— Два месяца… — он взглянул на меня. — У тебя есть кто-то другой?
Почему это было так тяжело? Потому что мне не хотелось причинять ему боль.
— У тебя есть кто-то другой? — спросил он с еще большим нажимом, вынуждая меня отпрыгнуть.
— Да, — прошептала я.
Его лицо скривилось, а руками он стал проводить по волосам.
— Значит, я всё испортил, потому что мы не могли быть парой? Потому что я твой босс?
Я кивнула.
— Прости. Знаю, тебе не станет от этого легче, но я не хотела причинять тебе боль.
— Но ты причинила, Эмма. Мои чувства к тебе… Ты разбила мне сердце.
Я знала, что нравлюсь Джеймсу, но было ли нечто большее?
Я смотрела ему вслед, когда он выбежал из кабинета. На мое плечо легла рука, эхо захлопнувшейся двери еще звенело в ушах.
— Не вини себя, Эмма. С ним всё будет нормально, — произнес Калеб, зайдя в кабинет из лобби.
— Спасибо, Калеб, — произнесла я. — Просто мне никогда ранее не приходилось разбивать сердце.
— Тебе станет легче, если я скажу, что, по моему мнению, другой мужчина — это твой мужчина?
Я улыбнулась.
— Я уже поняла это.
— Как?
— Потому что он смог завоевать меня очень быстро. Это лишь доказало, что я заботилась о Джеймсе, но не уверена, что когда-то там присутствовала любовь.
— Но всё же это тяжелое заключение.
Я кивнула.
— И правда.
— Не зацикливайся на этом. У тебя есть красавчик, готовый щедро одарить тебя любовью.
Я не смогла совладать с собой и тихо засмеялась.
— Доброй ночи.
— Увидимся завтра.
— Готова к вечернему веселью? — спросила я у Жаклин, вставая за стойку администратора.
— Если только смогу весь вечер смотреть на нашего нового портье, — ответила она, одобрительно хмыкнув.
Мы обе посмотрели на нового портье: он подхватил багаж у прибывшего постояльца. Должно быть, он что-то почувствовал, потому что поднял взгляд и лучезарно улыбнулся Жаклин.
— Кажется, ты его уже зацепила.
— О, да.
Я засмеялась и покачала головой, регистрируя постояльца.
Я вняла совету Калеба. Мне было тяжело от того, что я причинила боль Джеймсу, но сделала же это ненамеренно. Гэвину невозможно было отказать, и я влюбилась в него сильно и быстро.
Мы с Жаклин были довольно заняты до семи часов, пока не наступило затишье. Ее новая любовь закончил свою смену в шесть, поэтому отвлекаться больше было не на кого.
Мы как раз собирались выпить по чашечке кофе, когда зазвонил телефон, номер всколыхнул мой разум и сердце, которое забилось быстрее.
— Ресепшн, — ответила я. Номер выдал его, и Жаклин спряталась, не желая слышать его голос.
— Мне нужно тебя увидеть, — произнес он. По моим венам пробежал холодок, между бедрами выступила влага от нетерпения в его голосе.
— Горничная не оставила Вам чистые полотенца? О, приношу наши извинения, мистер Грейсон. Я принесу их прямо сейчас, — соврала я в трубку.
Я рассказала о случившемся Жаклин и взяла стандартный набор полотенец. Услышала, как она пробормотала что-то после моего ухода. Я непроизвольно хмыкнула, поняв, что она молилась за мое возвращение в целости и сохранности, и возможно за то, чтобы бездна ада поглотила его.
Лифт остановился на четырнадцатом этаже, и я почувствовала, как мои трусики уже намокли в ожидании того, что случится. Дойдя до двери, я сделала глубокий вдох и постучала.
Секунду спустя дверь распахнулась. Он стоял передо мной с влажными волосами и только в полотенце, обернутом вокруг его талии.
Я переступила порог, и, как только оказалась внутри, он развернул меня и прижал грудью к стене. Стопка полотенец упала на пол, его руки задрали мою юбку до талии. Его пальцы впились в мои бедра, он начал спускать мои трусики вниз.
Одним плавным движением он вторгся в меня.
Я выкрикнула, когда он начал хаотично двигаться. Одновременно это было волшебно и мучительно: сила его движения толкала меня в стену.
