— Полный звездец! — вытаращилась я. — Кого он убил? Кто напал-то⁈ От кого мы прячемся? Ничего не понимаю…
— Фанатики, маэстрина. Последователи Ордена неприкасаемых.
— Чего⁈ А это еще кто?
Я принялась судорожно копаться в доставшейся мне от Мариэллы памяти, но, хоть убейте, не понимала, о ком речь.
— Вы забыли? Их на первом курсе обычно проходят по Истории верований, — пояснила Алента. Но увидев мой растерянный вид, «напомнила»: — Те, которые за чистоту человеческой крови и против всех других народов. Эльфы ушли как раз после долгих столкновений с фанатиками из неприкасаемых.
— А неприкасаемые-то они почему? — устало уточнила я. — Не могу вспомнить ничего о них. Как-то они не вошли в сферу моих интересов.
— Им нельзя контактировать с магами и другими расами. Они их убивают издалека или посохами.
— А тут им что понадобилось?
— Вы, судя по всему. И демоны.
— Полный звездец! — повторила я ругательство. Потом вспомнила и глянула на пятикурсников: — Кстати, пока не забыла. Как только появится минутка, дадите мне уроки нецензурной брани. Очень надо, а то слов не хватает, а я, оказывается, до тошноты культурная и приличная девушка и совершенно не умею ругаться.
Анри и Люсьен переглянулись с вытянутыми лицами и принялись шепотом отнекиваться.
— Вы что, маэстрина⁈ Мы не можем при вас. Мы вас уважаем.
— Не-не, маэстрина. Мы вас слишком любим, чтобы в вашем присутствии ругаться.
— Запишете с пояснениями, — отмахнулась я. — Не в библиотеку же мне идти. Так, вернемся к вам. Почему вы здесь, а не со всеми остальными в плену?
— У нас была вечеринка, — покаялся Жак. — Мы планировали отметить выходные. Но не успели. Все началось… и вот.
— И давно вы тут? — Я принялась осматриваться, пытаясь понять, сколько же тут вообще студентов. — Сколько вас?
— С самого начала. Не очень много. Первого и второго курса нет совсем, мелких не звали. Из нашей группы тоже не все, — ответил Алекс Трезон. — Мы выборочно начали собираться. И вот.
— Давайте присядем, и я бы что-нибудь съела. А вы мне пока по порядку все расскажете, — предложила я, устав пытаться понять.
Сидеть пришлось прямо на полу, но мне выдали криво нарезанные бутерброды и коньяк. Вот его я глотнула с удовольствием, отмахнувшись от невнятного лепета, что они вообще не пьют и совсем не знают, откуда вдруг тут оказался алкоголь. А то я прямо не в курсе, откуда он взялся.
Пока я ела, угостив и Анфису, которую вытащила из кармана и посадила рядом с собой, студенты едва слышно делились со мной новостями и деталями произошедшего.
Случилось все вечером, около семи, когда они собирались на несанкционированную студенческую вечеринку и таскали закусь и спиртное на чердак. Туда же просачивались посвященные и приглашенные.
Прозвучал громкий хлопок, что-то взорвалось во дворе перед главным корпусом, и всех, кто находился ниже чердака, накрыло чем-то блокирующим магию.
— А вы? — уточнила я.
— А мы как раз тут и были, так совпало, — грустно пояснила Алента. — Илья́с, ну тот, который потолок в вашей камере вскрыл, был на полпути. Его частично зацепило, ниже колен. Он по лестнице потом чуть ли не на четвереньках карабкался. Говорит, словно онемевшие были ноги и ток магии нарушен. Он поэтому чуть не надорвался, пока мы вас вытаскивали. А так он очень сильный и среди нас единственный пространственник. Пришлось его страховать и подпитывать силой напрямую.
— А артефакты? — уточнила я. Все же мои ребята как раз артефакторы.
— Не работают.
Я кивнула, предлагая закончить рассказ.
В общем, как только всех накрыло «антимагией», по коридорам и этажам пошли вооруженные люди в темных одеждах и с закрытыми лицами. Всех сгоняли в главный корпус. Кто сопротивлялся, избивали дубинками, но магию не применяли. Хуже всех пришлось преподавателям. Их вообще не жалели, ни мужчин, ни женщин. Мастер Ханк, который магом не был, а вот воином очень даже, оказал сопротивление и сам многих достал. Но и его ранили перед тем, как он сбежал. Ребята все это наблюдали из окошка чердака, тщательно затаившись.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Собственно, они все это время так и сидели тут, боясь высовываться и ожидая хоть какого-то разрешения ситуации.
