Впереди солдат стоял офицер с пышными английскими рыжими усами. Достав из зубов толстую сигару, он обратился к О'Брайну:
— Ты весьма умён, парень, я вижу это. Иначе ты бы не придумал такую хитрую уловку. И кроме того очень смел, — англичанин сделал затяжку, — я ценю это в людях. Поэтому, мне не зазорно сейчас разговаривать с тобой на глазах у целой роты.
О'Брайн по-прежнему хранил молчание. Казалось, лишь время от времени моргающие глаза отличали его от статуи.
— Как я уже сказал, мы можем помочь друг другу, — продолжал офицер, — я не знаю, куда могли деться двои дружки по банде. И ты мне это скажешь прямо сейчас.
— Почему? — наконец, промолвил О'Брайн.
— Потому что все они, — англичанин указал на солдат, — с радостью бы нашпиговали тебя свинцом, сынок! Не глупи, ирландец. Скажи, куда все ушли, и ты будешь жить. Пить пиво, распевать свои песни-скороговорки, или, что вы там ещё делаете в своих пабах…
— А что бы вы сами сделали на моём месте? — прервал его О'Брайн.
Задумчиво потрепав подбородок, британец, изрёк:
— Ну, наверное, сказал бы. Для тебя это наилучший исход.
— Я так и думал. Видя, как вы расстреливаете на демонстрациях безоружных горожан, я понял, что дух ваш слаб. Но мы никогда не опустимся до вашего уровня. Поэтому бьём только вас. Трусливых английских мужчин, возомнивших себя солдатами.
— Ты начинаешь выводить меня из себя, ирландец! — яростно прошипел британец, достав из кобуры кольт и направив его в собеседника, — говори, куда ушли твои дружки! Быстро! А то мигом всажу в тебя пулю!
— Давай! — первый раз повысил голос О'Брайн, расстёгивая верхнюю пуговицу воротника, — делай то, что умеешь лучше всего! Стреляй в безоружного!
— Я даю тебе последний шанс, ирландская мразь!
— Стреляй! — перешёл на яростный крик ирладец. Громогласный возглас эхом разнёсся по цеху, заставив англичан содрогнуться, — стреляй! Ты увидишь, как умрёт сержант Уильям О'Брайн! Стреляй!
Кольт выпустил первую пулю. Подобно охотничьим псам, повинующимся хозяину, десяток винтовок выстрелили вслед за ним. Холодный свинец прошил молодую грудь, заставив потоки горячей крови выплеснуться наружу и залить пол. Но разъярённые англичане, долго державшие свою злость в узде, не могли удовлетвориться лишь одной очередью. Свинец сыпался на грудь О'Брайну подобно каплям летнего ирландского дождя на мягкую землю. Но ни вопля, ни стона не донеслось до ушей британцев. Не ласкал их слух крик агонии ирландца. Не увидели их глаза слабости настоящего патриота. Лишь грозный взгляд исподлобья на прощание потряс их души. Сверкнув в последний раз в жизни, глаза закрылись навсегда. Пошатнувшись, О'Брайн рухнул на пол, оставив своих врагов на этом свете чувствовать себя побеждёнными.
Остатки трёх рот, несколько часов державших завод, быстро, но вместе с тем очень тихо передвигались по канализации. Впереди всех, задумчиво оглядываясь по сторонам, бежал Стивенс. Направляя своих товарищей за собой то в одну, то в другую сторону, он заставлял их петлять так, что никто бы не нашёл дорогу назад. Длинную колонну замыкал Уоллс. Каждую сотню метров он останавливался и вглядывался в темноту коридоров, готовясь в любой момент выхватить из кобуры пистолет. Но, к счастью, их никто не преследовал. Коллектор за коллектором, проход за проходом ирландцы двигались к окраине Белфаста.
И вот, все они оказались в длинном коридоре. Расширившись в несколько раз, он начал вызывать у бывалых вояк значительное облегчение. Ведь, если внезапно начнётся бой, батальону будет, где развернуться, и шансов победить станет больше. Но всё это было лишь смутными предположениями. Никто не мог знать наверняка, что же будет дальше.
