— Это-то понятно.
— А Аштия? Что она?
— Уже встала, позавтракала. Сейчас её осматривает помощница городского врача, а потом наша госпожа, конечно же, захочет нас видеть. И не только нас. У верблюда не найдёшь такого упорства, как у нашей Аштии. Она всегда и во всём прежде всего — глава Вооружённых сил Империи. Как Раджеф терпит такую жену…
— Тест на профпригодность её светлость прошла блестяще, — пробормотал я, прислоняясь лбом к каминной полке.
— Чего?
— Да так, ничего. Я о своём. Не обращай внимания.
— Ну-ну… Сейчас велю подать тебе завтрак. И приведи себя в приличный вид. Тебя если непраздная дама увидит — тут же родит от испуга.
— Я посмотрю, каким ты вернёшься из рейда.
— Я не полевой офицер, сам знаешь.
— Мало ли как жизнь повернётся. Помнишь — демонический мир и ты с коробочкой пилюль для свежести дыхания.
Ниршав заржал и отмахнулся.
— Чем изощряться, шёл бы в мыльню. Я скажу, чтоб приготовили поскорее. И не отговаривайся, что, мол, уже мылся! Ты еле-еле снял первый слой грязевых напластований. Кстати, не очень успешно. Прачка, между прочим, любопытствовала, что делать с твоей старой одеждой. По её мнению, проще выкинуть.
— Я ей выкину! Эту рубашку мне жена шила!
— И что, по-твоему, она тебе не сошьёт ещё пару сотен таких же, но не заскорузлых?
— А кто знает, сошьёт или нет? Может, её уже и в живых нет.
— Хм… Ладно, скажу прачке, чтоб рубашку отстирала. А остальное пусть выкидывает. Надеюсь, не станешь отстаивать?
— Отвяжись.
Распаренный, на этот раз в своё удовольствие, со вкусом, я надел одну из тонких батистовых рубашек Ниршава и поднялся в комнату Ниршава в предвкушении отменного завтрака. Но служанка, заглянув, сообщила, что её светлость госпожа Солор распорядилась накрыть завтрак на троих в её покоях и зовёт своих офицеров разделить с ней трапезу. Весьма настойчиво.
— Ну, начинается, — пробормотал мой друг сквозь зубы и многозначительно посмотрел на меня, мол, видишь, я был прав…
ГЛАВА 4
СТИХИЯ УЖАСА
— С добрым утром, господа, — поприветствовала, оборачиваясь, Аштия.
Её комната оказалась побольше и выглядела пороскошнее, чем у Ниршава. Широкая пышная кровать была убрана ярким покрывалом, гобелены на стенах побогаче, на полу не только шкуры, но и ковёр, а зев камина с тонкой выдумкой оформлен в виде носовой части корабля. Красиво!
На столе нас действительно ждал искусно сервированный завтрак, высокие стулья поставлены для каждого. Сама Аштия в чём-то балахонистом и светлом стояла у окна, читала письмо, но при виде нас его свернула.
— Аше, что тебе сказал врач?
— Вопрос на грани фола, Ниш.
— Но не для брата же…
— И с какой целью интересуешься, братец?
— Из вежливости.
— Я здорова. Остальное вряд ли интересно.
— Как тебе местный голова?
— Надёжный человек. Хоть и не хватает звёзд с небес. Впрочем, на своём месте он должен справляться и справляется.
— Тебе очень идёт этот наряд. В нём чувствуется особенная женственность, не зря же дамы носят его именно после того, как становятся матерями. Жаль, что ты смогла надеть его лишь с таким большим запозданием.
— Светскую беседу предлагаю отложить за ненадобностью. Садись, Серт, завтракай. Поговорим о делах.
— Ты безжалостна, Аше.
— Тебя-то мне зачем жалеть? — изумилась госпожа Солор. — А Серта я жалею. Серт, бери лепёшку. И придвигай к себе соусник, я не буду.
— А где же благодарность за спасение?
— В отчётах штаба я непременно отмечу, что Ниршав Вередий оказался на высоте своего долга. Что-нибудь ещё?
— Спасибо и на том.
— Рассказывай.
— А Серт теперь уже относится к числу штабных офицеров и имеет допуск?
— Нет, разумеется. Есть что-то такое, что ему нельзя слышать?
— Нет.
— Тогда какого чёртова хлеба ты выпендриваешься?
— Аше, тебе не идёт брань.
— Говори давай!
— Здесь собраны войска господина Жёлтой Ленты, примерно три тысячи мечей и луков. Готовится оборона города, для неё на начальном этапе достаточно и даже слегка избыточно будет этого количества. Поэтому предполагается отдать пятьсот или тысячу бойцов (сколько удастся собрать на момент отбытия) тебе, Аше. С тем, чтобы ты как можно скорее сформировала армию на том берегу и приступила к зачистке побережья от мятежников. Ну, стоит упомянуть и о том, что запасы провианта накануне осады всегда на счету, а лишние пятьсот или тысяча ртов… Словом, тут всё понятно. Пополнение в том случае, если оно понадобится до прибытия твоей армии, господин Жёлтой Ленты планирует взять из числа горожан. Ситуация такова, что требует готовности к обороне от каждого.
— Понимаю.
— Также, по его мнению, необходимо убрать из города всех больных и всех воспитанников детского приюта. Твой Лист Лотоса готов их всех принять.
— Места-то хватит?
— После расширения больницы Листа Лотоса могут принять и большее число недужных. А детей планируется раздать по семьям. От твоего имени обещаны были дотации и помощь продуктами, поэтому многие заранее согласились принять к себе воспитанников.
— Понимаю. Хорошо. Больных и детей уже грузят?
— Пока нет.
— Почему же?
— Сперва были не готовы корабли. А теперь ситуация вроде как осложнилась. В городе начались беспорядки, и городской голова уже не решается брать на себя ответственность. Ему нужен твой приказ.
— В чём именно он не решается взять на себя ответственность?
Ниршав развёл руками.
— Приказ был отдан расплывчатый. Необходимо было выбрать подходящее время. А для чего именно оно сейчас подходит — трудно сказать. Горожане невоинских сословий не желают защищать Крюк. Они требуют, чтоб из города эвакуировали их всех с семьями. О бунтовщиках уже сейчас ходят самые жуткие слухи — о том, что они якобы делают с местным населением, я даже рассказывать не буду. Отчасти слухи распространяют и поддерживают сами сторонники императора — ну, думаю, понятно, зачем и почему. Ты наверняка согласишься, что страшилки подобного рода нам выгодны. Но в настоящий момент они играют против господина Жёлтой Ленты и городского магистрата.
— Да при чём тут «играет», — пробормотал я. — Обычное стремление гражданских оказаться как можно дальше от войны. А воюют, мол, пусть другие. Кто угодно, но не они.
— Ты не одобряешь подобное отношение?
— Да при чём тут вообще оценка: одобрение, там, или неодобрение? Я к поведению горожан в сложившейся ситуации вообще никак не отношусь. Я его только понимаю. От толпы не приходится ожидать ничего другого.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