Стало очевидно, что на работе у него был плохой день, или, возможно, он ощущал схожие с моими чувства и скучал по мне так же сильно.
— Детка, о, черт, детка, — рычал он.
Мои ноги дрожали, внутри все напряглось, когда он подвел меня к краю. Его потребность была осязаемой и заводила так же сильно, как и движения.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Мне требовалось всё, как и ему. Секс был способом смыть напряжение, и он подтолкнул меня прямо к краю, а каждый толчок возносил всё выше и выше. Мое тело горело огнем, и совсем скоро я сжалась вокруг него.
— Гэвин!
— Вот так, детка. Черт! — выкрикнул он, впиваясь пальцами в мои бедра.
Я чуть не кончила еще раз от его звуков и стонов, всё тело покалывало.
Он подождал минуту, успокаиваясь, и вышел из меня. Он сделал шаг в сторону, и я наблюдала, как он снимает презерватив и выкидывает его в мусор.
— Черт, детка, прости, — извинился он. Наклонившись, он схватил меня за бедра и повел нас к дивану, чтобы сесть. — Ненавижу, что мы так долго не виделись.
Мы просидели около минуты, наслаждаясь друг другом. Кожа к коже, дыхание к дыханию — связь, по которой я безнадежно скучала. Я не замечала, насколько плохо я себя чувствовала без него, пока он не прикоснулся своим лбом к моему, обняв меня за талию.
Его телефон завибрировал, и за секунду его взгляд стал суровым, а челюсть напряглась. Он наклонился вперед и взял его со столика, посмотрел на экран и положил обратно.
— Чертовы некомпетентные идиоты, — пробормотал он. Впервые я услышала, как он использует эти слова в отношении кого-то, помимо работников отеля.
— Плохой день? — спросила я, пальцами проводя по его волосам. Я поняла, что это успокаивало его.
— Ужаснейший, — прорычал он. — Один из тех, когда я начинаю сомневаться в своих решениях. Особенно в согласии возглавить «Кейтс» и переезде в Бостон.
От его слов мое сердце пропустило удар, я постаралась не показывать своего разочарования. Он провел пальцами по моей щеке, потом двинулся к подбородку, поднимая взгляд ко мне.
— Но потом я вспоминаю, что если бы я не принял те жизненно важные решения, тогда бы у меня не было тебя, поэтому всё, с чем мне приходится сталкиваться, стоит наших отношений.
Сердце забилось быстрее, и я почувствовала подступающие слезы. С окончанием учебы я осознала, как сильно хотела его. Каждой клеточкой желала его. Меня переполняло желание взять его за руку и никогда не отпускать.
— Правда?
— Правда.
— Я скучала по тебе, — произнесла я, по щеке скатилась слеза.
Большим пальцем он смахнул ее.
— У меня было фантастическое свидание с женщиной, затем внезапно никаких звонков, и только короткие сообщения. Я начал думать, что где-то накосячил, но потом вспомнил: я не центр ее мира, хотя очень бы хотел им быть.
— Так ты пытаешься сказать, что тоже скучал по мне?
Он потерся об меня носом.
— Я скучал по тебе безумно сильно.
— Безумно сильно? Это много.
— Да.
Как бы мне не хотелось, пришлось встать с его колен.
— Не уходи, — молил он.
Стон сорвался с моих губ.
— Я должна.
— Уволься и останься со мной.
Я покачала головой.
— Ты оказываешь на меня плохое влияние.
— Но я же искушаю тебя, да?
С неохотным кивком я согласилась.
— Немного, — я поправила стринги и юбку, затем дважды проверила свой внешний вид.
— Пока ты не ушла: поздравляю с окончанием учебы, — произнес он, доставая маленький голубой пакетик из столика.
Это был один из самых узнаваемых цветов.
«Тиффани и Ко». Он ходил в «Тиффани».
Я уставилась на нее, разинув рот.
— Гэвин… — внутри была не одна, а две коробочки. Я достала первую и открыла ее. В голубом футляре лежал великолепный серебряный браслет. Пять тонких полос переплетались между собой, а на одной была ниточка из камней, похожих на бриллианты. Я надела его на руку, наслаждаясь тем, как он выглядит на моем запястье.
— Он прекрасен, — прошептала я.
— Есть еще одна.
