Одним из обычаев Бабы является также совершение ритуала, называемого ~вибхути абхишека|, на утро в праздник Шиваратри, чтобы воздать почести Ширди Саи Бабе, который, как говорит Баба, был Его предыдущим воплощением. В тот день серебряную статую Ширди Саи Бабы ставили для свершения этого ритуала на помост. Сначала Баба материализовывал драгоценные камни и зерна риса и бросал их в священный огонь, горящий в сосуде, поставленном поблизости с этой целью. Затем Ему передавали сосуд с водой, которую Он сначала благословлял, а потом использовал, чтобы обмыть статую. После этого Он брал большую метелку, погружал ее в воду и брызгал на головы людей, сидящих огромной толпой на полу. Для того, чтобы каждому человеку досталось несколько капель, Он ходил взад и вперед по проходам, даруя благословения всем присутствующим. Затем сопровождающий подходил к изображению Ширди Саи Бабы и держал над ним перевернутую пустую урну. Затем Он начинал производить взбалтывающие движения. Немедленно потоки ~вибхути| начинали сыпаться на фигуру в таком количестве, что вскоре почти полностью покрывали ее, и зола начинала рассыпаться во все стороны. Внезапно Баба вытаскивал руку, и поток прекращался так же резко, как и начинался. Затем Он закатывал рукав на левой руке, погружал ее в урну и повторял круговое движение. Зола снова начинала сыпаться, на этот раз -- с удивительной силой, в урна вибрировала так сильно, что человеку, державшему ее, приходилось прикладывать огромные усилия, чтобы удержать ее в неподвижном состоянии. Поток продолжал течь до тех пор, пока вокруг статуи и поверх нее не собиралась огромная куча золы. Как только Баба снова вынимал руку, течение прекращалось, и Он уходил с помоста, оставляя толпу, ошеломленную спектаклем, который они только что наблюдали. Я наслаждалась возможностью стать очевидцем этого необыкновенного ритуала перед Шиваратри.
На протяжении остальной части дня было много дел, так как все больше людей прибывали на праздник. Добровольцы пытались поддерживать хоть какое-то подобие порядка среди них. Некоторые пытались прорваться в зал. Они надеялись найти место на полу, откуда могли бы видеть Бабу, совершающего богослужение и остальные обряды, и, что более важно, слышать Его наставления. Он проявил большое внимание, распорядившись посадить в передние ряды немногих гостей с Запада, которые проехали столь большое расстояние и за большую цену. Как мы были счастливы и благодарны Бабе за эту заботливость. Мы прибыли рано и сидели тихо: мой муж -- на мужской стороне, тогда как я заняла свое место на женской стороне большого зала, ожидая появления Бабы. Обычная слышимая тишина заполнила аудиторию, как только Он появился из-за завесы позади сцены. Он занял свое место в большом кресле, покрытом красным бархатом, которым Он всегда пользовался. Несколько ведических пандитов выполнили торжественный обряд, а потом пришло время говорить Бабе. Он говорил на телугу, делая паузы, чтобы д-р Бхагавантам смог перевести Его слова на английский. Как только Он закончил, то запел строфу хорошо известного ~бхаджана|, руководя огромной толпой. Мы все повторяли за Ним громкими голосами, которые отдавались по всему залу. Каждый ощущал огромную энергию, высвобожденную при этом, которая, казалось, поднимала нас всех на уровень, выходящий за пределы нашего повседневного сознания.
Когда звучание достигло пика, Баба закашлялся и взял носовой платок, приготовленный для Него и висевший на ручке кресла. Мы все были потрясены, когда увидели, как Он прижал платок ко рту и начал рвать в него, а все Его тело содрогалось от усилий.
Казалось, электрический ток прошел, подобно молнии, по огромному залу, когда молчаливый вопрос возник в голове каждого одновременно: "Может ли быть такое, что по истечении трех лет Он снова собирается сотворить ~лингам| перед публикой, чтобы мы все увидели его?"
Как бы следуя молчаливому указанию, темп пения возрос, и каждый изливал в песне свое удивление и волнение от такой огромной удачи присутствовать при этом важнейшем событии. Казалось, каждый старался помочь, когда Баба напрягся, чтобы выпустить на свободу священный символ, который образовывался внутри Него. Темп становился все более и более быстрым, и огромная энергия накапливалась в аудитории.
