– Нет, нет, – сказала Хетти, – это не он. Не обманывайте себя. Помнится, вы говорили, что у вашего героя деньги и автомобиль. А это голодранец какой-то с одной луковицей на обед. Но он приятный молодой человек, совсем не нахал. Скорее всего, он был джентльменом, а теперь оказался на мели. А лук-то нам нужен! Позвать его? Я за него ручаюсь.
– Хетти, дорогая, – вздохнула Сесилия. – Я так голодна. Какая разница, принц он или грабитель? Мне все равно. Зовите, если у него есть еда.
Хетти вернулась в коридор. Луковичный парень исчез. У Хетти замерло сердце, и серая тень покрыла ее лицо, кроме скул и кончика носа. А потом жизнь снова вернулась в нее. Она увидела его, стоящего на противоположном конце коридора, высунувшись в окно. Она поспешила туда. Он что-то кричал кому-то в окно. Шум на улице заглушил звук ее шагов. Она заглянула через его плечо, и увидела, к кому он обращается, и услышала все его слова. Он обернулся и заметил ее.
Глаза Хетти впились в него, словно стальные буравчики.
– Не лгите мне, – спокойно сказала она. – Что вы вздумали сделать с луковицей?
Молодой человек подавил приступ кашля и смело посмотрел ей в лицо. Было ясно, что он не намерен терпеть дальнейшие издевательства.
– Я собирался ее съесть, – сказал он размеренно, – как я вам уже сообщил.
– И у вас в доме больше ничего съестного?
– Ничего.
– А чем вы занимаетесь?
– В данный момент ничем особенным.
– Тогда почему, – спросила Хетти, и голос ее зазвучал на самых резких нотах, – почему вы вывешиваетесь из окон и даете распоряжения шоферам в зеленых машинах на улице?
Молодой человек вспыхнул, и его мутные глаза засверкали.
– Потому, сударыня, – ответил он торопливо, – что я плачу шоферу жалованье и владею этим автомобилем, как и этой луковицей, вот этой самой луковицей, сударыня.
Он потряс луковицей перед носом у Хетти. Продавщица не двинулась с места.
– Тогда почему же вы питаетесь луком, – спросила она убийственно презрительным тоном, – и ничем больше?
– Ничего я такого не говорил, – горячо возразил молодой человек. – Я всего лишь сказал, что у меня дома сейчас нет ничего съестного. У меня же там не гастрономический магазин.
– Тогда почему же, – неумолимо продолжала Хетти, – вы собираетесь есть сырой лук?
– Моя мама, – сказал молодой человек, – всегда заставляла меня его есть, когда я простужен. Простите за подробности моего физического состояния, но, вероятно, вы заметили, у меня просто ужасная простуда. Мне надо съесть луковицу и в кровать. А я вместо этого зачем-то торчу тут и объясняюсь с вами.
– Как же вы это простудились? – подозрительно спросила Хетти.
Кажется, молодой человек достиг высшей точки раздражения. Спуститься с нее он мог двумя путями: дать волю своему гневу или признать комичность ситуации. Он выбрал правильный путь, и пустой коридор огласился его хриплым смехом.
– Нет, вы просто прелесть, – сказал он. – Но я не осуждаю вас за такую осторожность. Ладно, мне не сложно, я расскажу вам. Я вымок. Я плыл на пароме по Северной реке несколько дней назад, и за борт прыгнула девчонка. Конечно же, я…
Хетти протестующе взмахнула руками.
– Дайте мне луковицу, – сказала она.
Молодой человек стиснул зубы.
– Отдайте луковицу, – повторила она.
Он улыбнулся и вложил луковицу ей в руку.
Тогда лицо Хетти озарила столь редкая для нее меланхолическая улыбка. Она взяла молодого человека под локоть и указала на дверь своей комнаты.
– Дорогой мой, – сказала она. – Ступайте туда. Дурочка, которую вы выловили из речки, ждет вас. Входите. Даю вам три минуты до того, как приду. Картошка ждет там же. Идите же, Лук.
Он постучал и вошел, а Хетти принялась чистить и мыть лук в раковине. Она уныло посмотрела на унылые крыши на улице, и улыбка медленно сползла с ее лица.
– А все-таки, – мрачно сказала она самой себе, – все-таки мясо-то достали мы.
Примечания
1
Речь идет о стихотворениях персидского поэта XI в. Омара Хайяма.
2
псевдоним (фр.).
3
Палестина (Палестайн) – городок в Техасе.
4
оскорбление его величества (фр.).
5
Имеется в виду небоскреб «Утюг» – один из первых небоскребов Нью-Йорка.
