Одиссей так крепко «нагрузился» у Алкиноя, что он не проснулся даже тогда, когда его, словно бесчувственный куль, перенесли с корабля на берег.
Оказавшись во время сна в Итаке, Одиссей не узнал родной земли. Он подумал, что его ограбили феакийцы и выбросили на необитаемый остров. Он даже в ужасе стал пересчитывать подарки. Но всё было цело.
Потом он обратился к местному пастушку, который оказался опять-таки Афиной Палладой, и спросил: где он? В точности такой эпизод есть у Булгакова в «Мастере и Маргарите»: Воланд так же швырнул гражданина Лиходеева из Москвы в Ялту.
Одиссей прибыл на Итаку, где его вот уже 18 лет ждала верная Пенелопа. Одиссей, заметим, изменял жене направо и налево, но если бы ему изменила Пенелопа, ей бы пришлось узнать, что такое патриархат. Пенелопа это понимала, потому не делала попыток. Наоборот, как только могла, с помощью явно плутовских уловок она от сватовства женихов уклонялась.
И вот новая буффонада. Но на этот раз с чёрным юмором в духе эпохи. Одиссей переоделся нищим, его никто не узнал. Переодетый плут, какой знакомый приём! После этого он убил всех женихов Пенелопы.
За что? За съеденный обед. Женихи по существовавшему тогда закону имели полное право свататься к Пенелопе, так как Одиссей отсутствовал более десяти лет и считался погибшим. Одиссей в этом их не упрекал. Он упрекал их в том, что они столовались у его жены и привели хозяйство в беспорядок. Женихи готовы были заплатить и даже переплатить, всё вернуть – много ли они успели съесть? Одиссей же был непреклонен, он посылал в безоружных одну стрелу за другой.
Но даже эта ярость его была комична:
– Так вы ели и не заплатили? О Афина Паллада! О Зевс! Разве здесь благотворительная столовая?
Кончилась «Одиссея» анекдотом о неузнавании Пенелопой своего мужа. Пенелопа всё время драки проспала, а потом, узнав о бойне, в ужас, конечно, не пришла. Её беспокоило только одно: кто устроил резню. Может быть, и муж. Это на него похоже. Но всё же стоит задать ему загадку: разгадает, значит это он – хитроумный Одиссей.
Оставим Одиссея. В любом случае, я чувствую к нему симпатию. Образ Одиссея был предшественником всех последующих образов плутов, шутов и хитрецов мировой литературы. К тому же Одиссей – пародия не только на аргонавтов, но и на многих героев-мореплавателей древности. Мы уже отмечали его родство с арабским мореходом Синдбадом, шумерским Зиу-Судрой, славянским Садко. Сходны не только их имена, но и приключения.
И я убежден, что именно арийские и киммерийские (праславянские) легенды о Садко послужили основой для создания Гомером-киммерийцем образа Одиссея. Тем более что Троя, откуда отплыл Одиссей, и град Святогора (Атланта), откуда отплывал Садко, расположены были рядом.
Правда, ко временам Одиссея от града Садко (столицы Восточной Атлантиды) не осталось и следа. Но были легенды, подхваченные Гомером.
Теперь мы должны проследить маршрут аргонавтов, ходивших в тех же местах, что и Одиссей (Садко), и побывавших в стране Атланта. «Одиссея» пародирует многие эпизоды из эпических песен «Аргонавтики». И она может быть использована для восстановления пути аргонавтов, для более точного определения местоположения Атлантиды.
К Атлантиде по следу аргонавтов
Миф об аргонавтах излагали многие античные авторы: эпический поэт Пиндар, Аполлодор Афинский, римский поэт Варрон Атацинский, Валерий Флакк и Овидий. По мотивам «Аргонавтики» написал трагедию Еврипид.
Самое подробное изложение этого мифа дано в поэме «Аргонавтика» Аполлония Родосского, жившего в Александрии в III в. до н. э и заведовавшего знаменитой Александрийской библиотекой.
Но первым был не Аполлоний. В его время уже была известна поэма «Аргонавтика» Орфея Кротонского, южноиталийского эпического поэта VI в. до н. э. Псевдоним Орфей эпический поэт взял для того, чтобы выдать свои поэмы за творения великого певца Орфея, участвовавшего в походе аргонавтов. Может быть, Орфей Кротонский действительно обрабатывал эпические народные песни, приписываемые Орфею?
И следует заметить, что первоначально песни об аргонавтах слагались в пеласго-фракийской (праславянской) среде. Сам Орфей был фракийцем, и поныне в землях древней Фракии, современной Югославии и Болгарии, в общинах старой веры болгар-помаков рассказывают о древнем и именно славянском певце Орфене (согласно записям собирателя «Веды славян» Стефана Верковича). Можно вспомнить и то, что чуть ли не вся жизнь Орфея протекала во Фракии и в Тавриде. Можно вспомнить и о путешествии Орфея к Боспору Киммерийскому (в Аид за Эвридикой) и прочее, и прочее.
