— Да. Из Лудвега, я.
— То есть ты жил где-то рядом с Лудом?
— К северу от него, если тебе будет угодно, или если нет, — ответил посудомойщик. — Ты убьешь меня, мальчик? Я не хочу умирать, пусть и жизнь моя печальная.
— Я тебя не убью, если ты скажешь мне правду. Через кухню проходила женщина?
Посудомойщик ответил после короткой паузы.
— Ага. Сейр и его команда тащили ее. Безногую, голова болталась… — он продемонстрировал, как болталась голова Сюзанны, еще более напоминая деревенского идиота. Джейк вдруг вспомнил Шими. Роланд упоминал о нем, рассказывая о Меджисе.
— Но не мертвую.
— Нет, я слышал ее дыхание, да.
Джейк искоса глянул на дверь. Никто через нее не рвался. Пока. Ему, конечно, надо идти, но…
— Как тебя зовут?
— Джохабим, это я, сын Хоссы.
— Тогда слушай, Джохабим. За этой кухней большой мир, называется он Нью-Йорк, и такие юноши, как ты, там свободны. Я советую тебе сбежать отсюда, пока есть такая возможность.
— Они поймают меня и изрежут на куски.
— Нет, ты просто не понимаешь, какой он огромный, Нью-Йорк. Как Луд, когда Луд…
Он посмотрел в тупое лицо Джохабима и подумал: «Нет, кто не понимает, так это я. И если и дальше болтаться здесь, уговаривая его бежать, я, безусловно, получу то, что…»
Дверь в ресторан вновь распахнулась. На этот раз двое «низких людей» попытались ворваться на кухню. Понятное дело, они застряли в дверном проеме, плечом к плечу. Джейк бросил две тарелки и наблюдал, как они рассекают заполненный паром воздух. Головы пришельцев отделились от шей в тот самый момент, когда им удалось миновать дверной проем. Их отбросило назад, и дверь снова захлопнулась. В школе Пайпера Джейк узнал о битве при Фермопилах, в которой отряд греков долго сдерживал армию персов, численностью превосходившую его в десятки, а то и сотни раз. Греки сражались в персами в узком горном проходе. Для Джейка таким проходом являлась дверь на кухню. Пока они пытались ворваться суда по одному или вдвоем, если только не могли обойти его с тыла, он мог их сдержать.
Во всяком случае, до того момента, как в плетеной сумке закончатся орисы.
— Оружие? — спросил он Джохабима. — Есть тут где-нибудь оружие?
Джохабим покачал головой, но при этом зло глянул на Джейка, как бы говоря: «На кухне оружия нет, а если б и было, я бы не сказал тебе, где оно».
— Ладно, я пошел, — сказал Джейк. — И если ты не смоешься отсюда, пока у тебя есть шанс, Джохабим, ты покажешь себя круглым дураком. Я понимаю, умом тебя природа обделила, но не до такой же степени. За этими стенами видеоигры, парень… подумай об этом.
Джохабим, однако, продолжал тупо смотреть на Джейка, и мальчик сдался. Собрался что-то сказать Ышу, когда к нему обратились из-за двери.
— Эй, малыш, — голос грубый. Уверенный. Знающий этот мир. «Голос человека, который может ударить тебя, чтобы отнять пять баксов, или переспать с твоей подружкой, если вдруг возникло такое желание», — подумал Джейк. — Твой друг, паппа, мертв. Собственно, паппу съели на обед. А теперь выходи, и без глупостей, тогда, возможно, не станешь десертом.
— Засунь свой хер себе в зад, — крикнул в ответ Джейк. Смысл этих слов прошиб даже стену глупости Джохабима. На его лицо отразился ужас.
— Даю тебе последний шанс, — продолжил грубый и всезнающий голос. — Выходи.
— Лучше входи ты, — предложил Джейк. — Тарелок мне хватит!
В действительности же его переполняло идиотское желание броситься к двери. Ворваться в ресторан, вступить в бой в «низкими» мужчинами и женщинами, которые столпились по другую сторону двери. И идея эта была отнюдь не безумной, тут с ним согласился бы даже Роланд; они такого никак не могли ожидать, так что полдюжины быстро и удачно брошенных тарелок могли вызвать панику и обратить оставшихся в бегство.
Но главная угроза исходила от монстров, которые кормились за гобеленом. Вампиров. Они бы не запаниковали, и Джейк это знал. Его не отпускала мысль, что он бы уже умер, если б Праотцы захотели войти на кухню (пока точно не хотели, что-то удерживало их в обеденном зале, возможно, еще не доеденное тело отца Каллагэна), да и Джохабим тоже.
Он упал на колено, прошептал: «Ыш, ищи Сюзанну», — и усилил команду, послав ушастику-путанику ментальный образ.
Ыш еще раз недоверчиво глянул на Джохабима, а потом принялся обнюхивать пол. Плитки влажно блестели, их недавно протирали, и Джейк уже испугался, что ушастик не сможет взять запах Сюзанны. Но тут Ыш резко вскрикнул, скорее, тявкнул, как собака, и побежал к середине кухни, лавируя между плит и паровых столов. Обогнул по широкой дуге дымящееся тело шеф-повара Бородавочника и двинулся дальше.
— Послушай меня, маленький говнюк, — крикнул «низкий» мужчина из-за двери. — Я начинаю терять терпение!
— Вот и хорошо! — ответил Джейк. — Заходи! И поглядим, сможешь ли ты выйти!
Он посмотрел на Джохабима, приложил палец к губам, показывая, что тот должен молчать. Хотел уже повернуться и побежать (он не мог знать, как скоро посудомойщик начнет кричать, что мальчик и его ушастик-путаник более не охраняют кухонные Фермопилы), когда Джохабим вдруг что-то сказал ему тихим голосом, скорее, прошептал.
— Что? — переспросил Джейк, в недоумении глядя на посудомойщика. Вроде бы он сказал: «Берегись ловушки разума». Бред какой-то. Или нет?
— Берегись ловушки разума, — повторил Джохабим, громче и отчетливее.
— Что такое ловушка разума? — спросил Джейк, но Джохабим вроде бы его и не услышал, да и время задавать вопросы вышло. Он побежал за Ышем, то и дело оглядываясь: если бы «низкие люди» попытались вновь ворваться на кухню, Джейк хотел узнать об этом первым.
Но никто не ворвался, во всяком случае, до того момента, как он последовал за Ышем в другую дверь, которая привела их в кладовую, заставленную ящиками и коробками и благоухающую кофе и пряностями. Она очень напоминала подсобку магазина в Ист-Стоунэме, только была чище.
2
В углу кладовой «Дикси-Пиг» находилась закрытая дверь. За ней — лестница, ведущая вниз, только Господь знал, как далеко. Ее освещали маломощные лампочки, за стеклянными, засиженными мухами колпаками. Ыш двинулся по лестнице первым, без малейшего колебания, переставляя со ступеньки на ступеньку сразу по две лапы, сначала передние, потом задние. Выглядело это довольно комично. Носом он практически прижимался к ступеням, и Джейк знал, что он идет по следу Сюзанны: эту информацию мальчик мог почерпнуть из головы своего четвероногого друга.
Джейк пытался сосчитать ступени, дошел до ста двадцати, потом сбился. Задался вопросом, по-прежнему ли они в Нью-Йорке (вернее, под ним). Однажды ему показалось, что слышит далекий, но знакомый грохот: если это был поезд подземки, тогда ответ следовал положительный.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
