! Тот запрет на гиперсвязь был необходим для безопасности всего баронства!
— Стойте! — я приказал солдатам остановится, когда до выхода оставалось меньше метра. — При чем тут безопасность баронства? Разве наличие в системе тяжелого крейсера «Элдридж» не гарантирует ее?
— Нужно подготовиться, прежде чем начинать разговор с теми, от кого может зависеть дальнейшая судьба владения. Если бы представители Консорциума увидели бы вас в обычном военном комбезе цветов отряда «Дети Гнева», то могли изменить условия предстоящей сделки, — зажатый между двух рослых стальных тел, старик в коричневом камзоле говорил быстро, стремясь как можно быстрее донести ход своих рассуждений. — А разговор с герцогом Оран, вообще нужно вести только осведомленными о цели беседы. Не знаю, о чем он точно хочет говорить, но это явно не обычные поздравления Вольному барону Великой Пустоты с его вступлением во власть.
Я задумчиво смотрю на Ламонта, стоит признать, говорит он убедительно, а главное вполне логично.
Облокотившись на одну сторону кресла, сжатый кулак упирается в подбородок, а ноги вытянулись далеко под стол, я несколько секунд изучаю лицо управляющего.
— Свободны, — кивок в направлении двери обоим бойцам.
Те с неохотой отпускают Ламонта, им жаль, что не удалось прикончить напыщенного богатого хлыща, чье наглое высокомерное поведение на корабле многим пришлось не по душе.
— Тогда на площади, будучи раненным, зачем вы сказали мне убить Жерара Канваль? Вы ведь понимали, что тогда власть перейдет в мои руки. Неужели в дальнейшем рассчитывали легко со мной справится? — оставшись наедине, я решаю немного сменить русло беседы.
— Вроде того, — устало опустившись на одно из кресел перед столом, Ламонт как будто опомнившись вопросительно посмотрел на меня. Я молча кивнул в ответ, разрешая старику присесть.
Удивительно, но он все же не выглядел слишком испуганным, хотя точно понимал, что никаких шуток или розыгрышей в возможной казни не было. Конечно, на самом деле я не собирался убивать Ламонта, потому что это было бы чрезвычайно нерациональным поступком, он слишком ценный ресурс для этого. Но я также не хотел становится послушной куклой для слуги бывшего барона, так как роль марионетки точно не для меня. Поэтому пришлось хорошенько припугнуть его, обставив все так, чтобы он безусловно поверил, а главное осознал — кто тут теперь хозяин.
Старик не мог знать о блефе — даже оба наемника точно не знали, что казнь будет не настоящая. А управляющий всего мог ожидать от человека, найденного им в тюрьме на отдаленной станции технического обслуживания. Так что, его хладнокровию можно только позавидовать.
— Я рассчитывал, что вы не захотите влезать в дела баронства и тем более не захотите оставаться здесь править. За несколько дней, что мы с вами знакомы, я успел хоть и немного, но все же изучить ваш характер, чтобы точно сказать, что жизнь владельца сельскохозяйственной планеты вас не прельстит.
— Здесь будет расположен транзитный узел для нескольких гиперврат. Спокойной жизнь тут явно не будет в ближайшие годы, — замечаю я, чуть сменив позу в кресле.
— Все равно, это будет жизнь строителя, по большей части занятая многочисленными переговорами, обсуждениями разных хозяйственных дел и тому подобной деятельности. Такой как вы, умрет от скуки при таком распорядке вещей, — уверено отвечает Ламонт.
— Огромные суммы, каждый месяц пополняющие мой счет от Консорциума Т.А.О с большим перевесом победят скуку и обыденность, — сказал я. — В конце концов, кто вам сказал, что зажиточная жизнь честного владельца целой звездной системы будет мне претить?
Ухмылка на моем лице вызывает негативную реакцию на лице собеседника. Ему точно не нравится услышанное, но он не смеет возражать в ответ.