— Куда это вы собрались, мальчики? — внезапно донёсся до Стивенса ехидный женский голос, — ваше спасение вовсе не входит в мои планы. Сделали своё грязное дело и ушли, да? Нет уж! За всё надо отвечать!
Из тьмы коридора на тусклый свет одного из фонарей вышла молодая стройная женщина с рыжими волосами. Кожаная одежда отлично сидела на её фигуре. Красный жилет и накинутый на него чёрный плащ идеально гармонировали с чёрными штанами и коричневыми сапогами. Руки в чёрных перчатках смотрелись одновременно грозно и элегантно. Внезапность её появления, помноженная на эффектность внешнего вида, заставила Стивенса невольно остановиться, а вслед за ним прекратил движение весь батальон. Ещё никогда разум ирландца не рождал столько вопросов, ни на один из которых он сам не мог найти ответа. Кто эта женщина? Что она здесь делает? Что за странная одежда на ней? И что вообще творится у неё в голове, если она решилась дерзить в лицо сразу нескольким сотням крепких, сильных, закалённых в боях солдат?
Таинственная незнакомка стояла в нескольких шагах от Стивенса и окидывала его надменным взглядом. В этот момент он поймал себя на мысли, что один её вид приводит его в замешательство, если не вызывает страх. Наконец, продумав заранее свои слова, Стивенс вышел вперёд и заговорил:
— Послушайте, мисс, я не знаю, кто вы и что вы здесь делаете. На вас нет формы британского военнослужащего, поэтому мы не собираемся причинять вам какой-либо вред. Но на вашем месте я бы, всё равно, не стал вести себя подобным образом. Поэтому, давайте вы просто отойдёте в сторону, и никто не пострадает.
— Ха-ха-ха-ха! — дьявольски захохотала женщина, — вы посмотрите на него! Он не хочет, чтобы кто-нибудь пострадал, — впившись в Стивенса глазами, она моментально прекратила смех и посмотрела на него словно тигрица на свою добычу, — какое несовпадение! Я пришла как раз за этим!
Две яркие вспышки сверкнули с перерывом в один миг и ослепили ирландцев. Когда белизна в глазах отошла, и они стали способными видеть, то узрели поистине ужасную картину. Кожа каждого солдата покрылась мурашками, а тело бросило в холод. Лишившийся рук и ног Стивенс, подобно бюсту на постаменте стоял на полу, касаясь его поясом. Из плеч фонтаном брызгала кровь. Боль и ужас, испытываемые ирландцем, заставили его издать протяжный предсмертный крик. Рыжая дьяволица стояла над ним, злорадно улыбалась, и всё так же хищно смотрела на остальных. В её руках угрожающе сверкали электрические разряды. Не раздумывая долго, товарищи Стивенса вскинули карабины и открыли огонь.
То, что началось дальше, нельзя было назвать боем. Это выглядело как самая настоящая расправа. Пули летели мимо. Рыжая воительница перемещалась настолько быстро, что по ней невозможно было попасть. Вспышки молний слепили ирландцев, и с каждым ударом несколько солдат замертво падали в наполненную отходами воду. Широкий проход дал им навалиться всем сразу. Но и это не помогало. Страх перед беспощадной карательницей, ставшей самым настоящим воплощением смерти, усиливался с каждой секундой. А неведомая для ирландцев сила преумножала чувство беспомощности перед той, которая их убивала. Время от времени самые слабые и неопытные бойцы сходили с ума от страха. Бросая оружие, они опускались на колени и молили о пощаде, наивно надеясь, что жестокость рыжей ведьмы обойдёт их стороной. Играя, словно кошка с пойманным мышонком, она не кидала в них молнию. И лишь завидев, как очередной глупец обрадовался и решил, что его пощадили, убивала его ударом с ноги прямо в голову.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
