Ничего, все еще уладиться. Успех в операциях сковывает сплоченность в коллективах. Думаю, и здесь будет так же.
Вышел к волосатым лиромам и сразу почувствовал маленькое расслабление. Не напрягают они мое подсознание как серые коротышки. Это же, сколько в моей голове скопилось негативного переживания за время беспамятства и всяких экспериментов?
Начал распоряжаться посредством планшета. Объяснил бойцам приблизительные свойства гранат. Оказывается, приверженцы веры в Апрома вполне представляют такой вид оружия. Отличия лишь в некоторых деталях и убойной силе.
Ругат очень удивился, увидев меня без обычной экипировки. Еще больше удивился моим распоряжениям. Даже пытался чего-то там противоречить. Забрал у него нож, отличный клинок — из трофеев. Чтобы поменьше возникал, так сказать. Но, вроде, не обиделся. Тоже почувствовал моё состояние взрывоопасности, кажется. Я это состояние и сам чувствовал, и еле контролировал накатывающую несдержанность вместе с произволом адреналина в крови.
Ну, все… вроде готов. В правой руке нож, в левой пистолет, немного непривычной формы, под маленькую ладонь серокожих. Лиромы тоже уже ждут команды.
Посылаю сигнал Старику. Через короткое время отъезжают овальные створки ворот. Ждем, укрывшись в помещении диспетчерской.
Вот, наконец, слышу звук удара тяжелой болванки от гранаты, затем ее подпрыгивания по полу и взрыв. Все-таки закрытое помещение, и уши заложило.
Ругат высунув ствол из-за укрытия, стреляет короткой очередью. Это чтобы не расслаблялись и не вздумали переть сюда нахрапом.
Ответом последовала еще одна граната. Это мы уже проходили, сейчас в ожидании открываю рот. Где-то читал об такой методике сохранять слух во время боя.
Снова сигнал Старику — мы погружаемся во мрак темноты. И как ответ, с небольшим промежутком две гранаты.
Противники затаились где-то за изгибом коридора. Совсем неудачная архитектура для военных действий получилась у серокожих. Но им лучше — могут швыряться гранатами. А вот нам на рикошет пуль рассчитывать не стоит. Стены покрыты чем-то вроде штукатурки, довольно рыхлой для такого маневра.
Пока тишина, кидаю через открытые ворота ножны от моего ножа. В ответ граната. Опять ждем, и после некоторой томительной паузы лиромы выталкивают в коридор пустой контейнер. Снова две гранаты.
Похоже, противники не решаются идти вперед. Ну да, какой бы там изгиб стен не был, укрытия не гарантировал и в абсолютной темноте после броска гранаты не сильно-то разгонишься.
Теперь настало время для театра. После очередных взрывов Ругат начинает громко верещать, изображая раненого. Долго мне пришлось ему объяснять полезность такого действа. Хоть и согласился, но все равно посматривал на меня как на умалишенного. В принципе, сейчас он не сильно то и ошибается.
На его вопли мы удостоились в награду еще парочкой гранат. Ругат с облегчением закончил надрывать глотку. Теперь лиромы принялись громко ругаться. Красивый у них оказался ругательный слог. Надо будет присмотреться в будущем. Может чего, и перенять стоит!
Опять граната. О! Уже одна. Экономят, суки. Значит не такой-то и большой у них арсенал.
Лиромы распалились и ругаются уже не наигранно, а на самом деле. От души. Даже я поверил в серьезность их высказываний и пожеланий.
Осторожно выглядываю, настраиваю мое искусственное зрение. Ночное видение, постоянное сканирование на различные возмущения в диапазонах магнитных полей. Замечаю летящую гранату еще до ее появления в пределах видимости. Она отличалась температурой от воздуха, видимо долго держали в руках, прежде чем бросить.
Настроил свое сканирование на отражение от стен коридора. Не всегда точные данные, но вот, например, гранату засек. Определил по расплывчатым инфракрасным излучениям местоположения товарищей гранатометчиков. Не так то и далеко, разлеглись на полу.
Лиромы продолжают ругаться, заполняя звуковой фон и действуя тем противнику на нервы.
Солдаты перестают швыряться гранатами просто так. Наверно определили нашу тактику уменьшения их амуниции. Пускай так думают.
Мой выход! Сразу нервозное состояние отлегло, и мысли потекли, на удивление, конструктивные и даже, можно сказать, какие-то расслабленные, приведшие, в конце концов, к точным движениям тела.
Иду спокойно, достаточно медленно, так, чтобы не было слышно шлепков босых ног на полу.
