боссом.
Он не кусается.
— Вы всегда приходите сюда?
— Я? Да, когда не работаю на вас. — Что, честно говоря, случается не так уж часто, но когда у меня есть заказ, я люблю работать именно здесь. Немного хаотично, достаточно суматохи и суеты с нужным количеством шума.
Блокнот лежит в центре моего стола, и ястребиный взгляд Рима останавливается на нем.
— Сегодня без ноутбука?
— Я пурист (прим. пер.: сторонник классических взглядов).
— Странно слышать от того, кому платят за работу в сети на протяжении всего дня.
Мне хочется смеяться, отчасти потому, что это правда, но также потому, что выражение его лица представляет собой смесь ужаса, отвращения и восхищения. Не могу решить, какая из них преобладает.
— Что в блокноте?
— Не ваше дело.
Его брови взлетают вверх от удивления. И если бы мне давали пятак каждый раз, когда у этого человека раздуваются ноздри, мне не пришлось бы начинать свой собственный бизнес. Я была бы богата.
— Это блокнот, полный идей, которые изменят новую женскую линию «Roam, Inc»?
Я смеюсь.
— Никаких разговоров о бизнесе. Я не работаю на вашу компанию с — смотрю на невидимые часы на своем запястье, — шести вечера. Извините.
— Вы должны отработать еще девять дней.
Отпиваю из своей чашки.
— Семь.
— Значит, семь дней.
Держу чашку в руках, дуя на кофе.
— Вы платите мне за социальные сети, а не за маркетинговые стратегии. — С огромной радостью указываю Риму на это.
— Но вы занимаетесь этим.
— Конечно, занимаюсь. — Еще глоток. — Вы небрежно отвергли мое предложение во время моего заявления об уходе.
— Потому что вы увольнялись.
Уходила в отставку.
Огромная разница.
— Вы хоть смотрели мое портфолио?
Рим колеблется так долго, что ему не нужно отвечать.
Я понимающе ухмыляюсь.
— Ах, вы смотрели.
Откидываюсь на спинку стула, злорадствуя, высокомерно изогнув брови.
— Я хороша, не так ли?
Его губы сжимаются в тонкую линию.
Ставлю чашку на стол и раздраженно вскидываю руки.
— Боже мой, почему вы просто не признаете это? Что с вами не так?
Наступает тишина, только звуки кафе заполняют молчание между нами.
— Вы хороши.
Два слова. Произнесенные человеком, который никому не делает комплиментов, его слова имеют значение.
— Спасибо.
— Мне нужно, чтобы в следующие семь дней вы переориентировали свои силы на маркетинг.
Чего-чего?
Издаю языком щелкающий звук.
— Это не входит в мои должностные обязанности.
— Мисс Левек, я могу вам напомнить…
— Я могу напомнить вам, мистер Блэкберн, что сейчас нерабочее время, пятница, и я закончила с «Roam, Inc» на сегодня. — Его рот открывается.
— Вы любите деловые встречи. Свяжитесь в понедельник с моим секретарем. У меня должно быть свободное время в среду.
— У вас есть секретарь? — О, боже. Выражение его лица. Я годами изучала великолепное лицо Рима. Годами. Я видела его злым, незаинтересованным, разочарованным и очень редко… слегка счастливым. Но я не видела этого выражения лица. Он потрясен. Боже, как трудно сдержать смех, застрявший в моем горле.
Рим чертовски очарователен.
— Нет. Я просто пошутила. — Клянусь, выражение его лица…
Серебряные глаза прищурились, глядя на меня.
— Вы наслаждаетесь всем этим, не так ли?
— Ммм. Очень, очень сильно. — Безмерно.
— На следующей неделе у вас будет четыре дня до даты увольнения.
— Ага. — Поправляю волосы. — Не так много времени, да?
Я почти слышу, как его ягодицы сжимаются от раздражения. Мое сердце колотится, понимая, куда он ведет разговор.
— Вы собираетесь принудить меня, не так ли?
— Что вы имеете в виду?
— Я не собираюсь заключать с вами договор субподряда после того, как вы уйдете из компании. Вы не заставите меня.
Уф.
Господи, он такой упрямый.
— Заставлять вас? Я? Я — ласковая киска, — я практически мурлычу, и при слове «киска» лицо Рима Блэкберна приобретает розоватый оттенок, который я видела только на своем лице в зеркале.
Рим Блэкберн краснеет.
Интересно.
Открываю блокнот и достаю глянцевую визитную карточку, спрятанную в боковом кармане. Кладу ее на стол и двигаю вперед кончиком указательного пальца.
— Вы знаете, где меня найти, когда я вам понадоблюсь.
Он нуждается во мне.
Рим фыркает, карточка остается на месте на краю стола.
— Возьмите. Не стесняйтесь, — уговариваю я. — Она не укусит.
Его руки остаются в карманах, где они и были все это время.
— Не будьте таким упрямым. Мы оба знаем, что вы приползете ко мне через семь дней, когда я уйду из компании. Желательно на четвереньках.
— Я никогда не ползаю.
— Брр, не понимайте все настолько буквально.
— Я не буду умолять вас работать на меня.
— Я уже работаю на вас.
— Вы знаете, что я имею в виду. — Мужчина практически закатывает свои холодные платиновые глаза. — Этого не произойдет.
— Хорошо. Как скажете. — Делаю глоток.
Еще один.
Улыбаюсь.
— Вы, — начинает Рим, но затем замолкает.
— Я… — нахально произношу я.
Он вытягивает руку из кармана своих темных джинсов и обвиняюще указывает на меня. Его рот разинут, он готов ответить мне.
Скольжу взглядом в сторону кассира.
— Очередь становится длинной. Вам следует опустить палец и пойти туда.
— Вы указываете, что мне делать? — Хотелось бы.
— Указываю вам? Нет. — Возможно, немного. Проверка моих границ? Безусловно. — Я просто предлагаю вам встать в очередь, пока она не стала еще больше.
— Я уже иду.
Еще одна покровительственная улыбка.
— Тогда идите.
Ноги Рима приросли к бетонному полу, глаза прищурены.
— Прекратите.
— Прекратить что? — Хлопаю ресницами.
— То, чем вы занимаетесь.
— Пью кофе и рассказываю о своем деле? — Моя улыбка приторна; настолько невинна, насколько это возможно, когда я мысленно похлопываю себя по спине и, благодарю бога, что сижу — я не знаю, выдержат ли мои колени взгляд, которым он смотрит на меня прямо сейчас.
Сбитый с толку.
Как будто он отчаянно пытается меня понять.
Озадаченный Рим Блэкберн являет собой удивительное зрелище.
Раздраженный, очевидно, потому что всегда чем-то недоволен, большой ребенок.
— Я могу взять вам напиток, если хотите? Меня здесь знают, может быть…
— Мне не нужно, чтобы вы покупали мне напиток.
Издаю тихий смешок, прячась за белой чашкой в моих руках.
Медленно пожимаю хрупкими плечами.
— Как хотите.
— Я так и поступаю. Спасибо.
Боже, мне требуется все свое самообладание, чтобы не расхохотаться — Рим слишком серьезно относится к себе.
— Что ж… — Моя фраза обрывается. Скольжу взглядом к своей визитной карточке, лежащей на столе. — Вы собираетесь взять ее?
— Нет. — Он такой грубый. — У меня уже есть.
Она была в пакете, который я ему дала. Который он посмотрел и прочитал содержимое.
От этого мне хочется подпрыгнуть и повилять бедрами победный танец.
— Что это за выражение на
