придала значения. Ты тоже не сказал.
– Посчитал это незначительным моментом.
Я вспыхнула, но не подала виду, что он снова попал в больное место. Слава богу, что мое сердце не реагировало, но вот гордость он расковырял знатно.
– Ты ревнуешь, Маш, – пытался навязать мне Антон какие-то нелепые чувства. – Смотрела на нас весь вечер.
Я действительно думала, что ревную, но сейчас осознала, что чувствовала иное.
– Пыталась понять, что в тебе особенного.
– Поняла?
– Нет. Видимо, каждой девушке просто необходимо увлечься придурком.
Она перехвалил меня второй рукой и перевернул так, что я оказалась прижата к холодильнику.
– Отпусти, – рявкнула я тихонько. – Убери лапы.
– Хватит выпендриваться, Машка. Ты же хотела, чтобы я был с тобой сегодня.
Я даже отвечать не стала. Может. зря, потому что Антон принял мое молчание за согласие и продолжал нести чушь.
– Мне Алена сказала, ты татушку сделала на груди.
Тут уж я ответила:
– Это не твое дело.
– Шрамы свои закрывала, – продолжал он, приближая свое лицо к моему.
Запах перегара ударил в нос. Я сморщилась. Он все еще был пьян.
– Для меня, да, Маш? Я охренительно польщен.
– Я для тебя даже кофе не стану делать, кретин. Пусти, а то закричу.
Антон засмеялся.
– Кричи. Все спят, как пристреленные.
Я попыталась его оттолкнуть, но Антон скрутил мои запястья за спину и перехватил одной рукой, а тело прижал корпусом.
– Потом можешь кричать, – заговорил он не своим голосом. – Покажи сначала мне татушку. Думаю, теперь, когда эти безобразные шрамы скрыты, я смогу тебя как следует трахнуть…
– Отвали, – выдавила я слишком тихо. – Не смей.
Хотела кричать, но голос как будто сбежал, оставив меня здесь в лапах Антона совершенно беспомощную и покорно тихую.
– Нет, Антон, не надо. Я не хочу, – пищала я, как сиплая мышка, пока он дергал вверх мою майку.
Алкоголь сделал его агрессивным, но точно не добавил мозгов. Он не мог снять с меня майку, пока держал мои руки. Ругаясь и матерясь, Антон все дергал и дергал майку наверх, но даже выше живота задрать ее никак не мог.
– Отпусти меня, пожалуйста, не трогай, – продолжала просить я, почти плача.
Предвкушение ужаса было таким липким и обезоруживающим. Я задрожала и зажмурилась, пытаясь вырваться, но чувствуя, что сил не хватит.
Но через секунду мои руки оказались на свободе, а еще через одну Антона словно откинуло от меня. Я открыла глаза и увидела, что моего бывшего держит за шкирку Олег. Словно котенка. Он встряхнул его и отпустил. Я увидела, как ладонь Олега летит в щеку Антона. Он дал ему звонкую унизительную пощечину и рыкнул:
– Очнись, парень! Девушка сто раз уже велела отвалить. Это значит, что ты должен убрать руки.
Антон взвизгнул, как девчонка, и прижал ладонь к щеке. Я стояла, вжавшись в холодильник, все еще не веря глазам. Это действительно был Олег. Откуда он взялся?
Глава 8. Хозяин вернулся
Я хлопала ресницами, пытаясь очнуться. У Антона это получилось лучше. Он одернул руку от лица, сжал кулаки и расправил плечи.
– Ты кто такой вообще?
Я открыла рот, чтобы ответить, потому что Олег точно не собирался представляться. Антон, похоже, совсем поехал головой. Он замахнулся, собираясь ударить Олега. Я не успела закричать, чувствовала себя какой-то медленной, словно улитка.
Олег был намного быстрее. Он перехватил кулак парня, заломил ему руку назад, отправил туда и вторую.
Антон завыл.
– Больно, козел.
– Нормально, – не согласился папа Алены, перевел взгляд на меня. – Маша, ты в порядке?
Мой сухой язык все еще никак не мог отклеиться от неба. Я изобразила что-то плечами. Антон ныл и скулил. Мне стало жаль его.
– Иди наверх, – велел мне Олег. – Мы тут потолкуем с чувачком.
– Не бей его, – попросила я еле слышным шепотом.
Олег приподнял брови.
– Это почему?
Я снова не знала, что ответить, развела руками.
– Он силой тебя держал, Маш, – напомнил мне Олег. – Или мне показалось?
– Показалось, – завыл Антон.
– Я не с тобой разговариваю. Маша?
– Он… – я почти очнулась. – Он придурок, но не надо его бить. Пожалуйста.
– Не надоооо, – трусливо повторил за мной Антон.
Олегу не понравился мой ответ, но он его принял. Он указал глазами на лестницу, отправляя меня на второй этаж.
– Ладно, бить не буду. Разберемся.
Я часто закивала и шмыгнула в гостиную, через нее на лестницу и спряталась в спальне. Окна выходили во двор.
Я увидела, как Олег вытолкал Антона на улицу, отпустил его руки. Парень упал в одно из плетеных кресел на веранде. Звукоизоляция в доме была роскошная. Я не слышала, что говорил Олег. Видела его тоже плохо в тусклых отсветах фонариков на веранде.
Кажется, Антон пытался что-то объяснить, но Олег не очень хотел слушать.
Я отошла от окна, не в силах смотреть на них. Меня била дрожь. Радость сменялась тревогой. Я села на кровать и попыталась успокоиться, но через пару минут не выдержала и снова рванула к окну. На веранде больше никого не было, зато у меня за спиной открылась дверь.
Я обернулась. Он стоял, держась за ручку двери, не переступая порог.
– Привет, – проговорил Олег тихо. – Можно?
Истеричные смешки вырывались из моего рта.
– Это твой дом, – проикала я.
Олег вошел и закрыл дверь.
– Да уж. Мой дом. Но что-то я его совсем не узнаю.
– Прости, – шепнула я, почему-то чувствуя вину за весь этот кошмар.
– Тебя вырвало в кадку с папоротником? – уточнил очень серьезно Олег. – Ты ходила в обуви по турецкому ковру и разбила фаянсового гнома около веранды?
– Нет. Нет. Все время нет.
– Тогда за что ты извиняешься?