Инфракрасные пятна противников скоро приобрели более четкие очертания тел с головой и конечностями. Резких движений товарищи не делают, меня не чувствуют и не слышат. Действительно гвалт ругани лиромов прокатывается эхом по переходу, и услышать что-то другое можно лишь с трудом.
Они лежат друг за другом, прижавшись к стене. Двое. Остальные трое рассредоточены дальше, метров в двадцати, еще в пределах видимости, не за изгибом стены.
Подозрения, что у товарищей военных совершенно отсутствует инициатива, подтвердились. Они просто не знают, что делать дальше! Даже расположились по дубовому.
Взмах, и очередная граната летит в сторону диспетчерской. Но я уже поравнялся с ними. Мне не опасно. Вдоль противоположной стены миную первый пост, ускоряюсь, чтобы не отсвечивать во вспышке взрыва. Не опасно, кривизна прохода дает хорошую тень.
Взрыв, рывок и я уже напротив тройки арьергарда. Позади, судя по форме, офицеры. Шепчутся о чем-то. Наверно строят планы, как выбраться из этого дерьма.
Тихо огибаю троицу, крадусь с тыла. Останавливаюсь. Интересно все же послушать их базар. Ага, помоями выливаются совсем неконструктивные упреки коменданта станции другому служаке. Здесь и нерасторопность, и не правильная экипировка. А именно — отсутствие фонарей, приборов ночного видения и вообще некомпетентность офицера. Тот пытается оправдываться, что все это тряхомудье есть, но уже давно лежит на складе и не пользуется спросом у солдат.
Ну и порядки у них тут!
Я уже приблизился в плотную и, похоже, младший офицер что-то почувствовал. Он перестал отчитываться и начал озираться. Видеть меня на фоне стены в кромешной тьме он конечно не мог. Но все же чуйка у него сработала.
А вот теперь и мое время. Впереди очередной бросок гранаты, считаю секунды, выпад, и мой нож входит в затылок противника аккурат на фоне звука взрыва. Комендант все равно что-то просек, пытается вскочить и получает удар рукоятью пистолета в голову. Он заваливается, я же прыгаю дальше и вонзаю нож в спину, уже было оглядывающегося назад, солдата. Жертва выдает стон, смешанный с хрипом. Навалившись сверху, не выдергивая из его рук автомата, начинаю полосовать передних гранатометчиков. Они уже было начали посматривать назад, и получили прямо в распахнутые от удивления и еще не успевшие испугаться лица порцию смерти.
Казалось, мгновения растянулись на часы. Я, двигаясь на автомате, сделал контроль — тупо перерезав горло подо мной лежащего и все еще хрипящего солдата. Успел еще проверить коменданта, не пришел ли тот в себя, и не перестарался ли я, перед тем, как включился свет. Слава богу, кандидат на первый сегмент моей гирлянды еще жив и странствует в потемках бессознательного состояния.
Ох, как хорошо. Волна расслабухи прокатилась по телу, некоторая регенерация нервных клеток, похоже, произошла. Что же там случилось в моей голове, раз необходимы такие кровавые медитации?
Вот впереди слышны перебежки лиромов и их зычные запросы на отзыв. Дурные, я же не сильно-то и могу подавать звуки с этим чертовым заправочным аппаратом во рту.
Глава 18
Собрали трофеи. Никогда не понимал радость от отобранного имущества. А сейчас очень даже. Рискуешь здоровьем и на тебе — ништяки! Даже тяжесть гранат, подвешенных, опять же на трофейных подобиях разгрузок, вызывала не дюжее удовлетворение.
Они отличались от знакомых мне земных прототипов. Вместо кольца имелась задвижка и за ней кнопка, с довольно тугой пружиной. Пришлось ради выявления функциональности пару штук закинуть вдаль коридора. Такая конструкция гранат показалась мне удобней наших. Можно действовать одной рукой не применяя при выдергивании кольца зубы, как это принято показывать в кино. Вот скоба гранаты была похожа. Видимо все же функциональность предметов выигрывает во всех цивилизациях разума над конструкторской фантазией.
Заодно выяснили возможность связи на станции. В проходе раздался обеспокоенный голос Нераги. Это он так отреагировал на наши учебные кидания гранат.
Камеры наблюдения солдаты уничтожили, а вот динамики с микрофонами вполне себе работали.
Только вот у меня возникли проблемы с коммуникацией. Ни как не получалось моей запредельно сложной техникой интерфейса вклинится в такую простую из двух проводов систему. А говорить, я все еще не мог. Получалось только путем мычания выдавать мой эмоциональный настрой. Пришлось лиромам вместо меня отчитываться, что все у нас путем и всех мы сейчас поставим в позу. Такой текст ответа Ругата, во всяком случае, выдал мне переводчик.