Когда я пристально наблюдала за Ним, то обнаружила, что захвачена Его усилиями высвободить ~лингам|, и на какую-то долю секунды я почти отождествилась с Ним. Я снова переживала рождение двух моих дочерей, вновь ощущая огромное напряжение, нарастающее по мере того, как я наблюдала за Его попытками произвести на свет символ Бога. Наконец, он кашлянул в последний раз и быстро захватил платком большой мерцающий, с молочным отливом, яйцевидный ~лингам|. Он казался слишком большим, чтобы пройти через Его горло. Баба немедленно поднял его, держа между большим и указательным пальцами, чтобы нам было видно, а затем начал ходить взад и вперед по проходам между рядами, чтобы каждый смог получить ~даршан| этого удивительного творения. Когда мы стали рассматривать его вблизи, то увидели свет в его глубине, который, казалось, двигался и изменялся, когда Баба проносил его по плотно набитому залу. Мы были очарованы тем, что нам удалось стать очевидцами этого необычайного явления, которое произвело глубокое эмоциональное впечатление на всех присутствующих. После того, как Баба вернулся на сцену и исчез за занавесом, все пошли из зала, все еще пребывая в изумлении, чтобы подготовиться к всенощному пению ~бхаджанов|.
Следующим вечером Баба прочел другую лекцию, где заявил, что ~лингам|, который Он сотворил днем ранее, был совершенно особым. Он обладал способностью освобождать от рабства жизни и смерти тех, кто оказался достаточно удачливым, чтобы присутствовать при его появлении. Однако Он незамедлительно предупредил всех, что для того, чтобы заслужить это освобождение, мы должны с этого времени жить жизнью, соответствующей милости, которой мы были удостоены в тот день.
Все мы были глубоко тронуты Его словами, каждый по-своему. Некоторые раздулись от гордости при мысли о своей удаче, другие ощутили бремя ответственности, которое это налагало на них, третьи были переполнены благодарностью. Я сомневалась в том, что кто-нибудь из тысяч присутствовавших остался равнодушным к чудесному посланию Бабы.
На следующее утро все собрались на ~даршан|, расположившись на земле аккуратными рядами и ожидая появления Бабы. Когда Он вышел, за Ним следовало несколько мальчиков из колледжа, каждый из которых нес корзинку, наполненную пакетиками с ~вибхути|. Позже мы узнали, что эти пакетики наполнили из куч, которые Баба сотворил во время ~вибхути абхишекама|. Он медленно шел по рядам и лично вручал каждому немного особой золы как подарок, чтобы взять его домой, когда праздник закончится.
В течение нескольких последних дней мой ум был настолько занят событиями, наполняющими каждый день, что у меня не было времени подумать о возможном отношении Бабы к работе, которую я делала, чтобы помочь обеим женщинам избавиться от их страхов. У меня не было прямого контакта с Ним, который позволил бы мне почувствовать Его реакцию. Но сейчас, когда я наблюдала, как Он медленно шел с такими терпением и любовью по длинным рядам страстно ожидающих людей, я поняла, что Он вскоре достигнет места, где я сижу. При этой мысли у меня в душе стали подниматься прежние сомнения. Я разрывалась между страстным желанием получить особо благословенную ~вибхути| из Его рук и тревогой по поводу Его реакции, когда Он увидит меня в первый раз с тех пор, как я начала работать.
Наконец, Он остановился прямо передо мной. Как только я взглянула не Него, на Его лице появилась удивительная улыбка. Когда Он передал Мне несколько пакетиков с ~вибхути|, то положил правую руку мне на голову и, наклонившись ко мне, прошептал, чтобы услыхала только я: "Добрая женщина". Затем, снова улыбнувшись мне, Он пошел дальше по рядам. Никто не мог слышать то, что Он сказал, никто не понял бы значения Его слов. Волна огромного облегчения омыла меня, когда я поняла, что Он заставил меня саму решить, что делать, и теперь одобрил мое решение после того, как я готова была сделать первый шаг. Это был все тот же метод обучения меня.
Баба редко говорит кому-нибудь, что делать. Вместо этого Он предпочитает дать возможность каждому человеку разобраться в себе, чтобы взять наилучший курс. Он делает замечания или дает им знак только после того, как они примут решение, если результаты не настолько очевидны, чтобы требовался от Него какой-нибудь знак. Я была крайне признательна Ему за одобрение не только моей работы в ~ашраме|, но и, предположительно, за разрешение применять конкретный метод консультаций как ~севу|, или служение Богу. Какой контраст с моим состоянием беспокойства лишь несколько дней назад!
Позже в тот день Баба объявил об окончании праздника и дал всем разрешение уехать. Мы поехали обратно в Бангалор, а через несколько дней, приобретя подарки для нашей семьи и друзей, вылетели в Бомбей, где собирались повидать друзей перед отъездом.