— Однако… — продолжаю я. — По большому счету, мне совсем не хочется до конца своих дней сидеть на этой планетке, дни напролет размышляя о налоговых сборах с прилетающих кораблей, строительстве новых зданий, для увеличивающегося населения и тому подобной чепухи. В этом вы правы.
— Вы хотите денег! — утвердительно заявил Ламонт, спустя несколько секунд раздумий после моей последней фразы.
Наконец-то, догадался! Я уж думал, что ошибся с наличием здравомыслия у него.
Остаться править на планете, силой захваченной по какому-то полузабытому обычаю, каждый день рискуя быть отравленным или еще как убитым наемным убийцей, при этом большую часть времени тратя на обсуждения увеличения или уменьшения налоговой ставки отдельно для бизнеса, отдельно для обычных граждан…
Тоска смертная. От такой перспективы впору запить.
— Хочу, — легко соглашаюсь со словами управляющего.
Встав с кресла, я обошел стол, присев на него боком прямо перед сидящем Ламонтом, неторопливо покачал правой ногой.
— Как вы потом хотели передать власть Тисаре Канваль? Убить меня тихо, а потом заявить о каких-нибудь старых прецедентах, чтобы прежний род, снова получил титул? — мой ледяной взгляд жестко упирается в собеседника, давя на него и требуя ответа на вопрос. Нас разделяет не больше метра, я отлично могу рассмотреть реакцию на свое предположение.
— Женитьба. Я думал так будет легче, — не отводя взгляд, ответил Ламонт. — Убийство подготовленного солдата имеет определенную возможность закончится неудачей, и как следствие спровоцировать ваши ответные действия, — тут он замолчал, чтобы через мгновение негромко добавить: — Скорее всего повлекшие бы за собой большой ущерб для баронства.
— А это, значит для вас главное, — спросил я, с небольшим облегчением чуть откинувшись назад. Похоже, старик не врал. — благополучие баронства?
Стюарт Ламонт, одетый в этот раз во вполне приличную одежду, разве что чуть устаревшего стиля, высокомерно вскинул подбородок кверху:
— Для меня всегда на первом месте стоит эта планета и ее население. Я много лет потратил, стремясь сделать Канваль местом, куда люди с удовольствием будут прилетать, чтобы прожить здесь свою жизнь до конца. Благополучие, достаток, спокойствие и безопасность — вот с чем должен ассоциироваться наш мир.
Вот значит как. Патриот. Старик был просто напросто патриотом своей родины. Что же, это внушало уважение.
— И с девчонкой такой мир создать легче всего? Дохлый дядюшка на это никак не подходил? — нарочно грубовато спросил я.
— Жерар Канваль, все оставленное ему состояние потратил меньше чем за десять лет. Спустил в развлечениях в других мирах Доминиона. Никаких рациональных действий от него нельзя ожидать, если бы он принял титул. А Тисара Канваль имеет взвешенный и рассудительный характер. Лично я считаю, что из нее выйдет идеальная баронесса. Может даже самая лучшая, со времен основания первого поселения, — уверено ответил Ламонт.
— Ясно, — кивнув, я прошел к одной из стен, где виднелся бар с целой батареей бутылок и стаканов с бокалами, самых разнообразных форм, размеров и даже расцветок.
Немного поколебавшись, я все же выбрал одну бутылку, воспользовавшись подсказкой наносети, мгновенно выводившей описание напитков, стоило мне только задержать взгляд на любом из них.
Два стакана, наполненные едва наполовину, встретились в безмолвном тосте.
Ламонт неторопливо делает небольшой глоток, продолжая вести себя спокойно и даже уверенно. Стоило признать, нервы у старика стальные, всего несколько минут назад, буквально пару шагов не дойдя до смерти, сейчас он вел себя вполне достойно. Такой воле можно только поаплодировать. Конечно, у него есть закидоны по части высокомерия к другим людям, но это не отменяет факта его безусловной веры в свою роль в жизни баронства и абсолютной убежденности в своей правоте.