— А потом вдруг сюда пришла крыса с бантиком. Девчонки чуть не принялись визжать, еле успели им рты позажимать, — сказал Жак.
— Я не виновата! — тут же вскинулась Аврора. — Просто мышей боюсь.
На нее зашипели сразу несколько человек, чтобы она не шумела. Анфиса же подняла голову и посмотрела на студентку укоризненно. Мол, чего нас бояться-то? И вообще, я не мышь…
Анфиску они сначала чуть не атаковали, пока не увидели, что у нее бантик, а сама она не убегает, а демонстративно стоит столбиком и ждет, пока на нее обратят внимание.
— Маэстрина, как же вам удалось приручить подвальную крысу? — поинтересовался Люсьен Вебер. — Вы ее привязали как Гришку? Она мне разрешила взять себя в руки и снять с шеи ваше послание.
— Я ее не приручала. Она сама такая… умная. И мне очень повезло, что она ко мне вышла и перегрызла веревку на руках. Я же связана была. Мы потом подумаем, что с Анфисой и почему она была одна в подвале.
Люсьен кивнул и стал дальше рассказывать.
— Записку мы прочитали, правда не сразу сообразили, что именно там зашифровано.
— Чего это не сразу? — возмутилась Алента. — Я же вам говорила, что только маэстрина могла такое провернуть. Сами-то подумайте, кому еще подобное могло прийти в голову? Все сошлось ведь!
— Ну да, да! Ты права, мелкая! — закатил глаза Люсьен. — Только наша Мари… ой… наша маэстрина могла такое провернуть.
— Сам дурак! — насупилась девушка, которой не понравилось, что пятикурсник назвал ее мелкой.
Я улыбнулась, но быстро откусила от бутерброда, чтобы скрыть это от ребят. «Наша Мари»? Это что-то новенькое. К «маэстрине» я уже привыкла за несколько месяцев. Но, похоже, это не единственное мое прозвище среди студентов.
— Я только не понимаю, — задумчиво пробормотала я. — Зачем все это? Какая-то ведь должна быть цель. Бросить сюда столько ресурсов: люди, амулеты и артефакты. Для чего? Они выдвинули уже какие-то требования?
Студенты стали переглядываться и неуверенно пожимать плечами.
— Ну, хорошо, допустим, не успели. А кто из сотрудников Усача им помогал? Уже засветился?
На мне сошлись непонимающие взгляды.
— Ау, ребята! Мне заблокировали переход к демонам, отсекли Гришку, чтобы он не прошел. И ведь кто-то же меня оглушил, связал, перетащил в ту камеру. Не убили, спасибо и на этом. Но ведь получается, некто из напавших знал обо мне, о моем гронхе. Меня караулили, хотя это и странно. Я ведь не планировала сюда возвращаться. А кстати…
И вот тут я призадумалась. О том, что я планирую отправиться на выходные с ночевкой к деду Софи, в академии знали только мастер Ханк и ректор. Обоих мужчин я поставила в известность, что нас с малышкой этим вечером не будет в универе. И я действительно не планировала возвращаться, это был секундный импульс — зайти в общежитие и взять что-нибудь из вещей. Если бы я внезапно так не решила, меня зря прождали бы, а мы с Гришкой не расстались бы. Ну и я избежала бы неприятных минут и часов.
Значит, тот, кто меня оглушил, не в курсе моих планов и спокойненько ждал, пока я, как обычно, вернусь от демонов. С гронхом… Но целью было не убить нас, а взять в плен. Меня, точнее. Выкуп? От кого? У Мариэллы Монкар нет родни, она круглая сирота. Помолвка с Артуром Грессом тоже сорвалась. Хотя это не точно, окружающих я ввела в заблуждение. Но все равно. За сомнительную невесту с такой репутацией, как у меня, выкуп никто не даст. Вряд ли Артура можно заподозрить в великой любви. Он тот еще сухарь, внешне его симпатия никак не проявляется.
Остальные преподаватели… Ну-у, допустим. Кто-то из них принадлежит к семьям, которые в состоянии заплатить выкуп. Хотя тоже сомнительно. Десятилетиями работать со студиозами, жить на территории университета, получать не самый высокий оклад за нервную и неблагодарную работу… Ну «такоэ», как пишут в соцсетях. От хорошей жизни не всякий на подобное согласится, тут надо сильно любить профессию и молодежь. Или же находиться в безвыходной ситуации, как я. Хотя мне уже нравится, втянулась. Интересно стало.
