я не решалась поднять глаза.
— Меня утвердили на стажировку. Чуть больше чем через месяц надо улетать, — не решаюсь смотреть ему в глаза.
— Это конец? Ты так все решила? — в голосе послышались рычащие нотки, и я немного испугалась.
В последние пару дней он иногда рычал. Не совсем на меня. Ему кто-то звонил, и с собеседником они сильно ругались. Когда я пыталась его успокоить, меня просили не лезть и уходили. Попытаться поговорить по этому поводу пока не пыталась, ещё, видимо, мы не дошли до нужной ступени в отношениях. И вот снова. Только в этот раз я сама спровоцировала его.
— Я ничего не решила, Игорь. Просто я не знаю, нужно ли тебе все это. Отношения на месяц, совместный быт, а потом… Что будет потом? — слеза снова скатилась по щеке, и он приподнял меня за подбородок, стирая непрошенную гостью.
— Иди, собирайся. Поговорим не здесь, — поцеловал в кончик носа и подтолкнул в сторону дома.
Минут через пять я уже сидела в салоне авто, где мою коленку снова взяли в плен. Через пятнадцать минут мы приехали к нему. Чемодан благополучно был доставлен в спальню, а я разместилась в гостиной для разговора. Было страшно. Это, как ожидание казни. Не столько страшит казнь, сколько само ожидание. Эти последние минуты перед неизбежным.
— Варь, — взяв мои руки в свои, он сел рядом со мной, — я рад. Честно. Такой шанс бывает раз в жизни, и я не имею права просить тебя отказываться от него. У меня тоже намечается тяжелый минимум год. Проект, который мы разработали с ребятами по неофициальным данным победил, — я встрепенулась, он мне не рассказывал, даже когда я спрашивала, — а это значит, что мы будем курировать его. Работы там минимум на год. Но и в перспективе у меня новая должность. Не начальник, но уже и не рядовой инженер. Соответственно я бы не смог тебе уделять столько внимания, сколько хочется. Твоя стажировка была бы глупо упущена. Если ты из-за переезда подумала иначе, я ненарочно. Понимаю, что поступаю, как самый настоящий эгоист, но уж прости. Я прекрасно помню, когда примерно ты от меня должна упорхнуть и хочу провести это время вместе. С мамой вы можете и днем видеться, а я не хочу терять и минуты.
— Спасибо тебе, и прости. Я такая глупая… — и уткнулась в его плечо.
— Все в полном порядке, малышка. Мы со всем справимся.
Сегодняшняя ночь была особенной. Он был очень нежным и ласковым, словно прощался. Но ведь у нас есть этот месяц. Наш месяц.
Утром я встала раньше него. Его будильник сработает только через час, значит успею приготовить завтрак и на работу соберу что-то перекусить, потому что обеды у них в столовой бесплатные. Быстро умылась, стащила одну из его рубашек, закатала рукава, принялась замешивать тесто на пирог с вишней. Через полчаса он уже стоял в духовке. Начала мыть посуду, подтанцовывая песне, крутящейся в голове.
— Повернись, — из рук выпала вилка, и я медленно повернулась к нему. — На память, — сделал фотку и, спрятав телефон в карман, подошел ко мне. — Ты такая красивая, — нежно коснулся щеки, — даже когда чумазая, — и большим пальцем вытер след от муки.
— Ты испачкаешься, — обвила его шею руками и начала ластится к любимому мужчине, который, подхватив меня под бедра, стал устраиваться на гарнитуре.
— Мне все равно на это, — и начал целовать меня.
Сразу страстно, быстро, моментально избавляя от трусиков, и лишь расстегивая рубашку. Сегодня утром он был очень нетерпеливым и резким, но это тоже мне нравилось. Он каждый раз был разным и все время умудрялся доставить удовольствие нам обоим. Глубокие и резкие толчки были слишком быстрыми. Мы словно спешили куда-то… краем сознания услышала таймер на духовке и именно в этот момент мы оба пришли к пику нашего наслаждения. Утробный рык мужчины только усилил нашу кульминацию.
— Ради такого определенно стоило съехаться, — немного придя в себя и соединив наши лбы, он начал играть носиками.
— Ты так говоришь, как будто я впервые тебе готовлю завтрак, — рассмеялась собственным словам.
— Вот так, — и кивнул головой туда, где мы до сих пор были едины, — мы точно ещё ни разу не завтракали, — и рассмеялся тихим грудным смехом.
— Дурачок, — шуточно стукнула его в плечо, пытаясь разъединиться, но меня сильнее прижали.
— Зато твой. Люблю тебя, — и поцеловав, простоял так минут пять.
— У меня пирог сгорит, — попыталась встать со стола.
— Хорошо. Смотри свой пирог и пошли в душ, — промурлыкал этот довольный котяра, снимая меня со стола.
— Нет уж. Тебе ещё на работу. По одиночке пойдем. Знаю я тебя. Будешь приставать к честной девушке, а мне потом мучайся от угрызений совести. Чеши, я после тебя, — и начала выталкивать его из кухни.
— Бессердечная.
И так у нас пролетели уже три дня. Горячие завтраки. Теплые ужины и бессонные ночи. В перерывах мы обсуждали наши проекты. Почему нам это интересно сами не знаем. Я даже от скуки спроектировала ему крутое благоустройство внутренней территории жилого комплекса. За что получила очень бурное «спасибо», и потом ещё пару раз услышала, как сильно мне благодарны.
Каждый день я думала лишь о том, а стоит ли Париж всего этого? Да, у него будет тоже напряженный период. Но ведь это не значит, что мы перестали бы видеться. Просто позже бы приходил, иногда работал по выходным. Ну мотался бы в командировки. Зато я всегда рядом. Возвращался бы ко мне, а не в пустую квартиру. А я бы с радостью его ждала. В жизни никогда не бывает удачных моментов для отношений. Просто надо уметь подстраиваться под обстоятельства. А мы? Мы пока просто сбегаем от них. А через год. Что будет через год, когда его аврал закончится? Одинокие вечера в ожидании меня?
Но и стажировка… Через три года смогу получить любую работу в родной стране. Куда бы нас потом совместно не закинуло. Ведь кто знает, может через три года его повысят и направят в другой филиал… Так я буду готова к этому переезду. Меня ничего держать не будет.
Что делать — непонятно. И в том, и в том есть свои плюсы и
