Для меня было важно, что я поступил во вторую физматшколу. Мог не поступить. Мог остаться в своей родной школе, благополучно ее закончить и работать токарем на заводе. Важно было поступить на экономический факультет МГУ. У меня не было репетиторов, не было блата… То есть поступление в МГУ было довольно сложным соревнованием, которое мне удалось выиграть. Факультет был очень востребованным и, естественно, людей, которые на него хотели поступать, было достаточное количество. Мне приходилось соревноваться не за одно из двухсот пятидесяти мест, которые были на факультете, а за те двадцать пять, которые оставались в свободном доступе. Соответственно, и конкурс для меня был не сорок человек на место, как было заявлено, а четыреста, а может быть, и тысяча.
Конечно же, важно было защитить диссертацию, важно было в Лондоне получить степень мастера. Я считаю правильно говорить, что я получил не магистра, а мастера, потому что экономика – это почти искусство и слово мастер гораздо лучше отражает суть этого образования, тем более что дословное название степени: «master of science».
Экономика – это почти искусство
Для меня было интересно и важно создать модель федерального бюджета, которая умещалась в мой лэптоп и заменяла сто человек, которые работали в Министерстве финансов…
А сейчас для меня важно, что мои коллеги меня признали лучшим по профессии…
Корпоративная культураКогда я принимаю людей на работу, я сразу говорю им, что, пожалуй, самым главным для меня является их умение общаться с коллегами. В «Тройке» люди проводят на работе 10–12 часов в сутки. Т. е. большую часть своей активной жизни. И им на работе должно быть комфортно. Не только с той точки зрения, что у них должен быть большой стол, удобный стул, кондиционер, лифт, столовая, хотя это тоже важно. Им должно быть психологически комфортно находиться именно в этом коллективе. Должно быть естественное чувство взаимопомощи. Подчеркиваю, естественное, а не фальшивое, не натянутое, не надуманное. Подставить плечо, поддержать, в конце концов, ответить на телефонный звонок, если твой коллега физически не может, – вот это важно. Понимание соответствия кандидата корпоративной культуре достигается уже на уровне отбора кадров. На самом деле, в «Тройку» очень сложно попасть. Нужно пройти интервью с большим количеством своих коллег, подчиненных и начальников, и все должны отозваться о тебе позитивно. Иначе мы не достигнем синергии и упомянутого эмоционального комфорта. Но после этого комфорт нужно поддерживать, и именно для этого существуют корпоративные традиции.
Когда я принимаю людей на работу, я сразу говорю им, что, пожалуй, самым главным для меня является их умение общаться с коллегами
Например, каждый понедельник в 9 часов утра в течение пятнадцати лет вся компания собирается вместе и обсуждает новости, поздравляет коллег с праздниками, дарит какие-то подарки, обменивается информацией, просто общается. Эту традицию завел Рубен Варданян в начале 90-х годов. Теперь в компании более тысячи сотрудников, но традиция «общего сбора» осталась прежней. Корпоративная традиция, проверенная временем, – это хорошая, правильная традиция.
Понимание соответствия кандидата корпоративной культуре достигается уже на уровне отбора кадров
И это не «сухая» производственная планерка.
Каждый такой meeting мы стараемся сделать как можно более неформальным. Просто потому, чтобы люди начинали рабочую неделю с улыбкой на лице, а не с гримасой патологической усталости.
Каждое наше подразделение и компания в целом дважды в год участвуют в корпоративных выездах. Например, раз в год мы все вместе готовим бизнес-план. Ведь это не задача топ-менеджера, это задача всей команды, включая водителей, бухгалтеров, секретарей. А потом, когда этот план разработан совместно, его гораздо легче выполнить. Именно так: каждый знает, куда и зачем мы «бежим», каждый знает, кто и что делает.
Это и есть естественный обмен информацией.
Второй раз в год мы устраиваем team building: бегаем, прыгаем в лесу, ходим в сауну и поем песни…
Все это – составляющие звенья корпоративной культуры компании «Тройка Диалог». Все для того, чтобы сотрудники любили свою работу.
Они и любят…
* * *
Был замечательный воскресный день. Я зашел в новое здание Третьяковки на Крымском Валу. В то время один из четырех «Черных квадратов» как раз выставлялся там.
Я на него посмотрел, походил по залам, а когда вышел наружу, оказался среди множества скульптур революционной тематики, собранных со всех концов столицы. И вот в этот момент я вдруг ясно осознал смысл «Черного квадрата», который воистину стал последней картиной мира, как называл ее автор. Написанный в 1915 году, «Квадрат» словно бы предсказывал будущее, которое оказалось окном во тьму. «Квадрат» Малевича стал брендом русской революции – хаотичной разрушительной силы, стремившейся сокрушить все, что было построено раньше, и начать жизнь снова, с чистого черного листа, с «черного квадрата»…
Каким гениальным надо было быть, чтобы за два года до событий почувствовать надвигающееся будущее. Малевич, на мой взгляд, был не столько художником, сколько человеком, создавшим нечто абсолютное, – символ, концентрирующий в себе настроения общества. Казалось бы – ничего сложного, любой школьник смог бы нарисовать, однако гениальность не в форме, но в первенстве. Малевич был первым…
«Квадрат» Малевича стал брендом русской революции – хаотичной разрушительной силы, стремившейся сокрушить все, что было построено раньше, и начать жизнь снова, с чистого черного листа, с «черного квадрата»…
Первыми были и Наталья Гончарова, и Михаил Ларионов – открывшие, может быть, прямую противоположность «квадратам» – «лучизм». Странное искусство, луч света в темном царстве…
Художники, работавшие в этом направлении, рисовали свои картины с помощью лучей, исходящих из одной точки полотна в разной степени интенсивности своего излучения. В двадцатые годы прошлого века было необходимо нечто такое яркое, неземное, чтобы люди, сидящее в голодном Петрограде, могли сделать свое бытие более ярким, веселым…
Мне очень хочется верить, что у меня, у нашей компании есть некая сопричастность и к лучистам, и к Малевичу, в том драйве, который нужен, чтобы сегодня прочувствовать пусть совершенно другое, но уже надвигающееся завтра.
И может, немного это завтра приблизить…
