И, коротко кивнув, Адам повернулся и, слегка наклонив голову, чтобы не удариться о косяк, вышел из каюты.
Марианна проводила его гневно пылающим взглядом. Слез уже не было. Остались лишь боль, злость и стыд. Стыд оттого, что она так грубо разговаривала с капитаном. Бросившись на койку, она принялась молотить матрац кулаками и молотила до тех пор, пока у нее не заболели костяшки пальцев.
Глава 6
Когда китобойное судно «Викинг Куин» отплывало из Чарлстона, Марианна по-прежнему была на борту.
Хотя отправляться в Бостон ей вовсе не хотелось, она не знала, куда еще идти. Без Филипа она чувствовала себя одинокой и всеми покинутой. Но хуже всего оказалось то, что Марианна ощущала себя совершенно беспомощной, чего с ней прежде еще никогда не бывало.
Как ни убога была ее прежняя жизнь – а Марианна только сейчас начала это понимать, – она всегда знала, что будет завтра, и умела за себя постоять. Не то, что сейчас. Сейчас она нежданно-негаданно попала в другой мир, где игра шла по другим правилам, и никто их ей не объяснил. А корабль и капитан Адам Стрит предоставляли ей хоть какой-то якорь в этом незнакомом и пугающем мире, простиравшемся за пределами Аутер-Бэнкс.
В первый день после отплытия море было бурным, и, сидя в каюте, Марианна тряслась от страха. Качка на море стояла сильная, и ощущение того, как нос огромного корабля то вздымается вверх, то ныряет вниз, оказалось не из приятных.
Адам зашел к ней рано утром и посоветовал носа не высовывать из каюты – погода вопреки ожиданиям была отвратительной и продолжала ухудшаться. Он попросил Марианну поудобнее располагаться в «его» каюте и пообещал вечером с ней поужинать.
Эти его слова впервые натолкнули Марианну на мысль о том, что капитан предоставил им с Филипом свою собственную каюту, и она в первый раз внимательно оглядела ее.
Помимо широкой двуспальной койки, в ней находились: длинный обеденный стол, а вокруг него четыре простых стула с низкими спинками; огромный матросский сундук; конторка из орехового дерева и уютное кресло с подставкой для ног. Недоумевая, как это мебель остается на своих местах, а не катается по полу, когда корабль раскачивается из стороны в сторону, Марианна внимательно осмотрела все предметы и увидела, что каждый из них крепко-накрепко прикручен к полу.
Да, капитан проявил невероятную щедрость, предоставив ей свою личную каюту. Интересно, где он теперь спит сам? Но где бы он ни спал, наверняка его теперешняя каюта ни в какое сравнение не идет с этой.
Марианне во сто крат больше понравилась бы и каюта, и широкая постель, и мягкое кресло, да и само путешествие в Бостон, если бы рядом с ней был Филип. Но поскольку его не было, он уехал от нее, безжалостно бросил, ей совершенно все равно, в какой каюте находиться – шикарной либо самой убогой.
В открытом море качка стала еще сильнее, и Марианна почувствовала, что ее сейчас вывернет наизнанку. Ей еще ни разу не приходилось плавать на корабле, да к тому же в шторм, и ощущение того, что она вдруг оказалась засунута в брюхо огромного судна, оказавшегося посреди разъяренного моря, было просто кошмарным. Она должна глотнуть свежего воздуха!
По одну стену каюты шел ряд тяжелых медных крюков, на которых висели пальто и плащи. Сняв с крюка тяжелую зюйдвестку, Марианна попыталась надеть ее. Куда там! Она и поднять-то ее едва смогла, не то что натянуть на себя. Кроме того, одеяние это было явно рассчитано на огромную фигуру капитана Стрита. Марианна поискала глазами что-нибудь более подходящее. Тщетно! А тошнота все усиливалась, и Марианна, испугавшись, что она больше не выдержит, бросилась вверх по лестнице.
И только выйдя на палубу, она поняла, что шторм разыгрался не на шутку. Над головой мачты трещали так, что казалось – сейчас рухнут. Отовсюду доносились крики матросов. Земли нигде не было видно, везде одна вода – внизу, вверху и вокруг корабля. Корабль вдруг показался ей совсем маленьким, игрушечным, и огромная волна сейчас поглотит его.
Марианна отчаянно вцепилась в перила. Она промокла до нитки и только теперь поняла, как глупо было с ее стороны не послушаться здравого совета капитана. Ветер яростно швырял Марианне в лицо соленые брызги, так что она почти ничего не видела. Только теперь, увидев бушующее море, Марианна по-настоящему испугалась. Она кинулась обратно в каюту. Но не успела она сделать и двух шагов, как поскользнулась – палуба оказалась словно жиром смазана – и покатилась вниз по палубе, к перилам.
Падая, она испуганно вскрикнула, но ee слабый писк тут же потонул в яростном реве шторма.
Вне себя от ужаса, Марианна судорожно ухватилась за перила и в этот миг увидела, как за бортом, застилая собой весь белый свет, поднимается огромная волна.
Вскрикнув, Марианна попыталась отползти назад и вдруг почувствовала, как чья-то сильная рука, обхватив ее за талию, рывком оттащила от перил.
Грозно зарокотала низвергающаяся сверху вода, и Марианна испуганно прильнула к спасшему ее человеку. Миг – и ледяная вода с невиданной силой обрушилась на Марианну, заливая ей глаза, рот, уши, ударяя тела друг о друга.
Сразу стало нечем дышать, и когда Марианне показалось, что она сейчас задохнется, волна отхлынула. Жадно глотая воздух и отплевываясь, Марианна наконец увидела, кто пришел ей на помощь. Над ней возвышалась мощная фигура Адама Стрита. Ухватившись обеими руками за перила, он стоял, защищая собой Марианну.
Когда опасность миновала, он выпрямился, и Марианне пришлось волей-неволей взглянуть на него, хотя она была уверена, что капитан будет в ярости.
Так оно и оказалось.
– Что, черт подери, тебе понадобилось на палубе? – гневно заорал он. – Я же тебе сказал, чтобы ты сидела в каюте.
Злясь больше на себя, чем на него, Марианна прокричала в ответ:
– А вы мне не говорили, что я должна там оставаться!
– Я думал, что у тебя хватит на это ума! Ты же мне совсем недавно говорила, какая ты взрослая! А ведешь себя, как ребенок... – Он сбавил тон. – Ну да ладно. Давай отведу тебя вниз.
И, обхватив Марианну рукой за талию, он потащил ее, словно непослушного ребенка, к трапу. Марианне ничего не оставалось делать, как повиноваться, хотя все внутри у нее клокотало от гнева.
Когда они вошли в каюту, Адам запер дверь, встал руки в боки и мрачно взглянул на Марианну.
– Ну и видок у тебя! Мокрая, как мышь. – Он подошел к койке и, стянув с нее покрывало, бросил его Марианне. – На вот. Завернешься в это, когда снимешь мокрую одежду.
Поймав одеяло, Марианна яростно выкрикнула:
– И где же я буду переодеваться?
Капитан покачал головой, словно хотел сказать: «Ну и манеры!»