Да и многие иные аргонавты при ближайшем рассмотрении оказываются догреческими (праславянскими) героями. Глава похода Ясон, как мы уже показывали в книге «Мифы и легенды древних славян», оказывается родствен Арию Оседню, Геракл – Заряну и т. д. Да и само время аргонавтов предшествует эпохе греческого (дорийского) завоевания Греции. А о родстве прагреческой, крито-микенской культуры и культуры славян говорит многое.
Орфей и аргонавты
Здесь же мы разберём греческие легенды, и прежде всего поэму Аполлония Родосского, ибо она принадлежит греческой традиции, уходящей корнями в славяно-ведическую древность.
Попутно замечу, что поэма Аполлогия Родосского была переведана на русский язык замечательным знатоком античности Григорием Филимоновичем Церетели (1870–1938) ещё в начале XX века, была издана в Тбилиси тиражом всего в 1 000 экземпляров и с тех пор не переиздавалась. А между тем по своим поэтическим достоинствам она не уступает знаменитой «Одиссее» или «Иллиаде».
Аполлоний Родосский, библиотекарь из Александрии, безусловно, имел в своём распоряжении если и не сами песни Орфея, участника похода, то по крайней мере их переложение Орфеем Кротонским. Поэмы Орфея и его подражателей погибли позже, когда христиане сожгли сию библиотеку, почитавшуюся рассадником язычества.
Очевидно, что Аполлоний опирался на текст той поэмы. Этим объясняется то, что ему приходилось приводить в согласие свои географические представления и реалии поэмы Орфея.
Аргонавты в поэме Аполлония Родосского, посетив многие острова и земли, побывали и в стране Атланта. Проследим их маршрут.
Первая половина пути аргонавтов от Пелопоннеса до Колхиды сомнений не вызывает и прослеживается до мельчайших подробностей на современной карте. Они вышли из Илока, пересекли Эгейское море, посетили острова Лемнос, Самофракию, прошли Геллеспонт (Дарданеллы), Пропонтиду (Мраморное море). В Мраморном море они останавливались на полуострове Кизик, потом – в малоазийских Мизии, Вифинии и на балканском берегу во Фракии. Потом пошли к Боспору Фракийскому (Босфору).
В проливе Боспор они проплыли между движущимися Симплегадскими скалами. Эти скалы остановились только тогда, когда судно Ясона прошло между ними с помощью Афины. От Симплегад в Чёрном море аргонавты двинулись к острову Аретиада (может быть, это остров Кефкен, расположенный недалеко от Босфора), где отбились от мечущих медные перья-стрелы птиц стимфалид. Потом пришли к Аиду, к устью реки Ахеронт (то есть к Керченскому проливу).
От Аида они держали путь к Колхиде, к городу Эя, где правил царь Ээт, где жила его дочь – колдунья Медея, где висело на дереве золотое руно, охраняемое драконом.
Город Эя? Рядом с Аидом? Но мы уже установили, что Эя – город и остров, где жила волшебница Цирцея, у коей останавливался Одиссей. Аполлоний пишет, что «Арго» встал у устья Фасиса (то есть как будто у реки Риони, рядом с современным городом Поти). Но Эя находилась на месте современного Таманского полуострова, напротив Керчи, а не у Риони.
В чём дело? Оказывается, и это заметил, например, известный исследователь античности В. В. Латышев, во времена Аполлония реку Фасис часто путали с рекой Танаис (Доном). Некоторые античные авторы на реке Фасис помещали не колхов, а скифов. Латышев придерживался мнения, что аполлониевский Фасис на самом деле суть Танаис, то есть Дон. Также, конечно, могли её путать и с рекой Гипанис (Кубанью).
И, кстати, тщательно изучив легенду об аргонавтах, сочинский археолог Андрей Кизилов пришёл к выводу, что под Колхидою в легенде разумеется весь северовосточный берег Чёрного моря, а не только современная Колхидская низменность, и многие приметы (близость скалы Прометея, золотоносность рек) говорят скорее о территории Большого Сочи. В Сочи в 2008 г. была открыта скульптурная композиция «Золотое Руно».
Золотое руно в Сочи. Композиция П. Хрисанова (дракон Я. Матусовского)
Это многое объясняет. И название местности – Эя, и то, что рядом находится Аид. Медея, например, вызывает из Аида Гекату – богиню царства мёртвых. Выходит, действие мифа об аргонавтах нужно перенести ближе к Тамани, чем нынешняя Колхида.
